Ашаршылык 1931-1933 годов - одна из самых трагических страниц истории Казахстана. Первопричиной стала необдуманная массовая коллективизация, грянувшая следом за ней конфискация, пропитанная идеологией классовой борьбы. Все это привело к жуткому голоду в степи. Люди массово бежали в другие регионы, эмигрировали в Китай, Иран, Афганистан, Россию. Власть обвинила самих казахов, которые, по мнению партийных руководителей, занимаясь исключительно животноводством, не смогли противостоять вызовам природы.

Слева направо: Кашима Култайқызы, внучка Алла, дочь Умуткуль Даутова, внук Алмасбек. Кызылорда, 1989 г.

Из-за Ашаршылык численность казахов уменьшилась в два-три раза, произошла деградация людей: терялись чувство национального достоинства, характер, мировоззрение, язык, духовность, нравственность. В результате казахи, одно многочисленных тюркских национальных образований в царское время, превратились в малочисленный народ в составе бывшего СССР.

Моя бабушка по линии матери (нагашы аже) Кашима во время коллективизации и конфискации была на костанайщине, выйдя замуж. Я хотел бы поделиться с читателями ее воспоминаниями об ужасах того голодного времени, которые она со слезами вспоминала всю свою жизнь.

Кашима Култайкызы Даутова (фамилия мужа) была чуть выше среднего роста, крепкая, светлолицая, очень выдержанная, добрая, спокойная. Родилась в 1912 году. Происходила из рода Маметек-Алтын племени Жаппас. Ушла из жизни в 1990 году в возрасте 78 лет в Кызылорде. Место ее рождения - местечко Кызылтам около Кармакшы (это зимовка) Кызылординской области, а летнее кочевье - берега рек Аят и Тобол.

Племя Жаппас из Младшего жуза до 20-30 годов ХХ века кочевало между Сырдарьей и Кустанайским уездом. По материалам экспедиции А. Щербины, организованной по линии МВД царской администрацией в 1897 году, Перовские (ныне Кызылординские) жаппасцы в летнее время кочевали вплоть до Троицка. В то время кочевать могли только богатые, состоятельные аулы.

Ученик просветителя Ибрая Алтынсарина, известный учитель А. Балгимбаев рассказывает, что 1888 году жаппасцы в местечке Кожакуль Бестюбинской волости (ныне Камыстинский район) устроили грандизонной ас (поминки) по известному всему краю богачу Достияру Жаппасу Басыгаре датке (датка - титул в среднеазиатских ханствах XIX века, в частности - Бухарского эмира). На поминках поставили около 300 юрт, зарезали 500 баранов и много крупного скота. В качестве приглашенного гостя там присутствовал инспектор народных училищ Тургайской области Алтынсарин, у которого супруга Айганыс была из племени Достияр Жаппас. Кстати, в повести Беимбета Майлина «Памятник Шуги» упоминается племя отца Шуги бая Есимбека - Жаппас, зимовка - Сырдарья, джайлау - берега реки Аят. Главная героиня одноименной поэмы Мухамеджана Сералина Гулкашима являлась дочерью Медетбая из племени Достияр Жаппас, кочевавшего от Сырдарьи на джайляу вокруг озера Уркаш.

Кашима-аже со светлой грустью вспоминала те времена: как впервые во время откочевки на зимнее стойбище, осенью попала в Троицк, на базар, как во второй, и в последний, раз была на том базаре, когда ей было 14 лет. Спустя два года ее выдали замуж. В тот же год - примерно 1928-й - умер ее отец Култай. Бабушка попала в семью со средним достатком. Но ее мужа обвинили в том, что он женился, как байский прихвостень, на очень молоденькой девушке, подвели под конфискацию и сослали в Сибирь. Так Кашима осталась одна, поэтому решила перебраться к родственникам, ближе к Сырдарье.

Началась коллективизация, стали организовывать колхозы, у людей из личного подворья изымали скот. Наша бабушка решила искать защиты у родственника по матери Доскали-нагашы из рода Есентемир, который, как она знала, занимался охотой, рыболовством, земледелием. И она с маленьким узелочком, куда уместились  нехитрые пожитки, присоединилась к людям, державшим путь из костанайщины на Сырдарью. Вместе с ними, преодолев бескрайнее степи Тургая и Иргиза, дошла пешком до Арала. На станции Арал она сумела сесть на товарный поезд в сторону Кызылорды. К ней подошел солдат и по-русски сказал, чтобы сошла с поезда. Она залилась слезами, повторяя по-казахски, что не слезет. И так вцепилась в вагон, что солдат как ни пытался, не смог оторвать ее рук, плюнул и ушел. На этом товарняке добралась до станции Кызылорда. Люди показали ей дорогу в местечко Карауылтобе, что в пяти-шести километрах от Кызылорды, и она, наконец, добралась до своего родственника Доскали-аншы (охотника).

Доскали, по сравнению с другими, жил более благополучно. Кроме охоты, он занимался земледелием, рыболовством, и благодаря этому сумел сохранить свою семью, когда и на эти земли пришел голод. Через некоторое время Доскали- нагашы, как близкий родственник, выдал Кашиму за своего соседа Абиша Дауитулы, который потерял жену и остался вдовцом. Кашима родила сына (он умер в младенчестве) и пятерых дочерей. От ее старшей дочери Кулайым Абишкызы родились мы.

