Посмотреть на место, откуда пошли твои предки, где заложены твои корни, всегда интересно. Член совета армянской общины Костанайской области «Эребуни» Максим ДАЛЛАКЯН только в этом году осуществил свою давнюю мечту. Побывал в Армении, увидел священный Арарат и прикоснулся к древнейшей крепости Эребуни. Всего за месяц он успел буквально врасти в землю своих предков. Говорит, что с удовольствием будет снова приезжать в Армению. О том, почему его так неудержимо потянуло на родную землю и что особенно поразило, Максим рассказал «НГ».
Читать статью

Цитата:
А куда же тогда 14 президентов девать? четырнадцать премьер-министров с кабинетами? И самое главное своих личных и карманных министров финансов?

Пока туман немного рассеялся предлагаю побывать в гостях в Армении - глазами автостопщиков.



Армения - путеводитель автостопщика

Читая об автостопном проникании в Армению следует учитывать что после августа 2008 года ситуация с попаданием в Армению значительно ухудшилась со стороны Грузии, и стала возможна со стороны Турции.

свежие впечатления

http://reports.travel.ru/letters/2009/07/171854.html

от Московской школы автостопа статья:

Мир тебе, Армения!

И самый мощный источник в нашем мире об автостопе, \
к сожалению ссылки там на творчество не сделать.
заходим на сайт

http://www.avp.travel.ru/

на сайте находим слева колонку: ТВОРЧЕСТВО:
чуть ниже ищем С. Новикова
нажимаем на него
и открывается отличная статья о Карабахе
и ещё несколько рассказов о Кавказе.

и наконец АВТОСТОПОМ ВОКРУГ АРМЕНИИ ЗА 12 ДНЕЙ!

http://venividi.ru/node/6150

(осторожно! здесь большой трафик, в последней ссылке много тяжелых красивых фотографий)

Кстати когда я путешествовал, меня подвозили жители Армении.

Есть рассказ об автостопном путешествии Дубна - Москва - Кустанай - Москва. Как вы относитесь к публикации?

капец просто, как засрали тему. Обычная статья вызвала такую межнационалку.

Цитата:

СЭР! Это был туман!
Не совсем как в Лондоне, но тоже очень густой!

Арцахские меликства и возникновение Карабахского ханства

После падения Киликийского Армянского государства в 1375 году целому ряду армянских горных княжеств удалось, тем не менее, сохранить свое полунезависимое существование.
После раздела Армении между османской Турцией и сефевидским Ираном в 1555 году и нового передела в 1639 году в Западной Армении, перешедшей под контроль Турции, следы подобных небольших княжеств сохранились в Зейтуне, Сасуне, Шатахе, Моксе и на горной территории Исян в составе Диарбекирского пашалыка. В Восточной Армении, оказавшейся в составе Персии, подобные княжества сохранились в Сюнике и в Арцахе. О последних историк Гетум Патмич еще в 1307 году писал, что монголо-татары "завоевали всю Азию, кроме царства Абхазии, что в Грузии, и кроме царства Армян в области, которая называется Алуен (Арцах - А.М.). Только эти две провинции могли противостоять сарацинам и не хотели вовсе подчиняться им": Однако, как справедливо замечает академик А. Иоаннисян, "между этими общинами (княжествами - А.М.) не существовало каких-либо внутренних связей, в любом случае они не становились пристанищами национальной независимости". Среди армянских полунезависимых княжеств наиболее сильными являлись меликства Арцаха, суверенные правители которых - мелики - на протяжении несколько веков выступали в качестве знаменосцев армянского национально-освободительного движения. На протяжении всего средневековья Арцах сумел, ценою огромных усилий и благодаря своему географическому положению, противостоять нашествиям иноземных захватчиков и не только в целом отстоять свою политическую самостоятельность, но и сохранить социально-экономическую систему, которая была присуща армянскому феодальному обществу.
Слово "мелик" переводится с арабского как владыка, правитель, король. Известный лингвист Гр. Ачарян возводит корень этого слова к общесемитскому корню mlk со значением владеть, править. В средние века так именовались владыки исламских стран Передней Азии, а в позднее средневековье, в период иранского владычества в Восточной Армении, меликами назывались феодалы, происходившие из потомственной аристократии и получившие привилегии правителей в своих владениях. Меликами также иногда назывались те старшины селений и городов, которые несли ответственность за сбор налогов.
Некоторые из мели ков признали свое подданство и вассальные отношения к иноземным завоевателям, взяв на себя определенные обязательства. Однако, мелики Сюника и Арцаха, признав их верховенство, сохранили за собой полную независимость в вопросах внутреннего управления, - судопроизводства, сбора налогов и пр. Они также сохранили право содержать собственное войско.
Несмотря на то, что меликское право в вышеупомянутых наангах (провинциях) утверждалось шахским фeрманом, оно, по существу, носило наследственный характер. Это обстоятельство способствовало усилению меликских династий. "Однако,- пишет историк Б. Улубабян,- источники указывают на то, что меликское право являлось не чем-то устоявшимся и постоянным, а подвергалось изменениям со стороны того или иного шаха, в соответствии с его волей и отношением к армянскому миру".
В XVI-XVIII веках в Восточной Армении существовало множество меликств. Наибольшую известность получили пять меликств Арцаха: Гюлистанское, Джрабердское, Хаченское, Варандинское и Дизакское, которым и суждено было сыграть значительную роль в позднесредневековой истории Армении. Арцахские меликства существовали в следующих границах:
1) Гюлистан был расположен между рекой Курак возле границ Гандзака и рекой Тартар. С начала XVII века властителями Гюлистана были Мелик-Бегларяны, резиденция которых располагалась в замке Гюлистан и дворце возле селения Талиш, напротив монастыря Орек.
2) Джраберд располагался между реками Тартар и Хачен. Княжество получило свое название от меликского замка Джраберд. Владыками гавара были Мелик-Исраеляны, резиденции которых располагались во дворце Старый Мохратах, а также в крепости Майракахак (Кахакатех).
3) Хачен начинался от одноименной реки и заканчивался рекой Каркар. Владыками гавара Хачен были Асан-Джалаляны, происходившие от древнего княжеского рода Араншахик. Княжескими крепостями Асан-Джалалянов были Тарханаберд (Хоханаберд) и Качахакаберд. С конца XIV века представители этого рода также наследственно владели престолом Албанского (Гандзасарского) католикосата, а Гандзасарский престол превратился в духовный и политический центр Арцахских меликств.
4) Варанда располагалась между рекой Каркар и хребтом Кирс-Дизапайт. С начала XVII века владыками гавара Варанда были Мелик-Шахназаряны, восседавшие в укрепленном поселении Аветараноц (Чанахчи).
5) Дизак брал начало от хребта Дизапайт и реки Ишханагет и тянулся до реки Аракс и Худаферинского моста. С начала XVII века в гаваре Дизак княжили Мелик-Еганяны (Мелик-Аваняны), крепость и резиденция которых находилась в селении Тох.
Как справедливо замечает Лео, в топографическом, геологическом и природном аспектах Арцах представляет собой единое географическое целое, придающее целостностный вид жизни этого края. Таким образом, хотя Арцах внутренне и подразделялся на ряд небольших горных гаваров (районов), тем не менее, он представлял из себя некую целостность с экономической, этнографической и лингвистической точек зрения.
С конца XVII века, местные полунезависимые армянские княжества пытались избавиться от персидского ига, а в 1724-1735 годах воевали против проникших в Закавказье османских войск, что объективно приводило к необходимости поддержания союзнических отношений с Ираном. Создавшуюся в эти годы ситуацию в регионе наилучшим образом представили католикос Гандзасара Есаи Асан-Джалалян и мелики Арцаха в написанном 1 ноября 1723 года письме Петру I: "Сила царя персидского ослабла, с другой стороны, власть османов все еще не дошла до нас". И именно в этих условиях отсутствия персидской центральной власти, армянские собрания (сгнахи) осуществляли руководство Арцахом, обеспечивая его безопасность в качестве военно-политического объединения. Для защиты своей родины армянство Арцаха было вынуждено вести кровопролитные войны.
Оценив заслуги армян в борьбе против турков, Надир-шах Ирана в 1736 году признал власть меликов Арцаха и подтвердил их самоуправление в составе союзного объединения, именуемого Меликствами Хамсы (пять княжеств - Махал-е хамсе). Владыка княжества Дизака Мелик-Еган был назначен общим управляющим Меликств Хамсы. Он напрямую подчинялся брату Надир-шаха - Ибрагим-хану, который правил из Тебриза. У Мелик-Егана собирались налоги с пяти меликств Арцаха и передавались шахской казне. Таким образом, "в Закавказье, наряду с грузинским Картли-Кахетинским валийством, впервые было создано и Махал-е хамсе, отдельное армянское бегларбекство, которое включало в себя исторический Арцах и прилегающие территории, тянувшиеся до берега Аракса". Для сравнения отметим, что грузинские правители были признаны иранцами лишь в качестве "управляющих" или "вали" и "ханов". Это не препятствовало тому, чтобы грузинские правители назывались царями и признавались таковыми в средневековом грузинском обществе. И потому не будет ошибкой считать, что аналогично и в армянских землях меликства Арцаха оставались той единственной политической реальностью и силой, на основе которой при благоприятных возможностях могла бы возродиться армянская государственность. Местное армянское население считало меликов ишханами, то есть владетельными князьями. Не случайно сами мелики Арцаха называли себя "наследниками, оставшимися от благородных воинов царей армянских".

Казалось, ничто не угрожало власти арцахских меликов, если бы неожиданный случай не нарушил покой полунезависимого горного края. В 1744 году Надир-шах своим указом назначил Мелика-Овсепа, старшего сына Мелика-Хусейна, владыкой Варанды вместо осужденного на смертную казнь Мелика-Мирзабека. Персы называли Мелика-Овсепа также Хусейном; его подпись и печать сохранились на персидской купчей (земельной грамоте), составленной 27 июля 1745 года, где он именуется "Мелик Варанды Хусейн". Меликство его продолжалось недолго.
Младший брат Мелика-Овсепа, Мелик-Шахназар II, воспользовавшись хаосом, возникшем при убийстве в 1747 г. Надир-шаха, убил брата и его семью и провозгласил себя меликом Варанды. Любопытна трактовка этого братоубийства у Раффи: "Мелик-Овсеп и Мелик-Шахназар были сводными братьями,- поясняет он. - Овсеп родился от жены Мелика-Хусейна по имени Анна-хатун, которая была сестрой князя Дизака Мелика-Авана. А Мелик-Шахназар был сыном Зохры-ханум, дочери хана Нахичевана, турчанки по происхождению. Мелик-Хусейн привез ее как пленницу из Нахичевана и затем женился на ней". Согласно родовым преданиям Мелик-Шахназарянов, Мелик-Хусейн выкрал Зохра-ханум в 1724 году во время вспомогательного военного похода войск арцахских сгнахов в Сюник, когда ей было всего 15 лет; следовательно, Зохра-ханум родилась в 1709 году. Из этого можно сделать вывод, что Мелик-Шахназар, по всей вероятности, должен был родиться год или два спустя после события, в 1725 или 1726 году.
Мелик Овсеп, убитый Шахназаром, был зятем рода Асан-Джалалянов, правителей Хачена, и его чудом спасшийся малолетний сын Саи-бек укрылся в вотчине Асан-Джалалянов, у своего дяди Мелика-Аллахверди. Однако вскоре и его настигла братоубийственная рука Мелика-Шахназара, заключившего союз с предводителем племени сарыджаллу Панах-ханом. Меликство Шахназара было утверждено указом иранского шаха Али-Ибрагима в 1748 году. До нас дошла копия шахского указа, сделанная в XIX веке.
"Грозный указ издан по следующему поводу: По шахской милости к лучшему из христиан, мелику Варанды Шахназару с третьего месяца года Дракона назначаем ему годовое жалованье в 50 тавризских туманов и передаем меликство в махале Варанда, чтобы он каждый год получал свое жалованье из денежных средств тамошнего дивана и расходовал на свои нужды. Верным и честным образом служил и предпринимал необходимые старания для благоустройства вилайета, держал под рукой райатов, уплачивал налоги в диван, а также исполнял прочие повинности, чтобы его благонадежность и верность стали известны господину мира. Райаты маxала Варанда должны признавать упомянутого мелика и выполнять свои обязанности перед ним... Написан в месяце зихаджа 1161 г. (22 ноября - 22 декабря 1748 г.)".

