«Я ТАМ СЛУЖИЛ...»

«ОСТРОВ ВОЗРОЖДЕНИЯ ОПАСНЕЕ ТЕПЕРЬ, КОГДА БАКТЕРИОЛОГИЧЕСКИХ ИСПЫТАНИЙ ЗДЕСЬ НЕТ»,
- заявил костанаец, служивший в самом зловещем месте страны.

Он не стал фотографироваться, и указывать свое настоящее имя тоже не захотел. Но не потому, что разглашал секретную информацию: срок подписки истек несколько лет назад. Сказал, что из срочной службы на том самом зловещем острове в Аральском море тайны не делает, но и реклама подобного рода ему, человеку деловому, вроде как ни к чему.
Ну, ни к чему, так ни к чему. Движимые желанием узнать побольше об объекте, завеса секретности над которым еще не до конца развеялась, мы не настаивали.

- Да не был он в 85-м зловещим, - наоборот. Отличный клуб, прекрасная армейская художественная самодеятельность, телевышка своя. Корпуса, украшенные гипсовой лепниной, детский сад для детей офицеров, даже что-то типа начальной школы имелось. Детей, правда, было очень мало, так же, как и жен офицерских. Их, как я понимаю, старались на материк вывезти.
Кстати, тогда в нашем госпитале при необходимости делались очень сложные операции, в том числе нейрохирургические. Естественно, военных медиков у нас было очень много, специфика такая. И еще весь военный городок был построен с подветренной стороны
- Чтоб с полигона не несло? Ну это сейчас вы знаете о специфике. А тогда?
- О том, что служить нам не в простом месте, догадаться можно было сразу по прибытии в Аральск. Особист беседу провел, нас предупредили, что объект секретный. Родителям предложили написать, чтоб не приезжали. Все равно, дескать, не увидитесь... Кое-кто все-таки до Аральска добирался. Иногда все же отпускали на свидание.
Туда не всех отправляли. Смотрели, видимо, биографии, откуда родом. Служили срочную, помнится, москвичи, уральцы, пермяки... Среди офицеров очень много было химиков и медиков. Ну это уж потом стало ясно, почему.
- А что там вы, костанаец, делали?
- Так меня в армию призвали из Челябинска, после училища. Когда к месту несения службы прибыли, мы даже номера военной части не знали. Слышали только позывной: Бархан. И знали, что наш островок - это Аральск-7.
Кстати, петлицы мы носили все разные. Категорически запрещалось носить “химию”. Я лично носил “связь”, поскольку был радистом. Кстати, когда поступали данные, что над нами американский спутник – все затихало.
В принципе, все понимали, что идут испытания какого-то оружия. Но полагаю, что никто из рядовых не представлял, что прямо тут, на острове, взрывают бактериологические бомбы с бубонной чумой и прочими особо опасными инфекциями. Лично я полагал, что испытывают химическое оружие.
- Это обсуждалось среди солдат?
- Никогда! Особый отдел работал четко. Все боялись, видимо. В моем окружении подобных разговоров никто не вел. Вы знаете, я до сих пор удивляюсь, что за столько лет никто не засветил информацию об этом месте. И если бы не сбежавший в Америку из Степногорска, и сейчас об Аральске-7 никто ничего не знал бы. Оцените, какая была выучка!
Так что информация накапливалась постепенно. Ну, например, поскольку я был радистом, то знал: на остров регулярно привозят большие партии обезъян, похоже, что напрямую из Африки. Везли также бананы, семечки, явно для их питания.
Чуть позже, когда началась мощнейшая реконструкция третьего корпуса, огромного трехэтажного здания, приходилось работать там. Видел ряды клеток, в то время пустых. Знал, что на входе в зону испытаний стояли три герметичные кабинки для обеззараживания. Туда только в спецкостюмах входили. Естественно, какая-то картинка в голове складывалась.
- Вы провели в самом центре бактериологических испытаний год. Были ли ЧП? Проблемы со здоровьем?
- Больших ЧП не было. Вот незадолго до нашего приезда, слышал, сменился всегда постоянный ветер и задуло на военный городок со стороны полигона. Так весь городок немедленно эвакуировали. Награждали медалями “За отвагу” и “За боевые заслуги”. Помню, кого-то из офицеров наградили за то, что вынес из зоны солдата. Тот был в спецкостюме и, видно, плохо ему стало. Ну а костюм-то снять в таком месте смерти подобно.
А проблемы со здоровьем – как без этого. Извините, поносы, постоянные фурункулезы – это были наши будни. А через год после моего приезда была жуткая эпидемия гепатита. Из восьмиста солдат пятьсот-щестьсот валялись в госпитале. Многих инфекция накрывала по два-по три раза. Естественно, после того здоровыми они уже не были.
- Вы тоже болели?
- Думаю, меня спасло то, что я был радистом и напрямую с источником инфекции не контактировал. Зато что я вывез с острова Возрождения – так это абсолютную непереносимость хлорки (нас в ней только что купаться не заставляли) и сниженный иммунитет. Думаю, легко отделался.
- Сейчас республиканский еженедельник “Караван”, которому не разрешили официальную экспедицию на остров, собирается отправиться туда нелегально. Желания присоединиться нет?
- Не такой простой вопрос, как кажется. Желание есть. Хочу еще раз увидеть все это, посмотреть, что осталось от некогда мощнейшей в Союзе и единственной в Казахстане базы. Но вообще-то я против, чтобы туда отправлялись любопытствующие. Видите ли, особо опасные инфекции, которые там испытывались, сохраняют свою силу десятилетиями. Любой комар, любая блоха могут стать причиной возникновения вспышки. Ну с чего, вы думаете, в Казахстане, причем как раз в том регионе то и дело появляются случаи забытых, вроде, инфекций? Чумы, например... Уверен, корни нужно искать там, на острове Возрождения, который за эти годы превратился в полуостров и стал доступен для местного нищего населения. Военные ушли, а цветмет остался. Сегодня эти развалины намного опаснее, чем тогда, во времена строгого контроля специалистов.

Ольга КОЛОКОЛОВА