Ближе к нашему времени, в 1980-е годы, Кашима-аже начала искать своих родственников и приехала в Тарановский (ныне имени Майлина) район. Главной целью поездки было посетить могилу умершей сестры Сырга, прочитать молитву за упокой ее души. Приехала не одна, ее сопровождала дальняя родственница Тоты и двоюродный брат Бекентай-ага. Путь в то время был неблизкий: в Кустанай добирались через Оренбург, с пересадками с поезда на поезд, затем на автобусе в Тарановку. Родственники встретили хорошо, с почестями и уважением. Один из сыновей сестры Сырги был управляющим отделением. Он, понимая, какой гостям предстоит нелегкий обратный путь, взял расходы на себя и отправил их в Кызылорду самолетом. К сожалению, в то время мы не спросили у бабушки, кем были наши кустанайские родственники, где они живут, чем занимаются.

Я пытался их искать, когда в 1991 году после окончания Кызылординского педагогического института по направлению Министерства образования Каз. ССР приехал на работу в Кустанайский педагогический институт. На мои вопросы о том, кто наши родственники и где их искать, к сожалению, не могли ответить ни моя мама, ни тети. По своим каналам я выяснил, что среди казахов, проживающих в Тарановском районе, есть представители рода Алтын. Дальнейшие поиски, увы, ни к чему не привели.

Бабушка, выдав замуж всех своих пять дочерей, после смерти своего мужа Абиша жила одна в доме, построенном ее супругом, в самом центре Кызылорды. Чтобы бабушка не чувствовала  одиночества, ее часто посещали мы: внуки и племянники. В годы учебы в пединституте я жил у нее дома. Днем был на занятиях, а вечером, за ужином, шли наши с бабушкой неторопливые, нескончаемые разговоры. Видимо, днем она так скучала одна, что вечером очень любила поговорить. Память ее была удивительна. Даже то, что было с ней в молодые годы, помнила до деталей: когда происходило то или иное событие в ее жизни, с чем это было связано, всех участников по именам, даже из какого рода они происходили.

Однажды в зимний вечер наш разговор зашел о голоде 1930-х годов. Начало разговора было неожиданным. Я случайно назвал имя одного нашего знакомого, выяснилось, что бабушка знала отца этого человека. Сначала я не придал значения начавшемуся разговору: у бабушки было много знакомых, но когда тема зашла о голоде, стал внимательно слушать.

Вот что тогда я услышал от бабушки: «Голод в Кызылорде, в окрестностях города, усилился после того, как хлынул поток людей из Сарыарки, степных районов, которые бежали от голода. Голодные люди, изможденные, больные, лишенные имущества, чтобы выжить самим, спасти свои семьи, начали воровать у местного населения скотину, еду, силой забирали товары (в основном продукты) у продавцов на базаре. В итоге базар перестал работать. Особенно от голода пострадали казахи, идущие со стороны Батпаккара-Тургай. Чтобы не умереть от голода, эти люди ели черепах, ежей, лягушек, даже были случаи людоедства. Мы боялись выходить на улицу. Мне дома говорили: «Ты справный, не выходи на улицу, мы боимся, что тебя могут съесть». Люди пухли от голода, умирали прямо на улицах. За короткое время в Кызылорде и ее окрестностях не осталось ничего съедобного и голодные люди, ориентируясь по путям железной дороги, потянулись на юг в Ташкент».

Отец человека, о котором я упомянул, в то время работал в детском доме арбакешом (извозчиком-кучером). Он на своей арбе вывозил в овраг на юге города трупы умерших в детском доме детей, а также людей, которые от голода умирали прямо на улицах. Этот овраг, как говорила бабушка Кашима, находится рядом с городским родильным домом. Ранним утром из города выезжала арба со своим страшным грузом и скрип колес был поминальной молитвой этим несчастным. «Их даже не могли похоронить по мусульманским обрядам  -прочитать заупокойную молитву джаназа, - сокрушалась бабушка.

Я в глазах своей бабушки увидел то горе, которое приносит людям голод, безжалостно забирая и молодых, и старых, уничтожая целые семьи, стирая с земли аулы, лишая человека достоинства, оставляя ему только животные инстинкты.

Она часто нам повторяла: «Бережно относитесь к хлебу». После трапезы бабушка всегда собирала с дастархана хлебные крошки и давала нам, своим внукам. На вопрос, почему она так делает, отвечала: «Нельзя, чтобы даже маленькая крошка хлеба упала на землю. В старину говорили, что человек, который уважительно относится к хлебу, не выбрасывает даже крошки, будет баснословно богатым. Если ты проголодался и нет еды, но ты увидел хлеб, который лежит высоко, тебе не достать, тогда ты можешь, чтобы достать хлеб, встать на священный Коран. А если на поверхности чего-нибудь увидишь Коран, то, чтобы достать его, нельзя вставать на хлеб. Поэтому никогда не наступайте на хлеб. Если увидите, что кто-то бросил хлеб на землю, обязательно поднимите его и положите его на то место, где на него не наступит нога человека».

Казахская народная мудрость гласит: «Пока усопшие не обретут покой, не будет покоя и живущим». В ней заложен глубокий философский смысл: ушедший человек жив, пока жива о нем память. С одной стороны, материал этой статьи - как молитва о наших предках, которые умерли от голода, для которых маленький кусочек хлеба мог стать спасением. С другой стороны, это напоминание о наших земляках, родных, близких, попавших в жернова сталинских репрессий.

Посвящается Дню памяти жертв политических репрессий

Автор - профессор КРУ им. Ахмета Байтурсынулы

Фото из семейного архива