Ардак:
Достали с этими экспериментами, в целом могу сказать что традиционная система уже устарела, нужна сама суть в образовании, а не простое толкование материала, предлагаемое для заучивания.

Медный:
тоимость прохождения теста IELTS от 45к до 74к,

JereK:
Ну подход, как и во всем у нас, авторитарный.

Валентин:
А подход такой, что ничего толкового получиться не может даже теоретически.

JereK:
оставили за кадром финансовый вопрос

Валентин:
Цитирую:

JereK:
Какова цель нововведения, если результат никого не интересует? Ответ на подобные вопросы всегда один в нашей стране..

В 2014 году в Центр образовательных программ, который разрабатывает стратегию и тактику образовательных реформ, пришла работать молодой специалист Асель Стамбекова. Выпускнице Назарбаев университета доверили курировать самое важное направление реформы – переход на трехъязычие, для внедрения которого создали постоянную рабочую комиссию, наняли иностранного консультанта Питера Мехисто с интересным личным опытом: родился в Эстонии, жил в Канаде, владеет как родными несколькими языками.

Однако начинать все равно надо с изучения ситуации, и только на это требуется как минимум 3-4 года. Асель Стамбекова была уверена в этом и поставленные политиками, а не учеными сроки – 2020, 2022 годы считала и до сих пор считает нереальными. Их хватит разве на то, чтобы наломать дров.

В Министерстве образования нет самой очевидной статистики: например, при 95-процентном дошкольном образовании никто не знает, какой процент детей к первому классу общеобразовательной школы умеет читать и писать или какой процент молодых людей в возрасте до 25 лет владеет английским на уровне upper intermediate, сколько студентов в университетах Атырау не владеют русским, а в Павлодаре – казахским; и так далее. Без такой информации, глубокого понимания происходящего с социумом невозможно реформировать образование и делать своих граждан полиглотами.

Но совершенно разную лингвистическую картину, сложившуюся в разных регионах страны на 25-м году независимости, не просто упускали – ее не желали принимать во внимание.

Это неудобные моменты, которые не любят или боятся обсуждать даже за закрытыми дверями рабочих комитетов. Скрытность чиновников объяснить можно: одно знание ведет к следующему, поняв первое, вы задумаетесь о втором и можете зайти так далеко, что начнете задавать вопросы. Например, в какой мере нам сегодня необходимо трехъязычие, какой ценой мы его получим, если получим вообще.

Все это Асель Стамбекова объясняла начальству, пытаясь доказать, что, провозглашая курс на трехъязычие, никто толком не представляет, что это будет и как это будет, по сути, за красивой идеей ничего не стоит. О том, как идет рутинная работа над реформой в будние дни, в перерывах между громкими заявлениями сменяющих друг друга министров, можно судить по заседаниям рабочего комитета. Сначала среди пятнадцати членов комитета была сильная текучка, и на каждом заседании Асель приходилось заново объяснять и вводить в курс дела новичков, потом на это дело, видимо, забили, и из пятнадцати человек на заседаниях сидело по три-четыре демонстративно зевающих чиновника.

Проработав всего семь месяцев в центре, молодой ученый Стамбекова разочаровалась в системе, уволилась и ушла в частный сектор. Замену ей до сих пор не нашли, таких специалистов в стране мало, а можно сказать, и нет.

Но темпы реформы не сбавлены, пыл не угас.

JereK:
Какова цель нововведения, если результат никого не интересует?

JereK:
Как обычно включил дурачка и уводишь тему в сторону? Ну-ну.

JereK:
не пытались сдавать TOEFL\IELTS (что в первую очередь должно было быть организовано