Подлое деяние Мелик-Шахназара подняло против него остальных меликов Арцаха. Это были: Мелик-Овсеп Гюлистана, Мелик-Аллахкули султан Джраберда, Мелик-Аллахверди Хачена и Мелик-Есаи Дизака. Объединив свои войска, они осадили крепость Мелика-Шахназара Аветараноц, однако из-за ранней зимы не смогли его захватить и вернулись в свои владения с намерением предпринять новый поход весной. Силы мелика Варанды, вне всяких сомнений, не позволяли ему вести продолжительную борьбу против остальных четырех меликов Хамсы. "Чувствуя свою слабость против меликов, обеспокоенный Мелик-Шахназар начал искать выход,- пишет историк XIX века Мирза Юсуф Нерсесов,- и поневоле обратился к помощи Панах-хана, подчинился ему, принес клятву верности и с его помощью избежал кары меликов... Будучи очень богатым, Мелик-Шахназар оказывал услуги карабахским ханам и этим заслужил большой почет. В начале правления Панах-хана, когда тот чувствовал нужду в деньгах, Мелик-Шахназар оказывал ему необходимую помощь... В конце концов для улучшения своих дел и укрепления положения он отдал свою дочь Хурзад-ханум в жены Ибрагим-хану (сыну Панах-хана - А.М.) и таким образом установил с ним родственную связь".
В письме без подписи, посланном 6 июля 1775 года из Гандзасара католикосу Симеону Ереванци, читаем: "И если спросишь о здешних краях, все мелики едины с нами, кроме мелика Шахназара, который злым помыслом противится нам и не очистит себя от зависти".
События, разворачивавшиеся в этот период в Арцахе, описал также архиепископ Овсеп Аргутян (Иосиф Аргутинский), который в 1780 году, характеризуя поочередно меликов Хамсы, о мелике Варанды Шахназаре пишет: "Усиливает турок и союзничает с ханом; имеет воинство в тысячу мужей". А в письме О. Аргутяна генералу Павлу Потемкину от 28 января 1783 года читаем: "Совет мелика Адама, мелика Овсепа и мелика Есаи был един, но среди них раскольничал мелик Шахназар, который был мужем хитрым, маловерным и негодным к добрым делам, коварным и предающим братьев. В Карабах приходит некое племя Джваншир, словно бездомные скитальцы на земле, чинящее разбой и кочующее в шатрах, главарю которых имя было Панах-хан. Коварный во злых делах мелик Шахназар призвал его себе в помощь, по собственной воле подчинился ему и передал свою крепость". Современники Мелика-Шахназара из числа индийских армян описывали его следующим образом: "Смекалистая личность, опытный в дипломатических правилах и этикете. Он также подчиняется власти персиян; без персидского правителя (Панах-хана - А.М.), который подчинил его своей власти, не в состоянии независимо сделать что-либо, чего бы сам пожелал". Вышеприведенные источники мы цитируем с целью продемонстрировать однозначные оценки современников, данные предательству Мелика-Шахназара.
А вот отзывы о тех событиях в армянской прессе середины XIX века: "Шахназар, мелик Варанды, страшась союза между Меликом Чараберда Адамом и Меликом Гюлистана Овсепом, сам подружился с Панах-ханом, отдал ему свое поселение - Шушинскую крепость, а также свою дочь (сыну Панаха - А.М.) в жены". Эту точку зрения разделяет также известный российский историк П. Бутков, который пишет о предательстве Шахназара: "Крепчайшее по местоположению селение здесь Шуша. Оно принадлежало мелику Шахназару варандинскому, который, поссорясь с другими двумя меликами Адамом чарапертским и Юсупом игермидортским, союзными между собою издревле, вошел в союз с Пена-ханом, не знатным владетелем кочующего близ Карабага Чеванширского татарского народа, по смерти Надыра уступил ему Шушийскую деревню и, сделавшись ему с своим сигнахом покорным, соединено с ним 20 лет вел войну с оными своими неприятелями, двумя меликами... Таким образом, карабагские мелики сами своею виною поставили над собою злого господина".

В этой братоубийственной войне между армянскими меликами не было победителей и побежденных, а пользу извлекла третья, чужеродная сторона - вождь кочевого племени сарыджаллу Панах-хан, который при попустительстве Мелика-Шахназара в 1752 году поселился в сердце Арцаха - в Шуши.
Кем был основатель Карабахского ханства Панах, так умело воспользовавшийся раздорами между меликами Арцаха? Любопытные сведения о его происхождении представляют азербайджанские историки Мирза Адигёзал-бек, Мирза Джамал Джеваншир и Ахмед-бек Джеваншир. Согласно Мирзе Адигёзал-беку, "Панах-Али-бек, прадед Панах-хана, происходил родом из Сарыджаллу". Мирза Джамал Джеваншир писал, что "род покойного Панах хана происходит от Дизакского Джеваншира из оймака Сарыджаллы, одного из ветвей племени Бахманлы, прибывшего в древние времена из Туркестана". А Ахмед-бек Джеваншир указывал, что Панах происходил из кочевых племен Карабаха. Таким образом, все три историка Карабахского ханства недвусмысленно говорят о происхождении Панах-хана из кочевых племен. Прадед Панаха - Панах-Али-бек - прежде служил у гандзакских (гянджинских) ханов Зиадоглы, затем перекочевал в гавар Дживаншир, где женился. По причине бледности его сына Али называли Сарыдже Али. Согласно Мирзе Адигёзал-беку, благодаря своему богатству он собрал вокруг себя большое количество кочевников; образовав группу внутри кочевого племени дживаншир, которую в его честь стали называть сарыджаллу. Наследником Али стал его сын Ибрагим-Халил-ага. По всей видимости, к утверждениям азербайджанских историков об известности и состоятельности предков Панаха следует относиться с осторожностью.
Поскольку хан Гандзака высказался против узурпации Надир-шахом трона Ирана во время курултая в Муганской степи, созванного в 1736 году, последний, чтобы ослабить его власть, решил выслать подчинявшиеся гандзакскому хану племена джеваншир, отузики и кябирлу в Хорасан. В это время старший сын Ибрагим Халила Фазл-Али-бек служил при Надир-шахе как табин (подчиненный) придворного церемониймейстера.
Фазл-Али-бек был убит в одном из боев против турок, и на службу к шаху перешел его младший брат - Панах-Али-бек, звучный голос которого обеспечил ему должность шахского глашатая. Он громогласно объявлял шахские приказы на улицах города и получил имя "джарчи" Панах (глашатай Панах). Однако когда после совершенного преступления Панах был приговорен к смертной казни, ему удалось бежать и перейти в Карабах. Мирза Джамал Джеваншир относит бегство Панаха к 1150 году от Хиджры (1737/1738). Сообщения того же историка, будто "особенно [крупные] подвиги он совершал во время войны Надир-шаха с войсками Рума", далеки от исторической действительности, поскольку ко времени службы Панаха у шаха Ирана турецко-персидская война 1730-1736 гг. уже завершилась, а военная кампания 1743-1746 гг. еще не началась. Что же касается утверждения азербайджанского историка Ф. Шушинского о том, что "кое-кто из дворцовой челяди, завидовавший Панах-хану, нашептал Надир шаху, будто Панах-хан задумал убить его и захватить трон", то его сложно рассматривать всерьез.
Ведя некоторое время разбойничью жизнь, Панах наконец перешел на службу к мелику Джраберта Аллахкули-султану в качестве даруга (сборщика налогов). В одной из памятных записей современник сообщает о нем: "В лето наше Армянское 1198 (1749)... Предводителем Амараса был Гаспар вардапет, ишханом Аллахкули-султан из Джраперта, армянин по нации и храбрец, победитель врагов, да пошлет ему Господь долгую жизнь и сохранит от всех несчастий". Покровительство армянского мелика спасло Панаха от рук шахских палачей. Фактически, Аллахкули-султан на груди своей пригрел змею, дав кров и незначительную должность беглому глашатаю, осужденному Надир-шахам на смертную казнь. Шаг, который впоследствии обернулся настоящим бедствием для Аллахкули-султана и меликств Хамсы. Как мы убедимся, Панах по-своему отблагодарил мелика Джраберта за спасение своей жизни.
В 1747 году Надир-шах стал жертвой заговора в Хорасане, после чего для бывшего беглеца открылось широкое поле деятельности. Пользуясь возникшим в Иране хаосом, соплеменники Панаха вернулись из Хорасана в гавар Джеваншир. Оставив свою службу у Аллахкули-султана, Панах "занялся грабежом в Ширванском, Шекинском, Ганджинском и Карабагском вилайетах. Всех юношей он сделал самостоятельными и богатыми. Любовь остального народа он завоевал раздачей скота, коней и наград, а некоторых непокорных подчинил себе путем наказаний, убийств". Таким образом, спустя некоторое время он стал вождем племени.
В это время в Иране пришел к власти племянник Надир-шаха Адиль-шах, правивший в 1747-1748 годах. Он назначил Амир-Аслан-хана управляющим Атырпатакана (иранского Азербайджана). Тот, услыхав о Панахе, встретился с ним и потребовал подчинения Адиль-шаху. Не имея другого выхода, Панах счел целесообразным подчиниться и при посредничестве Амир-Аслан-хана в 1748 году смог получить рагам (шахский указ) о присвоении ему звания хана. Таким образом, осужденный Надир-шахом на смертную казнь Панах, являвшийся к этому времени вождем кочевого племени сарыджаллу, был возведен в ханскую степень племянником этого шаха Адиль-шахом. При этом необходимо учитывать, что ко времени получения данного титула Панах не находился в Хамсе и не обладал какой-либо реальной властью в Арцахе. На тот момент ханский титул Панаха был формой без содержания.
Для укрепления приобретенной власти Панах решил перейти к оседлому образу жизни и в 1748 году в магале Кябирлу построил крепость Баят, в определении месторасположения которой важную роль сыграл факт женитьбы Панаха на дочери старшины племени кабирлу. "Кябирлу оказывало большое содействие ему, - пишет Лео, - и он быстро превратился из главаря банды во властителя, подчинив себе племена, скитавшиеся на пустынных окраинах Карабаха. Сам же, будучи кочевником, после приобретения власти он начинает осознавать необходимость оседлого образа жизни".
Чтобы остановить формирование новой силы по соседству, мелики Хамсы объединились с правителем Ширвана Хаджи-Челеби и предприняли поход на Баят. Панах-хан вместе со своими родственниками скрылся в Баяте. Осада крепости не дала результатов, и союзники вернулись в свои владения, намереваясь повторить поход на следующий год. Возвращаясь из похода, Хаджи-Челеби сказал: "Панах-хан до сих пор был подобен серебру без чеканки. Мы же пришли, отчеканили это серебро и вернулись обратно". Это высказывание превратилось в поговорку.
В свою очередь, Панах-хан пришел к выводу, что расположенная на равнине крепость Баят не может служить надежным укрытием в случае повторных походов врагов. В его положении бездействие привело бы к гибели, и он, не теряя времени, "с целью успешной борьбы с вражескими племенами и армянскими меликами основал новую крепость в местечке под названием Тарнакют, рядом с большим родником Шахбулах, что совсем рядом с границей Хачена. И в этой новой крепости он построил рынок и мечеть, и в 1749 г. утвердившись там, начал стычки с меликами Джраберда и Гюлистана, стремясь развалить их союз". При выборе местоположения новой крепости важную роль сыграло наличие родника, благодаря которому решился вопрос обеспечения крепости водой. От названия этого родника и крепость получила свое имя - Шахбулах.

