Могут ли журналисты в провинции бороться с коррупцией?

Пятисотый номер областного еженедельника «Наша Газета» - повод вспомнить, как рождалась газета, и поговорить о том, чем дышит современная провинциальная журналистика. В качестве собеседника редакция выбрала первого главного редактора «НГ», известного журналиста Владимира КАТКОВА.

«Темы даются жизнью»

- Владимир Васильевич, сегодня «НГ» печатается тиражом около 11 000 экземпляров плюс немалая читательская аудитория пользователей Интернета. Когда вы начинали с нуля, ниша областной газеты уже была занята «Костанайскими новостями». Как собирались бороться за своего читателя?

- Ниша была свободна. Еженедельника тогда в Костанайской области не было. «Костанайские новости» выходили как ежедневная или почти ежедневная газета, а это другое. Еще работая в «КН», я предлагал главному редактору начать выпускать еженедельник, но он отказался. Там пошли другим путем: создали радио, газету для детей - «Зеленое яблоко».

Мой друг, собкор «Ленинской смены» по Актюбинской области, в то время выпускал еженедельник «Провинция». Я спросил у него - выгодно ли делать такую газету? Он сказал, что в их регионе уже был другой еженедельник, но их интересы не пересекались. Так что для нас в области место было свободно. Аналогичные попытки были у других, но, видимо, не получилось.

Мы брали читателя тем, что газета была свободна в своих взглядах на события, которые происходили вокруг нас. Публиковали много скандальных материалов.

- В результате некоторые чиновники начали называть «НГ» желтой газетой?

- Это от незнания происхождения определения «желтая пресса». Оно ведь появилось после того, как некоторые газеты начали выпускать на желтой бумаге. Что касается содержания... Например, материал, по которому мы получили первый судебный иск, сделала Ольга Колоколова о «развлечениях» врачей центра по борьбе со СПИДом с «подшефными» проститутками. Скандал? И еще какой. Но статья скандальна постольку, поскольку скандальна реальная жизненная ситуация.

Потом было много исков. Юрист, которая представляла в суде интересы истцов, предъявлявших претензии к «Нашей Газете» , позже мне рассказала, что за этими разными исками стояли одни и те же люди. Мы, конечно, огрызались, но дело дошло уже до того, что каждый день я утром шел на работу в редакцию, а после обеда - в суд. Исков набралось примерно на 15 млн тенге.

- Кто формировал облик «Нашей Газеты», как искались темы для публикаций?

- Со мной в редакцию пришли опытные журналисты Ольга Колоколова и Галина Каткова. И молодежь с местного журфака тоже работала с интересом. Это была новая для области журналистика. Многие, начинавшие в «НГ», уже в республиканских газетах. И сегодня, насколько я знаю, многие молодые журналисты хотели бы работать в «Нашей Газете». Что касается тем, так они даются окружающей нас жизнью.

Куда прыгнула кошка?

- Как складывались отношения с властью?

- Вначале нас встретили в штыки. Но где-то номеров через шесть нам позвонил тогдашний аким области Умирзак Шукеев и сам предложил дать газете интервью. В мае 2002 года я сделал с ним интервью на две полосы. Он был достаточно гибким руководителем. Ему не хватило года, чтобы в области появилась еще одна газета - прямой конкурент «НГ». И это нормальный подход. Зачем топить газету? Сделай свою и публикуй в ней то, что тебя устраивает. Та же газета «Литер», в которой я работаю сейчас. Она проправительственная, но создавалась в противовес «Казахстанской правде». Поэтому в расстановке акцентов журналисты «Литера» более свободны.

Но сейчас, на мой взгляд, власти к материалам в прессе стали относиться намного равнодушнее. Об этом говорят и многие знакомые мне журналисты из республиканских газет. Дескать, пишите как хотите. Пока меня президент держит на этом месте, мне все равно, что вы там опубликуете. Я могу сравнивать это с отношением к критическим публикациям в советское время. Тогда было постановление ЦК КПСС, которое обязывало критические материалы в прессе официально рассматривать в течение двух недель и принимать меры.

- Часто говорят, что в то время журналисты были не так свободны, как сейчас?