Строительство Панахом крепостей Баят и Шахбулах было не уловкой, отвлекающей внимание соседей-врагов, и не "испытательным периодом", как ошибочно считает Д. Бабаян, а необходимостью, обусловленной конкретной ситуацией. В этот период Панах был занят более важным вопросом, нежели отвлечение внимания врагов (непонятно от чего), - он решал задачу обеспечения собственной безопасности и не мог предположить, что ему когда-либо посчастливится обосноваться в сердце Арцаха.
Такая возможность возникла, когда Мелик-Шахназар Варанды, пытаясь противостоять натиску владык остальных четырех меликств Арцаха, заключил союз с Панахом и предоставил ему находившуюся на территории его меликства крепость Шуши. В связи с этим известный русский полководец А.В. Суворов справедливо заметил: "Сей предатель своего отечества призвал Пана-хана, бывшего прежде начальником не знатной части кочующих магометан близ границ карабагских, отдал ему в руки свой крепкий замок Шушикала и учинился ему с его сигнагом покорным".
На тот момент в состав новоиспеченного ханства входили часть Равнинного Карабаха и Шуши. Однако именно Шуши придала жизнеспособность новообразованному ханству, иначе обреченному на неминуемую погибель на равнинах низменного Карабаха, тем самым наполнив пустую форму содержанием.
После появления в Арцахе главы племени сарыджаллу из объединения кочевых племен джеваншир Панаха мелики Хамсы были вынуждены противостоять новым вызовам. Именно с появлением Панаха началось проникновение иноплеменного и инорелигиозного элемента в Арцах. "Для недавно установившегося ханства было важным политическим вопросом формирование мусульманского населения в таких местах, где не было подобного элемента, который стал бы опорой ханской власти. Предательски проникнув в самое сердце исконно армянской страны Хамса, Панах-хан быстро почуял, что шушинские скалы отнюдь не являются достаточной опорой для установления власти,- справедливо замечает Лео,- и он поспешил из соседних ханств привлечь сюда тюркские кочевые племена, пообещав им различные привилегии. Таким образом, из Грузии и других краев были переселены в Карабах кочевые племена пюсьян, карачарлы, джинлы, демурчи-хасанлы, кызыл-хаджилы, сафи-кюрд, бой-ахмедлы, саатлы, кенгерлы и многие другие. Следуя примеру своего отца, Ибрагим-хан также делал все возможное для того, чтобы заманивать сюда все новые мусульманские элементы". К приведенному списку можем добавить ряд других тюркских кочевых племен - джеванширцы, сарыджаллу, отузики, кябирлу, игирмидорды, колани и др., чье расселение шло на территории Карабаха. Весь период после проникновения этих племен в Арцах заполнен их противостоянием с армянским населением. Переселившиеся племена в первую очередь являлись естественными и надежными союзниками Панах-хана в борьбе против не подчинявшихся ему армянских меликств.
Сначала Панах, нарушив клятву, арестовал прибывшего к нему на переговоры от лица армянских меликов джарбердского Аллахкули-султана Мелика-Исраеляна и, по совету правителя Нахичевана Гейдар-Кули-хана, приказал отрубить ему голову. Так Панах "отблагодарил" мелика Джраберда, в свое время спасшего ему жизнь от палачей Надир-шаха. Армяне Арцаха еще в XIX веке пели печальную песню, сочиненную, согласно народным преданиям, самим Аллахкули-султаном во время заточения в тюрьме Панаха:

"Скажите Смелому вардапету, пусть придет ко мне, // Или пусть его убьет, или спасет меня, // Брат мой Адам, отомсти за меня, // Жаль, что месть моя осталась вовек".
Алахкули-султану наследовал его брат Мелик-Адам (Атам), который "с детства был заложником в Дагестане у Хосров султана и хорошо обучился военным приемам горцев. Его освободил Надир-шах". Современники из числа индийских армян описывали Мелик-Адама как "мудрого и благовоспитанного человека, отважного в войне", а в памятной записи, составленной в "Истории Сюника" в 1781 г. он характеризуется как "муж храбрый сердцем и чрезмерно красноречивый, также и щедрый дланью по желаниям своим духовнолюбимым к страждущим и нуждающимся". Именно он занял место своего брата в союзе меликов Хамсы.
Следующей жертвой Панаха стал владыка гавара Хачен Мелик-Аллахверди Асан-Джалалян, который был коварно убит в 1755 году. Тем самым был нанесен непоправимый удар по светской власти Асан-Джалалянов. Затем за предательство Мелика-Алаверди Панах назначил меликом Хачена старшину села Хндзристан Мирзахана. В итоге два арцахских меликства из пяти - Варанда и Хачен - перестали представлять опасность для Панаха. Однако его власть не распространялась на меликства Гюлистан, Джраберд и Дизак.
После упомянутых событий "началось великое противостояние [меликов] против Панаха, хана гавара Джеваншир. Это противостояние длилось непрерывно до семи лет, и в результате войн двух сторон друг с другом было бесчисленное кровопролитие". В это время Мелик-Есаи Дизака был первым, кто осознал необходимость регулярных воинских соединений. Он, будучи "опытным во всех вопросах ратных, способствовал и поощрял, изучал всякую премудрость, [дабы] бесстрашно нападать на врагов, не страшиться смерти, вместо того, чтобы оставаться жить, унаследовав себе дурное имя. Равно как и оставаться всегда готовым к тому, чтобы услышать зов войны".
Вовсе не случайно, что эта идея возникла именно у Мелика-Есаи Дизака. Отрезанный от двух своих союзников - Мелика-Овсепа Гюлистана и Мелика-Адама Джраберда, - он был вынужден воевать в одиночку против Панаха и печально известного властителя Варанды Мелика-Шахназара, надеясь только на собственные силы. Без наличия регулярных и боеспособных войск он не смог бы долго противостоять нападениям ханского войска. Армянский историк Мирза Юсуф Нерсесов (Овсеп Нерсисянц) писал, что "в начальный период ханства Панаха дизакский Мелик-Есаи, прославленный своей храбростью, вел множество войн против него. Некоторое время (семь лет - А.М.) между ними шли яростные битвы. И однажды Мелик-Есаи так разбил и разогнал войско Панах хана, что последний, убежав в сторону Баята, целый месяц скрывался в лесах, не осмеливаясь выходить оттуда". Однако сообщение того же историка о том, что в дальнейшем Панах "его (Есаи - А.М.) подлым образом арестовал и убил", не соответствует действительности. Известно, что после смерти Панаха Мелик-Есаи еще долгое время продолжал воевать против его сына Ибрагим-хана. Именно по приказу последнего коварным образом "в 1230 (1781) году убили Малика-Сайи Тоха". В связи с этим русский военачальник А.В. Суворов написал в рапорте, посланном в 1781 году князю Г.А. Потемкину: "Ибраим-хан шошинской, требуя под пристрастием некоторой суммы денег от Есая Дузагского и сим мучительством умертвил оного". Год смерти Мелика-Есаи подтверждается также и надписью на его могильном камне: "Это могила мелика Есаи, сына великого мелика Егана. Он был назначен князем Надир-шахом. 33 года правил он Дизакской страной и совершил много подвигов, одержал много побед над неверными. Он был смелее и благороднее своих предков. Жил он 61 год, скончался в лето 1230 (1781) 2-го октября, во вторник. Кто прочтет (надпись), пусть хоть раз скажет: помилуй, Отче. Аминь".

Против Панаха успешно воевали также союзники Мелика-Есаи - Мелик-Овсеп Гюлистанский и Мелик-Адам Джрабердский. "Оба они заперлись в крепости Джермых (Джраберд - А.М.) и долгое время делали оттуда вылазки и занимались убийствами. Панах-хан, в свою очередь, предпринял против них несколько походов и причинил им урон. Хотя Панах-хан, благодаря неприступности крепости, не мог достигнуть своей цели, - пишет Мирза Адигёзал-бек, - но посевы зерновых, находившиеся у подножья горы, потоптал копытами коней своего войска... Однако оба мелика, несмотря на неимоверные лишения, в течение четырех лет показывали примеры стойкости и упорства. В течение такого долгого времени они не отступали от пути убийства и грабежа, проявляли примеры отчаянного упорства и дерзости. Они возглавляли и командовали вооруженными отрядами окружающих ханов, пришедших на войну с [ныне] покойным Панах-ханом и ни на шаг не отступали от борьбы, начатой с ним (Панах-ханом)". В дальнейшем эти мелики отступили и закрепились в крепости Гюлистан. Любопытные сведения относительно их успешных войн против Панаха в районе Гюлистана сообщает капитан князь Отар Туманов в своем "Доношении" от 1 декабря 1754 года, адресованном Коллегии иностранных дел Российской империи: "А сигнагские армяна в крепости Гулистан живут, и у них главные Мелик Усуп (Овсеп - А.М.) да Атам называется, войска же находится под командою их до полуторы тысячи человек, на которых армян Пана хан с своими войском нападение учинил, однако армян войско его разбили и триста человек из них до смерти побили. А сие сражение учинилось в прошлом году августа 26 дня". Согласно сообщению Отара Туманова от 21 марта 1755 года, сопротивление продолжалось также в следующем году: "Сигнахские армяне изолированы в своем месте, в настоящее время не служат Панах-хану и туркам". В донесении от 20 ноября того же года Отар Туманов известил кизлярского коменданта Ивана фон Фрауендорфа, что "армянский мелик Сигнаха Усуп прибыл сюда (в Грузию - А.М.) к царям со своим семейством, при нем было до 60 человек, оказывается, оставил Сигнах, там действительно трудно с хлебом. Одолело отсутствие съестных припасов, крепостные крестьяне остались Пану (Панаху - А.М.). Мелик Атам отправил семью в Ганджу, сам пока еще находится в своей крепости, но этим временем помощи им ни откого не видно". Таким образом, не выдержав постоянного давления со стороны Панаха, мелики вместе с войском и частью подданных удалились из своих владений и поселились в Гандзаке у Шахверди-хана, пытаясь найти союзников и ожидая удобного случая для возобновления борьбы против Панаха. Семь лет мелики оставались в Шамхоре.
Узнав об усилении Панах-хана, в 1757 году правитель Мазандарана Мухаммад-Гасан-хан Каджар, отец будущего шаха Ирана Ага-Мухаммад-хана, совершил поход на Шуши. Его армия остановилась в местечке Хатун-Арх возле Шуши. Однако длившаяся около месяца осада не дала каких-либо результатов, и Мухаммад-Гасан-хан, узнав об усилении Керим-хан Зенда и о его продвижении в сторону Араха, в спешке вернулся назад. Эти события нашли свое отражение также в грузинских источниках; в частности в сочинении "Новая история" царевича Давида Багратиони читаем: "В 1757 году Махмад-Гасан Каджар... захватил более половины Персии и подошел к Шуше. А когда в Ширазе показался Керим-хан Зенд, сей Махмад-Гасан Каджар ушел от Шуши против него". В спешке Мухаммад-Гасан-хан бросил в Хатун-Архе две пушки, привезенные из Тегерана. Они были перевезены Панах-ханом в Шуши, и орудия, предназначавшиеся для разрушения крепостных стен, стали защищать город. "Карабагский Пена-хан Джуваншир по отходе Каджара мстя всем тем, которые содействовали Каджару во вред ему, Пена-хану,- пишет П. Бутков,- ходил на ганжийского Шахверди хана и, причинив ему немалое разорение, обратился на кочующих по Муганской степи Шайсевенов, и оных всех загнал к себе в Карабаг".

После неудачного похода Мухаммад-Гасан-хана в 1761 году на Карабах с многочисленной армией совершил поход управляющий Урмией Фатали-хан Афшар, являвшийся командующим передовых войск Надир-шаха. В памятной записи католикоса Симеона говорится: "В 1210 (1761) году нашего летоисчисления, собрал многочисленное войско на него, пошел походом на великую и знаменитую и крепчайшую крепость, именуемую Шош, и правителя его Панах-хана, кой был из племени дживаншир". Армия Фатали-хана остановилась в поле возле Аскерана, где выстроила крепость и перезимовала. В это время для борьбы против общего врага "мелики Джераберда и Талыша, Мелик-Хатам и Мелик-Усуб примкнули к войскам Фетали-хана и вырыли окопы рядом с окопами войск Фетали-хана". После шестимесячного противостояния стороны начали переговоры о перемирии, "Панах-хан изявил ему наружную покорность, отдал своего сына Ибрагим-Халил-агу в заложники". Таким образом, Панах-хан признавал зависимость от Фатали-хана.
Для освобождения сына Панах вступил в союз с постепенно усиливающимся векилом (регентом) Керим-ханом Зендом, который был кровным врагом Фатали-хана. В 1762 году их армия победила армию Фатали-хана в Урмии. Освободив находившегося в Урмии Ибрагим-Халил-агу, Керим-хан Зенд в том же году дал ему титул хана и отправил в Карабах, а Панах-хана забрал с собой в Шираз. Там в 1762 году Панах скончался.
Хотя, согласно историкам ханства, Керим-хан забрал Панаха в Шираз для того, чтобы воздать ему почести, очевидно, что Панах находился у него в качестве заложника. В пользу этого предположения свидетельствует тот факт, что в это же время Керим-хан в качестве заложников забрал с собой в Шираз также Кязим-хана Карадага и Шахбаз-хана Думбули из Хоя. Именно по этой причине ханские историки упорно умалчивают об обстоятельствах см

смерти Панаха. Однако этот пробел заполняют армянские авторы. В частности, Нерсесов пишет об этом: "Панах-хан преднамеренно притворился мертвым, предварительно наказав своим родственникам забрать свое "тело" в Карабах, чтобы таким образом выбраться из Шираза, по дороге оседлать коня и добраться до Карабаха - и там принять власть. Поняв это, Керим-хан сказал: "Он был моим хорошим другом, я должен с почестями и уважением отправить его тело в Карабах". Он приказал вскрыть его нутро, залить его лекарствами, после чего лишь отправил его в Карабах". Важно учесть, что Панах не владел даже клочком земли на территории меликств Хамсы, который мог бы послужить для него могилой. Именно по этой причине родственники отвезли и похоронили его тело в местечке Имарет возле Агдама.
По существу, Панах-хану так и не удалось распространить свою власть над меликствами Дизака, Гюлистана и Джраберда. После смерти Панаха в 1762 году его сын и наследник Ибрагим-хан (1762-1806) был вынужден вести долгую борьбу против этих самостоятельных меликств.
Мелики Арцаха, хотя и не в прежней степени, но всё же сохранили своё войско во второй половине XVIII века. В 1769 году грузинский царь Ираклий II в "Описании областей и городов, соседних с Грузией" писал: "Хамс состоит владение, и во оных семь (должно быть пять - А.М.) воеводских правлений, народ весь армянскаго закона, в том владении находится армянской патриарх (католикос Гандзасара - А.М.), когда ж персицкого шаха не стало, то с их же стороны один человек, закону магометанского и от народа жаванширского, принял силу среди того правления, Хамсы, состоит старинная крепость (имеется в виду Шуши - А.М.), которая им обманом взята... Единственно оные жаванширы, а не армянского закона, а в нынешнее время по некоторым обстоятельствам с обеих сторон заключен мир. Армяне имеют большую крепость... жаванширского народу выступит на войну две тысячи пятьсот человек, а армян четыре тысячи пятьсот. Армяне хамские к воинству весьма храбры". Вместе с тем, грузинский царь отмечал, что дживанширец Панах-хан смог утвердиться в Карабахе лишь из-за разобщенности армянских меликов.
Учтя продолжительную борьбу меликств против новоиспеченного ханства, в 1780-х годах "в России намеревались на основе Арцахской области восстановить армянскую государственность, упраздняя возникшее на армянской земле при содействии одного из армянских меликов не более 30 лет до этого так называемое Карабахское ханство". Карабахским ханам не удалось окончательно сломить сопротивление оставшихся здесь меликов. Тяжбы между ними продолжались до самого 1813 г., когда согласно Гюлистанскому договору между Ираном и Россией Карабах перешел к Российской империи, спустя девять лет ханство было окончательно упразднено. По официальным русским данным, на момент ликвидации ханства там имелось 5 тыс. дворов, в среднем по 5 душ в каждом, "кои большею частью армяне".
С водворением русского владычества в Карабахе ханство было упразднено в силу его административно-политической несостоятельности и отсутствия сколько-либо значимой поддержки у местного населения.

Я понимаю злобу некоторых азербаджанцев и турок, знаю как развита в сети антиармянская пропаганда, хочу заметить, что Казахстан абсолютно не та страна, где можно попытаться разжечь огонь ненависти между двумя нациями, даже пытаться - не стоит, не получится. Армения была и остается достаточно дружелюбной, красивой и очень грамотной страной. Казахстан, приютивший многих стал домом для стольких наций что надо просто тихо сказать этой стране спасибо и даже в мыслях не допускать возможности устроить скандал на национальной почве, это жуткая неблагодарность и не умение уважать страну всех приютившую.
Статья была о появлении Министерства Диаспоры в Армении, которое кстати есть не во всех странах и о том как оно работает, как понрвилось человеку армянского происхождения его родина и все, и больше ничего!!!

Серый Волк, давай лучше свою статью про автостоп!

Будем последовательно разоблачать армянские мифы. Причем опираясь на исследования авторитетных европейских историков, которых трудно заподозрить в любви к тюркам.
Начнем с французского историка Жоржа Де Малевила, который в своей книге Армянская трагедия 1915 года достаточно четко изобличает миф о геноциде.

Малевил Ж.
Армянская трагедия 1915 года
ВВЕДЕНИЕ

В конце 1970 года парижская публика познакомилась выставкой “сокровищ Советской Армении”. Посетители Пети Паласа с восторгом открыли тогда романское по стилю искусство прекрасных маленьких церквей квадратной формы, расположенных в горных нишах. Выставка имела большой успех. Затем наступило забвение. Об армянах помнили то, что они, как копты, составляли христианскую секту, и так же, как копты, жили изолированно где-то далеко в горах, но не в Африке, а на краю света, на Кавказе. И еще то, что им был посвящен маленький музей на первом этаже отеля Энери на улице Фош, который всегда пустует. Больше ничего о них не знали...

В 1974 г. Турция вступила на Кипр для спасения турецского населения, которому угрожало истребление.

В 1975 г. Сирия вступила в Ливан - в страну, опустошенную палестинской оккупацией.

И вдруг в октябре 1975 г. посол Турции в Париже был убит в своей машине через сорок восемь часов после того, как был убит его коллега в Вене. Эти смерти стали началом длинной серии: с тех пор был убит 21 турецкий дипломат. И все они убиты в западных странах. Нам говорили, что это армяне дают о себе знать. Казалось, что они приобрели память, которую было потеряли. И исчезновение этой амнезии естественным образом .проявило себя - совершенно спонтанно - в непреодолимом желании уничтожать представителей Турецкого государства везде, где убийцы могли их достать. Однако поскольку эти смерти, как бы страшны они ни были, могли остаться незамеченными широким общественным мнением, их очень быстро удвоили путем систематического террора: беспорядочные покушения, подбрасывание бомб в торговые здания, взятие заложников, расстрел людей в аэропортах. Утверждалось, что проливать публично кровь невинных жертв - это способ, которым армяне осуществляют свое правосудие. А им необходимо было осуществить это правосудие, поскольку, говорили нам, армяне сами были жертвами одного из самых больших геноцидов за всю Историю.

Вот благодаря чему эти претензии стали предъявляться общественности и превращались в ее глазах прямо-таки в очевидность. И именно в таком ключе виделось решение французского правительства, вызванное различными причинами, ни в коей мере не касающимися отношения самих французов к туркам, дать одобрение возведению в Альфортвиле “Памятника Ненависти” - ненависти, которую все армяне стихийно испытывали к туркам; ненависти, которая должна была стать вечной...

Так как, если верить лозунгу, распространяемому сегодня всеми средствами массовой информации, турки, поскольку они турки, навечно будут непримиримыми врагами армян. Такие речи превращались практически в штамп...

Действительно, на современного взрослого человека такие разговоры навевают воспоминания, связанные с некогда прочитанными рассказами, касающимися давно прошедших времен, заявлениями политических деятелей, умерших много лет назад, мстительной речью Глэдстоуна об “избиении армян”. В очень умеренной “Современной Истории” Л. Женета. вышедшей в 1945 г., - книга была официальным учебником в средней школе во Франции - можно прочесть об Абдуль Хамиде: “Как только Англия Глэдстоуна, казалось, пыталась защитить армян, султан объявлял о реформах. На самом же деле он готовил резню. Три резни последовали одна за другой... Число жертв достигло 250.000...” (с. 517).

Вот чему учили маленьких французов в традиционалистской среде в 1945!..