- Приведу один пример. Я сделал критический материал по фактам неблаговидного поведения одного руководителя. Он к тому же был депутатом Верховного Совета СССР, да еще и другом тогдашнего первого секретаря обкома Андрея Бородина. Перед публикацией я решил показать статью одному из секретарей обкома. Тот почитал и говорит: «Давай я покажу ее Андрею Михайловичу. Все знают, что этот человек его хороший друг, поэтому публикация может косвенно отразиться на его авторитете». Я согласился. Через несколько дней он сообщает мне, что Бородин сильно возмутился и дал указание снять этого руководителя с должности. При таком раскладе у меня спросили, буду ли я настаивать на публикации этой статьи? Я, конечно, остался без гонорара, но ведь этот материал дал свой результат, поэтому я отказался от публикации. Через несколько месяцев, кстати, этого человека и от депутатства освободили.

- Но разве сегодня людей во власти не волнует негативное общественное мнение, которое о них могут создать СМИ?

- Это если бы они избирались на свободных выборах. Даже если кого-то публично критикуют, но есть желание быть избранным, включается административный ресурс и человек получает столько голосов, сколько нужно. А ведь у нас многие должностные лица не избираются, а назначаются.

- А если критика касается какого-нибудь бизнеса?

- Тут коммерческий интерес - это другое дело. В мою бытность редактором газете предъявляли претензии компании, которые создавались тогда властью. Через одну из них, например, проходили бюджетные деньги, выделяемые для удешевления ГСМ сельчанам. У меня были документы, из которых вытекало, что солярку можно было купить по 16 тенге за литр, но тендер выиграл поставщик, который реализовал солярку по цене около 20 тенге. Я по этому поводу сделал серию публикаций в «НГ». В одной из них даже обратился с открытым письмом к прокурору с просьбой принять меры. И началось... Нам выкатили иск на 10 млн тенге. Пришлось сделать еще более жесткий материал для республиканской газеты «Око». И только после этого аким области Шукеев быстро сориентировался, собрал журналистов и предпринимателей, попросил забрать все иски и дальше «жить дружно». Хотя суд уже состоялся и редакцию признали виновной. Причем дело решили за полдня, а мои документы к производству не приняли, сославшись, что это ксерокопии. Но мне ведь никто не даст подлинники документов строгой финансовой отчетности. А суд мог их запросить. Не сделали.

- Сегодня ситуация вроде бы другая. Судя по громким делам, власть взялась усиленно бороться с коррупцией. Пока получается борьба нанайских мальчиков. Может ли пресса у нас стать активным участником этого процесса?

- Прошла информация, что готовятся поправки в законодательство, которые, если примут, не дадут возможность заниматься журналистским расследованием. Свежий пример - история с журналистом газеты «Время» Геннадием Бендицким. После его статей об участии высокопоставленных сотрудников правоохранительных органов в нашумевшем деле по таможенному посту «Хоргос» от него теперь требуют предоставить источники информации, вместо того чтобы заниматься «героями» его публикаций. Вообще, журналистское расследование -0 дело очень сложное. На провинциальном уровне даже невозможное. Обратился один местный журналист к районному акиму, чтобы узнать его мнение по поводу слухов о его злоупотреблениях, а тот в ответ послал его на три буквы. Но сформировать негативное общественное мнение в отношении некоторых должностных лиц, чтобы заставить их публично оправдываться, это возможно.

У нас правоохранительные органы своеобразно как-то ведут себя по газетным публикациям о злоупотреблениях чиновников. В одной из статей я привел факты, как один из сельских акимов раздавал своим родственникам землю, отведенную для пастбищ. Звонят мне из финполиции и спрашивают: «У вас есть по этому поводу документы?» Конечно, есть - иначе как бы я писал материал. Они просят их предоставить. Так ведь у вас есть штат сотрудников, пусть они проверяют факты и принимают меры, а не работают по этому поводу с журналистом. В таких случаях всегда вспоминаются слова, сказанные, если я не ошибаюсь, одним из американских издателей газет. Их смысл заключается в том, что журналист должен показать, куда прыгнула кошка. Что делать с этой кошкой, пусть решают общество и власть.

КАТКОВ Владимир Васильевич

Родился в 1947 году в поселке Владимировка Костанайского района.В Костанае с 1959 года. Впервые опубликовался в газете в 16 лет. Профессионально журналистикой начал заниматься во флотской газете, во время срочной службы в ВМФ. С 1971 по 1986 годы - корреспондент и заведующий отделом областной газеты «Ленинский путь». Затем работал собственным корреспондентом республиканских газет «Ленинская смена», «Сельская новь», «Казахстанская правда», сотрудничал с «Аргументы и факты - Казахстан» и другими изданиями. Перед назначением редактором еженедельника «Наша Газета» работал в «Костанайских новостях». Сейчас - собкор республиканской газеты «Литер».

Фото Николая СОЛОВЬЕВА