Как, впрочем, можно сомневаться в подобных высказываниях, когда читаешь следующие строки Беноист-Мехина, друга турок, в его прекрасной книге о Му стафа Кемале (с. 246)? Речь идет о приказе, отданном Ататюрком в 1920 г. генералу. Казыму Карабекиру о подавлении войск Армянской республики. Автор пишет: “Командир 2-й армии выполнил эту задачу с безжалостной жестокостью. Когда речь шла об избиении армян, его солдат, скорее, нужно было сдерживать, чем подстегиватъ…”

Таким образом, картина были ясна, и речь будто шла об очевидном совершенно неожиданно туркам стало доставлять удовольствие уничтожать армян при любых обстоятельствах и последние, приведенные в ужас,стали искать защиты у международного сообщества и в мировом общественном мнении.

Сегодня они ссылаются на то же самое, и знаменитый

“Памятник Ненависти” является ничем иным, как символом защиты, которую человечество должно оказыватьлюбому обществу, оказавшемуся в опасности...

Эта легенда прочно укоренилась в сознании большей части людей...

И все же слишком сильно всему этому верят, слишком много шумихи. В этой постоянной настойчивости, в этой поспешности, в публикации рассказов об избиениях (которые появлялись каждый месяц) есть что-то подозрительное.

Слишком много говорят об ужасах, слишком много п убликуется фотографий (сомнительного происхождения), сопровождаемых все более и более драматичными легендами. У беспристрастного наблюдателя возникает подозрение, что за этим беспорядочным избиением стоит весьма опасный сценарий осуществления некоего скрытого плана. А что, если все это не что иное, как легенда, преувеличение, раздутое хоть и печальными, но изолированными фактами, или, более того, просто широкомасштабная интрига?

Сейчас мы не будем отвечать на этот вопрос, мы просто попытаемся с позиции совершенно независимого наблюдателя самостоятельно изучить это общественное явление.

Мы были в Стамбуле, посетили районы с армянским населением по всему городу и внимательно изучали лица людей. Нигде мы не встретили среди армян, которые живут испокон веков рядом с турками, чувства страха. На рынках, в маленьких портовых ресторанчиках представители двух народов полностью смешались, их взаимно симпатии гораздо более искренни, чем между обшеством эмигрантов в Париже. Более того, эти армяне между собой говорят по-турецки - это их язык.

Помнится, мы совершенно незапланированно посетите маленькую армянскую школу, расположенную вдоль Стены в квартале Влашерн. Везде: в классах, коридоpax, на лестницах были портреты Ататюрка - гораздо больше, чем в каком-либо посольстве. Причем речь идёт о частной школе, управляемой церковью! Эти армянские дети будут в будущем настолько интегрированы в турецкое сообщество, насколько это возможно.

Следовательно, этот страх перед турками, эта пресловутая генетическая ненависть не существовала там, где по огике вещей ей и следовало более всего сохраниться.

Сторонний наблюдатель задается вопросом: а не является ли это чувство абсолютно искусственным, сфабрикованным умелой пропагандой, которая скрывает свои цели?..

За этим вопросом следуют другие вопросы: даже если допустить - хотя, мягко говоря, это сделать очень трудно, - что террористическая кампания являеся средством для отмщения за целый народ и для призвания на помощь международного общественного мнения, даже если оправдать, хотя бы на минуту, такие преступные действия, - как объяснить эту перехлестывающую через край волну жестоких покушений якобы в отместку за то, что произошло более семидесяти лет назад и давно забыто?

Как можно логически оправдать этот запоздалый терроризм? Идет ли речь о весьма запоздалом взрыве национального самосознания армян или скорее о махинации, в которой армяне являются всего лишь предлогом?

“Крестовый поход против альбигойцев”[Альбигойцы - секта в Южной Франции, не признававшая папской власти. (Прим. перев.).], знаменитая война Севера против Юга привели здесь, во Франции, к неописуемым кошмарам. Хорошо известно избиение населения Безьера (в 1209 г.). Но можно ли сегодня представить себе, что “провансальцы” пойдут подкладывать бомбу в префектуру Монпелье для того, чтобы якобы отомстить за своих убитых?.. Разгромы, осуществленные шведской армией во время Тридцатилетней войны, привели к исчезновению двух третей населения югозападной Германии. Означает ли это, что немецкие террористы должны призвать за это к ответственности посла Швеции и убить его, чтобы воздать по справедливости населению Вюртенберга?

Однако именно это и происходит с армянским “делом”, и сторонний наблюдатель не может избежать ощущения - еще до того, как откроет досье, - что вся эта шумиха, сопровождаемая преступлениями, по поводу событий давно минувших лет выглядит изначально искусственной.

Это ощущение становится еще сильней, если обратить внимание на эволюцию, которую прошли в последнее время выступления армян: их эмиссары требуют уже не только платы за кровь; они утверждают, что их предки были изгнаны со своих земель, на которые они, потомки, имеют право претендовать. Политические претензии становятся более конкретными, более четкими.

Что об этом думать? Сегодня многие французы являются выходцами из далеких стран, которые им пришлосъ покинуть вследствие катастрофы, оставив там могилы своих предков; должны ли они сегодня убивать дипломатов, например, алжирских?.. Что бы сегодня сказали о марокканских террористах, которые бы предъявили претензии к испанцам и потребовали бы возвращения Гренады или Андалузии? Все бы решили, что они слабы рассудком. Однако претензии армян не имеют даже таких оснований...

Сторонний очевидец насилий, осуществляемых сегодня армянами, будь то словесное насилие или физическое, не может избежать впечатления фальши. У него появляется подозрение, что перед ним сценарий, смонтированный из отдельных кусочков для скрытых целей тайными режиссерами, и что актеры в этом сценарии, будъ то ученые-историки или наемные убийцы, декламируют роли, которые они выучили наизусть.

Историческая правда восстанавлявается не таким способом. Мы, в свою очередь, пытались понять то, что действителъно произошло в прошлом.

Мы это сделали совершенно независимо: из симпатии к туркам, а также из симпатии к армянам. Мы пыталисъ понять, как армянский народ, симпатичный, открытый, умный, трудолюбивый и честный, который прекрасно адаптировался во Франции и не вызвал к себе никакой расовой вражды, мог, если верить настоящей коммпании, вызвать по отношению к себе такую необъяснимую ненависть турок, дружелюбные качества которых известны всем.

Ненависть, которая повлекла за собой намеренно учиненные страшные истребления.

Но мы также хотели демистифицировать пропаганду, которая, как нам все более и более казалось, основана на лжи и искажении отдельных фактов.

На протяжении всей работы мы хранили в памяти пророческие слова, произнесенные недавно (10 декабря 1984 г.) мадам Киркпатрик, послом США при ООН, по поводу современной кампании против сионизма (которая во многих чертах напоминает нынешний заговор против Турции): “Мы позволили лжи распространяться, не опровергнув ее. Она затем переросла в политику - и эта политика, которая также не была осуждена, переросла в смерти... Иногда судьба целых народов зависит от слов...”.

Таким образом, сегодня мы поведем спор, опираясь на истину, для того, чтобы ее же и обнаружить.



ГЛАВА 1

Исторические рамки событий



Для того чтобы правильно оценить трагические события, о которых мы будем говорить, необходимо ясно себе представить географию местности, где происходили эти события, а также то, что им предшествовало.

Географически Великая Армения составляла территорию с неопределенными границами, приблизительным центром которой являлась гора Арарат (5.165 м) и которая была ограничена тремя большими озерами Кавказа: Севаном - с севера-востока, озером Ван - с юго-запада и озером Урмия в иранском Азербайджане - с юго-востока. Более точно определить границы Армении в прошлом невозможно из-за отсутствия достоверных данных.

Таким образом, Армения была так или иначе сосредоточена вокруг горы Арарат, название которой связано с государством Урарту. Именно во времена Урарту эта территория впервые вошла в историю. Однако несмотря на свое центральное расположение на Кавказе и на соседство с тремя империями (русской, тюркской и персидской), Армения - не Швейцария: в сердце исторической Швейцарии, высоко в горах, существует такой район, где достаточно повернуться и слегка пройти в том или ином направлении, чтобы оказаться в долине реки Инн, ведущей в Черное море через Дунай, либо в Долине Рейна, ведущего через Германию к Северному морю, либо же в долине Роны, стекающей в Средиземное море. География не была столь благосклонна к Армении.

Конечно, Арарат и цепь прилегающих гор являются огромным хранилищем воды, откуда берут начало все реки этого региона, как, например, Тигр и Евфрат, которые обрамляют МесОпотамию. Но здесь расположение рельефа не является звездообразным: в исторической Армении высокогорные долины рек не расходятся, а наслаиваются одна на другую параллельно, образуя подобие двух скрещенных рук. Голубь, который летит из Агри по северу озера Ван до северной части Черного моря, по прямой линии пересекает расстояние в 200 километров и четыре параллельные долины:

- долину реки Мурат, притока Евфрата, которая течет на запад;

- долину Аракса, который течет на восток, затем совершает большой изгиб и далее впадает на юго-востоке в Каспийское море у Баку;

- долину Фирата (Евфрата), который омывает Эрзинджан на западе, а затем впадает в Персидский залив, совершенно изменив направление;

- и, наконец, долину реки Чорох, которая течет к северо-востоку, омывает Артвин и впадает в Черное море в Батуми.

Эти географические размышления имеют реальное историческое значение. Наслоение долин, параллельных, но чередующихся в противоположном направлении, повлияло на отсутствие однородности коренного населения. Швейцария сформировалась как государство, поскольку ее центральные горы были населены народом весьма однородным, оказавшим влияние на окрестности. Ничего подобного не существовало до недавних пор на центральном Кавказе. Народы, которые там жили на протяжении веков (грузины, азербайджанцы, армяне, курды), наслаивались друг на друга, влияние каждого из них увеличивалось или уменьшалось в зависимости от расположения по отношению к границам трех больших империй, от которых они зависели.

Мы настаиваем на этой позиции, поскольку нам представляется весьма важным не исходить из настоящего, объясняя прошлое, как это систематически делают армянские эмиссары, излагая свои претензии. Как известно, сегодня на центральном Кавказе существует армянское ядро - Армянская ССР, 90% населения которой, по советской статистике, составляют армяне. Но так было не всегда. “Шесть армянских провинций” оттоманской Турции (Эрзерум, Ван, Битлис, Диярбекир, Эльазиз и Сивас) до 1914 г. были населены большим числом армян, которые, тем не менее, не составляли ни в коей мере большинства. Сегодня же в Анатолии более армяне не проживают и именно их исчезновение и вменяется в вину турецкому государству.

Армянская республика, которая образовалась в 1918 г. на руинах царской империи по воле Англии, представляла собой за свое непродолжительное автономмное существование (1918-1921) единственное независимое армянское государство, которое было определенным образом зафиксировано в Истории.

В действительности армянский народ появился на исторической сцене только в VII в. до н.э.- после падения государства Урарту под натиском ассирийцев.Возможно, они восходят к фригийцам, пришедшим с запада. Во всех случаях, судя по языку, это был индоевpoпeйcкий народ. Территория, которую они заняли, а именно горная долина реки Аракс, была ассирийской провинцией, которая затем стала мидийской, а позже, после завоевания Ирана Александром Македонским, греческой. После смерти последнего Армения попалапод власть Селевкидов.

К началу II в. до н. э. под титулом вассалов Селевкидов возникает династия местных царей, которые пытаются добиться независимости на периферии, где находится их княжество, вступив в союз с одним из соседей дротив другого. Но им никогда не удастся добиться для Армении действительной независимости, она всегда будет вассалом какой-либо далекой империи, за единственным исключением периода с 95 по 66 г. до н. э., когда один местный правитель, Тигран, воспользовавшисъ общими трудностями своих соседей - Митридата и персидского монарха, столкнувшихся с римлянами, - неумел добиться эфемерной независимости, но в конце концов был побежден и повержен Помпеем.

Был ли Тигран “армянским” в том смысле, в котором мы сегодня употребляем это слово по отношению к армянскому населению в Марселе или Иерусалиме? Это мало вероятно. В 400 г. до н. э„ когда Ксенофон (Анабаз) пересек территорию, позже названную Арменией, ее население говорило на одном из наречий эламского языка, т. е. на азиатском языке.

Армянский этнос - такой, каким мы его знаем сегоня: с его языком, физическим типом и религией, по всей видимости, сформировался в период раннего средневековья. Поэтому стремление сделать из Тиграна “армянского монарха” является столь же мифическим, сколь мифической выглядела бы попытка сделать из Версинжеторикса[Галльский полководец, поверженный Юлией Цезарем, близительно 72-46 гг. до н. э. (Прим. перея.).] “французского генерала”.

До середины VI в. н. э. Армения по воле обстоятельства была попеременно под властью то Рима, то Персии. В 301 г. н. э. Армения приняла христианство, которое здесь приобрело форму григорианского толка (по Церковному Собору в Калседене в 451 г.).

В 591 г. Армения была окончательно разделена, ее тогдашняя столица Двин (недалеко от озера Севан), а также и восточные территории попали под владычество сасанидской Персии, западные территории вернулись Византии. Это разделение является весьма важным, поскольку впервые в истории и довольно отчетливо констатируется членение Армении на две части по линии долины Аракса, при этом западная часть перешла во владение Анатолии.

В 629 г. Византия в победоносной борьбе против Персии завоевала всю Армению. Однако это усилие оказалось безрезультатным, поскольку в 642 г. арабы, пришедшие из Месопотамии, завоевали в свою очередь Двин и к тому же предоставили управление провинцией феодалам, зависящим непосредственно от Дамаска, а затем от Багдада.

В последующий период полуанархии наблюдается появление на исторической сцене местной дворянской фамилии - Багратионов. Эта фамилия, кстати, еврейского происхождения, обосновалась в городе Ани с 800 года. В 885 г. Ахаду Багратуни удалось захватить власть над другими феодалами, оставаясь в то же время вассалом Багдада. Его род смог добиться фактической независимости от Аббасидов, но это сопровождалось в свою очередь новым феодальным раздроблением Армении.

Именно к этой эпохе восходят армянские памятники в Ани.

B 1045 г. один из повелителей Багратидоп замещал cвоe княжество василевсу Константину Мономаху...

Это возвращение к власти Византии было, впрочем, недолгим; поскольку с 1071 г. турки-сельджуки противостояли в Мантцикарте римскому васнлевсу Диогену и последствии аннексировали Анатолию

Явившаяся следствием слабости соседних государств, непрочная “независимость” феодальной, и раздираемой анархией Армении длилась, таким образом, приблизи-тельно семьдесят пять лет. И все. Зто не значит, что мы хотим принизить армянскую культуру, которая, кстати, является прекрасной, мы просто констатируем факт.Некоторые народы естественным образом самообразо-вываются в государства, прилагая к этому все усилия. Другие народы не столько придают значение этому, сколъко сохранению культурных связей между предста-вителями своего народа, несмотря на его разобщенность.Это так, и такая констатация не подразумевает никакой оцeнки: речь идет просто о признании истины. Если бы у армян действительно было национальное самосознание, они бы упорно боролись за завоевание независимости, как это делали, например, албанцы или монтенегрины, целый ряд других христианских народов Оттоманской империи, они бы сами добились независимости Шпраздо раньше “избиений”, жертвами которых они якобы стали в конце XIX в. Совершенно напротив, они весьма охотно в течение восьми веков принимали сначала селъджукское, а затем оттоманское господство, абсолютно жалуясь на систему правления, которая им позволяла спокойно исповедовать свою религию, занимать в государстве весьма важные посты и захватить сверхмонополию в торговле. Таковы факты.

Правда, также существовало и государство Малой армении. Образованное в XII в. в вихре крестовых похо-оно объединило разрозненные феодальные владели между Кайсери и Адана, которые Византия предоставила армянским феодалам в качестве компенсации после аннексии их земель в самой Армении в 1045 г. Эти армянские феодалы взяли с собой своих крестьян, что привело к определенной армянской иммиграции в Киликию.

Армянское княжество со столицей Сис опиралось на французские княжества Эдес (Урфа), Антиох и Триполи . Его “звездным часом” было коронование князя Леона II императором Генрихом VI Барбаросса.

Во время нашествия монголов в Анатолию в 1247 г. Малая Армения подчинилась монголам и поддерживала в Сирии французскую колонизацию. Такая политика привела после поражения хана Хулагу в 1260 г. совершенно естественным образом к тому, что Малая Армения была оккупирована и разгромлена мамлюками. Второй поход мамлюков в 1375 г. окончился взятием Сиса, завоеванием Киликии и депортацией в Алеп 40 тыс. человек, представляющих собой большую часть армянского населения. Они и составляют ядро нынешнего армянского населения в Сирии и Палестине вопреки легенде, настойчиво распространяемой сегодня. Между тем Леон IV, последний правитель Киликии, умер в 1342 г., завещав свои увядающие владения французским принцам Кипра Лузиниан. Таким образом, исчезло второе армянское образование, которое знала история. Судя по официальной оттоманской статистике, в 1914 г. в провинции Адана и в районах Кайсери и Мараш проживало - иногда компактно, как в Зейтуне, - немногим менее 150.000 армян. Но настаивать по этому поводу на “историческом праве” армян на владение Киликией, как это делают определенные пропагандистские круги в течение века, столь же абсурдно, как если бы Бельгия отстаивала право на Палестину и Ливан по той причине, что фламандские бароны некогда завоевывали эти территории, были правителями Иерусалима и построили в этих, двух регионах крепости, которые носят французские названия. Это необходимо подчеркнуть, потому что в своих грандиозных мечтаниях, с которыми армяне расстались лишь в 1918 г., они представляли себе гигантскую Армению, омываемую тремя морями - от Адана до Трабзона - и простирающуюся до Баку! За всю историю судьба не позволяла им таких завоеваний. И во всех случаях у них не было ни малейшего права на такие притязания.

Великая Армения, как мы уже отмечали, потеряла свою автономию в 1045 г., когда она была вновь завоевана Византией. С тех пор она прекратила свое существование как независимое политическое образование. Но вскоре ей предстояло вновь потерять и свое единство, что привело к чрезвычайно серьезным последствиям для армянского народа, которые лежат в основе всех его последующих несчастий.

Будучи сначала вассалом сельджуков, затем оттоманов, оккупированная Тимуром в 1386 г., Армения к 1450 г. была завоевана тюрками Аккоюнлу, затем в 1473 г. аннексирована Сефевидами. В то время западная .граница захваченной территории располагалась между Эрзинджаном и Сивасом.

Начиная с 1514 г. оттоманский султан Селим 1 предпринял захват восточной Анатолии и, победив при Чалдиране Сефевидов, которые тогда укрепились в Исфагане добился господства над Арменией и Азербайджаном. За этим последовала длительная война против Персии, которая завершилась только в 1555 году блестящим успехом Сулеймана Великого, поскольку по Амасийскому договору ему переходили, помимо Армении, весь Азербайджан, а также Мингрелия (Грузия) и Абхазия.

Однако этот сюзеренитет продолжался недолго, и по договору, заключенному в Касри-Ширин в 1636 году, султан уступил Персии восточную часть Закавказья, а именно Азербайджан, и часть Армении, расположенную к востоку от Аракса. Таким образом, Армения была вновь разделена, как и тысячу лет назад, между двумя соседствующими с ней силами - и по той же линии...

Но с 1632 г. граница была изменена в результате вторжения русских на Кавказ.

В 1774 г. договор в Кучук-Кайнарджи подтвердил потерю оттоманами господства над Крымом. Стало ясно, что политические планы русских состояли в аннексии берега Черного моря. Они осуществляли эти планы мало-помалу, небольшими порциями, но с несокрушимым упорством.

Что касается восточного берега, то здесь первым отступлением оттоманов был договор, заключенный в Бухаресте в 1812 г., по которому к России перешли Абхазия и Грузия, аннексированные, впрочем, с 1801 года.

Освобожденные от турецкого давления, войска Александра 1, которые дислоцировались на Кавказе, сразу же начали длительную войну против Персии, которая окончилась в 1828 г. передачей России всех территории Персии к северу от Аракса, а именно Ереванского ханства. По Туркменчайскому договору, подписанному в марте, у России появилась общая граница с Турцией и, оттеснив Персию, она получила господство над частью территории Армении. Месяцем позже, в апреле 1828 года, армия Лорис-Меликова, которая пришла завершить армянскую кампанию, оккупировала турецкую Анатолию в рамках операций пятой русско-турецкой войны и впервые устроила осаду перед крепостью в Карсе. Именно во время этих событий впервые армянское население Турции выступает в поддержку армии России, состоящей из добровольцев, набранных в Ереване, доведенных до фанатизма Католикосом Эчмиадзина и призванных терроризировать мусульманское население, поднимая армянское население Турции на мятеж.

Тот же сценарий невозмутимо разыгрывался в течение девяноста лет каждый раз, когда российская армия совершала очередной прорыв на той же территории, с тем лишь нюансом, что со временем российская пропаганда совершенствовала свои методы, и, начиная с того момента, когда “армянский вопрос” стал объектом постоянного ажиотажа, российская армия была уверена, что может рассчитывать на турецкую территорию и на тылы турецкой армии, т. е. на содействие банд вооруженных мятежников, которые в ожидании прорыва российской армии будут изматывать турецкую армию и попытаются разрушить ее с тыла.

Кампания 1828 г. оказалась безрезультатной для русских, поскольку по Андрианопольскому договору им пришлось оставить оккупированные территории; однако Турция потеряла Батум.

Во время Крымской войны, осенью 1855 г., после падения Севастополя, новый царь Александр II предпринял отчаянную попытку отомстить за неудачу своего отца. Он взял Карс, но крепость была возвращена по договору, заключенному в Париже в 1856 г. Были также подтверждены прежние границы.

Двадцать лет спустя, во время кампании 1877 г., русские были решительно настроены на вторжение в Армению. После третьего по счету взятия Карса и разгрома западного турецкого фронта, по Берлинскому договору русским переходили высокогорная долина Аракса и области Карс и Ардаган. Русские к тому же постарались соединить Каре с их тифлисской железной дорогой и укрепить Карскую крепость.

Прошло 36 лет до очередного конфликта, который начался объявлением войны 1 ноября 1914 г. Однако долгий промежуток времени не был ни в коей мере мирным для турецкой Армении. Начиная с 1880 г., впервые за свою историю, турецкая Армения пережила мятежи, бандитизм и кровавые беспорядки, которые оттоманская держава без особого успеха пыталась пресечь. Мятежи, мы к ним еще вернемся, происходили по хронологии, которая не была случайной: систематически возникали беспорядки и пресечение их, необходимое для установления порядка, вызывало в ответ устойчивую ненависть.

На всей территории, заключенной между Эрзинджаном и Эрзерумом-на севере и Диярбекиром и Ваном - на юге, в течение более чем двадцати лет осуществлялись подстрекательства к мятежу со всеми последствиями, которые отсюда могут вытекать, в регионе, отдаленном рт центра и трудноуправляемом.

Все это необходимо иметь в виду для того, чтобы понять степень раздраженности и озлобленности людей во время начала войны, как раз перед теми событиями, которые мы будем рассматривать.

Первого ноября 1914 г. Турция вступила в войну.

Весной 1915 г. турецкое правительство решило переселить армянское население восточной Анатолии в Сирию и в горную часть Месопотамии, которые тогда были турецкой территорией. Нам доказывают, что речь якобы шла об избиении, о мере по замаскированному уничтожению. Мы попытаемся проанализировать, так это или нет. Но перед тем как излагать и изучать эти события, необходимо рассмотреть расположение сил по линии фронта во время войны...

В декабре 1914 г. турецкая армия под командованием Энвера атакует в направлении Карса и в результате отчасти холодов, отчасти неготовности к сопротивлению врага терпит поражение в Сарыкамыше. Затем фронт стабилизируется вокруг новой границы к востоку от Эрзерума.

В начале 1915 г. русские, без ведома турок, предпринимают маневр и, обойдя Арарат, спускаются к югу вдоль персидской границы. Именно тогда и вспыхнул мятеж армян, населяющих Ван, который повлек за собой первую значительную депортацию армянского населения во время войны. На этом следует остановиться более подробно.

Телеграмма губернатора Вана от 20 марта 1915 г. сообщает о вооруженном восстании и уточняет: “Мы полагаем, что мятежников более 2.000. Пытаемся подавить это восстание”[1]. Усилия были, впрочем, тщетными, поскольку 23 марта тот же губернатор сообщает, что мятеж распространяется на близлежащие деревни[2]. Через месяц ситуация стала отчаянной. Вот что телеграфировал губернатор 24 апреля: “В регионе собралось 4.000 мятежников. Мятежники отрезают дороги, нападают на близлежащие деревни и подчиняют их. В настоящее время множество женщин и детей осталось без очага и дома... Не следует ли перевезти этих женщин и детей (мусульман) в западные провинции?”[3]. К сожалению, тогда этого сделать не смогли, и вот каковы последствия.

“Кавказская армия России начинает наступление в направлении Вана, - сообщает нам американский историк Стэнфорд Дж. Шоу[4]. - Эта армия включает большое количество армянских добровольцев... Выступив из Еревана 28 апреля,.. они достигли Вана 14 мая, организовали и осуществили массовое избиение местного мусульманского населения на протяжении двух последующих дней... В Ване было установлено армянское государство под защитой русских, и казалось, что оно сможет удержаться после исчезновения представителей мусульманского населения, убитых или обращенных в бегство”.

Армянское население города Ван до этих трагических событий составляло только 33.789 человек, т. е. всего 42% от общего количества населения [5]. Это дает представление о масштабе избиений, осуществленных над безоружным населением (мужчины мусульмане были на фронте) с простой целью освободить место.

В этих действиях не было ничего случайного или неожиданного. Вот что пишет другой историк, Валий: “В апреле 1915 года армянские революционеры овладели городом Ван и установили там армянский штаб под командованием Арама и Варелу (двух лидеров революционной партии “Дашнак”). 6 мая (возможно, по старому календарю) они открыли город российской армии после очищения района от всех мусульман... Среди наиболее известных армянских лидеров (в Ване) был бывший член турецкого парламента Пасдермаджян, известный под именем Гарро. Он возглавил армянских добровольцев, когда начались столкновения между турками и русскими”[6].

18 мая 1915 г. царь к тому же выразил “благодарность армянскому населению Вана за их преданность”[7], а Арам Манукян был назначен русским губернатором. Шоу продолжает описание событий, последовавших за этим.

“Тысячи армянских жителей Муша, а также других важных центров восточных районов Турции начали съезжаться в новое армянское государство, и среди них были колонны беглых заключенных... В середине июля в районе города Ван было сосредоточено по крайней мере 250.000 армян... Однако в начале июля оттоманские части оттеснили русскую армию. Отступавшую армию сопровождали тысячи армян: они опасались кары за убийства, которые допустило мертворожденное государство”[8]. Хованесян, армянский автор, настроенный неистово враждебно по отношению к туркам, пишет: “Паника была неописуемая. После месяца сопротивления губернатору, после освобождения города, после установления адмянского правительства все было потеряно. Более2 00000 беженцев убегало вместе с отступающей русской армией в Закавказье, потеряв самое светлое, что у них было, и попадая в бесконечные ловушки, расставленные курдами”[9]. Автор оценивает число армян, убитых во время этого отступления, в 40.000 человек.

Мы столь подробно остановились на событиях в Ваце, поскольку они, к сожалению, являются печальным примером:

- во-первых, ясно видно, до какой степени распространенными и опасными были вооруженные восстания в регионах со значительным армянским меньшинством для Оттоманских войск, которые сражались против русских.

Здесь совершенно очевидно и явно речь идет о предательстве перед лицом врага. Такое поведение армян. кстати, сегодня систематически затушевывается авторами, благосклонными к их притязаниям, - все это просто отрицается: правда им мешает:

- с другой стороны - официальные телеграммы турок подтверждают мнение всех объективных авторов о том, что армянские лидеры систематически подавляли мусульманское большинство местного населения для того, чтобы суметь захватить территорию. Мы уже об этом говорили и снова повторяем: нигде в Оттоманской империи армянское население, которое расселялось само добровольно, не составляло даже незначительного большийства, которое могло бы позволить создать автономную армянскую область. В этих условиях армянским революционерам для успеха своей политики не оставалось ничего, кроме превращения меньшинства в большинство путем уничтожения мусульманского населения. Они прибегали к этой процедуре каждый раз, когда у них были развязаны руки, к тому же при поддержке самих русских;

- наконец, и это главный элемент в наших доказательствах, при попытке подсчитать число армян, якобы уничтоженных турками, честный наблюдатель ни в коем случае не должен приравнивать число без вести пропавших к числу жертв: на протяжении всей войны безумная надежда добиться установления армянского автономного государства под покровительством русских превратилась для армянского населения Турции в навязчивую идею. Об этом нам говорит и Хованесян, армянский автор. Безрассудный вооруженный мятеж в Ване стянул, к нему 200.000 армян со всех точек восточной Анатолии, которые затем убежали оттуда, преодолевая 3000-метровые горы, чтобы вернуться затем в Эрзерум и снова убежать оттуда с другими армянами, и так далее. Неизбежно, что население, испытавшее такие жестокие страдания в разгар войны, значительно теряет в численности.

Однако справедливость не допускает возложить на турок вину за эти человеческие потери, происшедшие исключительно вследствие обстоятельств войны и безумной пропаганды, в течение десятилетий отравлявшей турецких армян и заставившей поверить, что им удастся посредством мятежа или убийств создать самостоятельное государство, в то время как они везде составляли меньшинство.

Вернемся к истории боев.

Турецкий прорыв оказался недолговечным, и в авrycтe турки были вынуждены вновь уступить Ван руским. Восточный фронт до конца 1915 г. установился по линии Ван-Агри-Хорасан.

Но в феврале 1916 г. русские развернули мощное наступление в двух направлениях: одно - вокруг озера Ван с южной стороны и далее к Битлису и Мушу, втоpoe - от Карса к Эрзеруму, который был взят 16 февраля

Здесь также русских сопровождали иррегулярные колонны армян, полные решимости сокрушать все на cвoeм пути.

Шоу пишет: “За этим последовало самое ужасное избиение за всю войну: более чем миллион мусульман-крестьян вынуждены были бежать... Тысячи из них были изрезаны на куски при попытке бежать вместе с отоманской армией, отступающей к Эрзкнджану”[10]. Можно только удивляться величине этой цифры: она дает представление о репутации жестокости, которую приобрели вспомогательные армянские группы и которую они поддерживали посредством постоянного террора (русская армия, разумеется, здесь не причастна).

Оттоманские тылы тем временем, собирали силы.18 апреля русскими был взят Трабзон, в июле - Эрзинджан, даже Сивас был под угрозой. Однако наступление русских на юге, вокруг озера Ван, было отражено.Осенъю 1916 г. фронт был в форме полукруга, который включал Трабзон и Эрзинджан в русскую территорию и доходил на юге до Битлиса. Таким фронт остается до весны 1918 г.

Конечно, армянские революционные организации верили, что победа русских обеспечена, и представляли себе что их мечта будет осуществлена, тем более, что во вновъ оккупированные территории входил порт Трабзон.В район Эрзерума стекалось огромное количество армян- беженцы из Вана, а также эмигранты из русской армении.

На протяжении всего 1917 г. русская армия была парализована петербургской революцией. 18 декабря 1917 г. большевики подписали с оттоманским правительвом перемирие в Эрзинджане, а за этим последовало заключение 3 марта 1918 г. Брест-Литовского договора, который объявлял возвращение Турции восточных территорий, отнятых у нее в 1878 г. Русские вернули Каре и Ардаган, а “Армения” была таким образом сведена к своей естественной густонаселенной территории - русской Армении.

Но армяне так не договаривались. Начиная с 13 января 1918 г. армяне стали приобретать оружие у большевиков, отзывавших свои части с фронта (Д-т, № 13). Затем 10 февраля 1918 г. они образовали вместе с грузинами и азербайджанцами единую социалистическую республику Закавказья с меньшевистскими тенденциями, отвергшую заранее, условия договора, которые должны были быть приняты в Брест-Литйвске. Наконец воспользовавшись решением русской армии, нестроевые армянские части организовали в Эрзинджане и Эрзеруме систематическое избиение мусульманского населения, сопровождаемое неописуемыми ужасами, которые затем были рассказаны возмущенными русскими офицерами[11]. Цель была все та же; освободить место для того, чтобы обеспечить армянским иммигрантам исключительное право на территорию в глазах международного общественного мнения. Шоу заявляет, что турецкое население пяти провинций - Трабзона, Эрзинджана, Эрзерума, Вана и Битлиса, которое составляло 3.300.000 чел. в 1914 г. превратилось в 600.000 беженцев после войны[12].

Понятно, что при известии об этих злодеяниях турецкая армия не оставалась бездеятельной: 12 марта 1918 г. она в очередной раз отвоевала Эрзерум, на этот раз - у армян, и затем продвигалась к востоку, оттесняя оттуда тех иммигрировавших армян, у которых была нечистая совесть (как это было в Ване в 1915 г.).

4 июня 1918 г. кавказские республики подписали с Турцией договор, который подтвердил условия Брест-Литовского соглашения и признавал границы 1877 г., таким образом, позволив турецким войскам обойти Армению с юга и отбить Баку у англичан, что они и сделали 14 сентября 1918 г. Мудросское соглашение 30 октября 1918 г. застало турецкие войска в Баку.

В последующий период разложения Оттоманской им-.перии армяне постарались воспользоваться отходом турецких войск: 19 апреля 1919 г. они вновь заняли Карс (а грузины - Ардаган). Это означает, что линия фронта была вновь отодвинута к западу почтя вдоль границы 1878 г. Оттуда в течение восемнадцати месяцев армяне совершали бесчисленные налеты на окраины территорий, оккупированных ими, а именно в северо-западном напраплении к Черному морю и Трабзопу[13].

И, естественно, они опять пытались увеличить армянское население Карса, тем более что “12-й пункт Уильсона хотя и гарантировал турецкий суверенитет над турецкой частью Оттоманской империи, предусматривал распределение других территорий империи на основе принципа национальностей. Этот маневр мог бы удастся, если иметь в виду, что статья 89 Севрского договора (10 августа 1920 г.), который, как мы знаем, не был ратифицирован и явился таким образом мертворожденным, предоставляла право арбитра в вопросе о границах будушей Армении президенту США.

Судьба распорядилась иначе. Благодаря Мустафа Кемалю Турция восстановила свои силы, и 28 сентября 1920 г. генерал Казым Карабекир предпринял наступление против армян. 30 октября он взял Карс, а 7 ноября- Александрополь (Гюмрю). В третий раз за 5 лет войны огромная масса армян убегала перед наступлением турецкой армии, таким способом выражая по-своему отказ подчиниться турецкому правительству.

Так заканчивается история миграции армянского населения на Восточном фронте. Однако это население тактически никогда не могло быть. взято в расчет[14]. в статистике пресловутых “избиений”, совершенных турками над армянами. Все, что о нем известно, это то, что выжившие, число их весьма неясно, после страшных испытаний добрались до Советской Армении. Но сколько было этих несчастных, которых человеческая глубостъ и преступно абсурдная пропаганда послали в разгар войны на линию огня, чтобы построить там путем истребления местного населения химерическое государство?

Поскольку число этих людей абсолютно невозможно установить, мы полагаем, что никогда невозможно будет выяснить даже приблизительное количество жертв в этих перемещениях. Это необходимо иметь в виду по мере нашего продвижения еще далее в глубь вопроса.

Несмотря на то, что мы не совершали обзора истории дипломатии, мы не можем завершить эту короткую историю о восточных границах Анатолии, не обратившись к последовательности договоров, которые положили решительный конец этим войнам, длившимся шесть десятков лет, и этим бесчисленным страданиям.

7 ноября 1920 г. в Александрополе было подписано перемирие, за которым последовал 3 декабря мирный договор, признавший современные границы. Этот договор, подписанный армянским социал-демократическим правительством, фактически так и не был ратифицирован в Ереване, так как Армения была в то время охвачена революционной борьбой и ее правительство было вынуждено в самый день подписания договора уступить место большевикам[15].

Правительство Мустафа Кемаля уже. Однако, вело переговоры с большевиками, результатом которых явился договор, заключенный в Москве 16 марта 1921 г. Этот договор до сих пор имеет силу, его первая статья признает восточную границу Турции по сегодняшней линии, а 15-я статья предусматривает, что “Россия берет на себя осуществление необходимого давления на закавказские республики, чтобы они в своих мирных договорах с Турцией признали те части турецко-русского договора, которые их касаются”.

“Давление”, о котором идет речь, основывалось на одинаковости режимов, поскольку в 1921 г. все указанные государства стали большевистскими. Именно на этой основе в Карее в сентябре 1921 г. состоялась конференция в которой приняли участие Россия, Турция, Азербайджан, Грузия и Армения. Итогом этой конференции явилось подписание 13 октября 1921 г. договора, который и на сегодняшний день является хартией дипломатических договоренностей относительно восточной Анатолии[16].

В первой статье договаривающиеся стороны объявили недействительными все прошлые договоры между ними, заключенные предшествующими правительствами, за исключением турецко-русского договора, подписанного в марте 1921 г.

В 4-й статье стороны соглашаются на те границы, которые существуют по сей день, а в 15-й статье “каждое из подписавшихся правительств обязуется объявить всеобщую амнистию за убийства и правонарушения, совершенные во время войны на Восточном фронте гражданами других сторон”.

Это последнее положение представляет большой интepec, так как оно означает, что подписавшиеся державы были действительно настроены установить мир между собой, что они вполне разумно обязались забыть прошлое и заранее отказывались на государственном уровне от предъявления претензий, всегда бессмысленных и зачастую преступных, от сегодняшних притворных “заступников” армянского “дела”.

Впрочем, последние прекрасно все это знают, и они нигде не могут получить официальной поддержки, кроме как в некоторых анонимных международных организациях. Они отыгрываются на территоризме, надеясь поднять бесконечными убийствами бурю негодования против... своих жертв!

Однако существует еще и договор, заключенный в Лозанне, который заранее и навсегда кладет конец требованиям, с опозданием, объявленным через несколько лет людьми, которые сегодня представляются без какого -либо мандата эмиссарами армян[17].

В действительности 31-я статья этого договора предоставляла право гражданам новых государств, отошедших от Оттоманской империи, в двухлетний срок потребовать турецкого гражданства и вернуться в свою страну. Очень малое количество экспатриированных армян вернулось, тем не менее им было предложено право выбора. И если сегодня нет армян в восточной Анатолии- им не запрещали туда вернуться.

Кроме того, статьи 45, 63 и 65 регулировали выверение долгов Оттоманского государства иностранным подданным, среди которых и армяне, ставшие иностранцами, имущество которых было секвестровано во время депортации: вся эта бухгалтерия была выверена много лет тому назад и трудно понять, какие “земли” и какое “имущество” могут требовать внуки тех депортированных через шестьдесят лет после того, как была предложена выплата их дедам.

И, наконец, в дополнительном протоколе, подписанном всеми воюющими странами. Лозаннский договор подразумевал “всеобщую амнистию всем личностям, которые фактом своего поведения во время войны могли быть сочтены виновными”.

Вот что совершенно ясно и очевидно: какова бы ни была характеристика, которую пытаются дать фактам, независимо от того, подлежат они закону о давности или нет, государства - участники войны 1914 г. решительно отказались, от своего имени и от имени своих подданных, от любых жалоб и притязаний.

Вопрос был решен, и заинтересованные страны весьма благоразумно отказались его поднимать, как это, в свою очередь, сделала и Армянская республика, подписав договор 1921 г.

Это просто здравый смысл: заключить мир и забыть ужасы, которые всегда по своей природе-несет с собой война.

И тогда “заступники” “армянского вопроса”, дело которых не имеет никакого юридического основания, предприняли попытку поднять международное общественное мнение против Турции по иррациональным, сентиментальным мотивам,, систематически деформируя факты для разжигания ненависти. Такого рода предприятие ни в коем случае не должно игнорироваться, поскольку ни одна сторона, какой бы силой они ни обладала, не может существовать без уважения и друзей. Мы попытаемся выяснить, проанализиробав все факты, заслуживает ли Турция, в том числе оттоманская, чтобы ей оказывали уважение.

И затем в последней части мы коротко рассмотрим мотивации: мотивации-предлоги и стоящие за ними реальные мотивации импровизированных заступников армянского “дела”. Уже сейчас можно сказать, что они оказываются гораздо менее возвышенными, чем это пытаются нам представить.

ГЛАВА II
Так называемый армянский геноцид

Приступая к рассмотрению этих печальных фактов, обходимо быть точным, поскольку мы будем говорить событиях, вызывающих ожесточенную полемику. действительности рассказы об этих смертях, большин-ро из которых слишком уж реалистично, потрясают вображение.

Итак, мы последовательно рассмотрим:

1 - меры, принятые оттоманским правительством;

2 - причины указанных мер;

3 - косвенные последствия этих мер;

4 - и, наконец, реальные причины этих последствий.

Мы предпринимаем эти исследования, не отдавая предпочтения ни одной из сторон, и, следовательно, мы отбрасываем, как они этого и заслуживают, все предложения, которые не подтверждены надежными документами.

Но с другой стороны, руководствуясь здравым смыслом и элементарной логикой, мы хотим напомнить, что тот кто выдвигает обвинение против кого-либо, должен оставить доказательства, так как повторение декларативных суждений, сколько бы систематическим и настойчивым оно ни было, никогда не являлось достаточным основанием.
II/1. МЕРЫ, ПРИНЯТЫЕ ОТТОМАНСКИМ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ

B феврале 1915 г., мы это уже отмечали и к этому еще вернемся, армянское население по всей восточной Анатолии подняло мятеж. Именно в этих условиях 25февраля 1915 г. (по новому стилю) был распространен циркуляр Генерального Штаба всем частям и подразделениям, по которому (первая статья) “армяне не должны ни в коем случае привлекаться к военной службе”[18].

Таким -образом разоружили армян, которые были ноеннообязанными, как и все турки, со времен младоту-рецкой революции 1908 г., но оставили их на действително военной службе во. вспомогательных войсках (на интендантской службе, в инженерных войсках). Именно п этой мере. апологеты геноцида видят первый шаг, предпринятый турками для осуществления их черных планов, армяне были разоружены для того, чтобы затем их, безоружных, легче было убивать.

Наивность этой аргументации сразу же устанавливает воистину журналистский уровень спора. Если бы турки действительно хотели уничтожить беззащитный армянский народ, не было ли лучше вообще не вооружать их, чтобы потом не разоружать?

И если сначала армян вооружили, а спустя четыре месяца после начала войны - разоружили, разве это не значит, что, вопреки ожесточенному упорствованию в противоположном объяснении, между ноябрем 1914 г. и февралем 1915 г. произошли определенные события, которые убедили Генеральный Штаб турецкой армии в предательстве армянских подданных империи, выражающемся, например, в массовом дезертирстве армянских призывников, уносящих также свое оружие?

Мы к этому еще вернемся, но здесь хотим отметить, на каком примитивном и чисто эмоциональном уровне разворачивается эта огромная полемика.

Циркуляр, о котором идет речь, содержал также статью 3, где после указания различных директив, касающихся подавления возникших мятежей, отмечено: “Везде, где не установлено актов агрессии, необходимо, осуществляя наблюдение за обстановкой, воздержаться от любых действий, которые могли бы составлять акты угнетения (армянского) населения и могли бы его терроризировать. Необходимо усилить объяснение населению, что тем гражданам, которые не пере.ступали нормы гражданского повиновения и сохраняют лояльность к государству, нечего бояться, и также нельзя допускать подстрекательства населения к мятежу, толкая его к отчаянию...”

Неужели это похоже на предложения правительства. которое готовится к избиению населения?.. Однако нас убеждают и, конечно, без каких-либо доказательств, что именно тем самым февралем комитет “Союза и Прогресса” принял секретный план уничтожения[19]. Не следовало ли ему тогда, для завоевания общественного мнения перед которым он так старался скрыть свои черные планы (хотя никаких следов этих планов обнаружено не было), толкать армян на мятеж, чтобы иметь хороший предлог для их уничтожения, а не запрещать трепкой армии “любые акты угнетения, могущие терперизировать армянское население”? Аргументация обви-нения противоречит самому элементарному здравому смыслу.

Принятые меры, как мы знаем, не сдержали, к сожалению, армянского восстания, подпитываемого извне. Напротив, в середине апреля весь район Вана был в состоянии мятежа, а губернатор города был выгнан. Предводителем местного мятежа был, как мы уже отмечали, Пасдермаджян, бывший Депутат партии “Дашнак” в оттоманский парламенте и соавтор покушения на оттоманский банк с использованм бомбы, предпринятого 1896 г.

Таким образом, был продемонстрирован сговор между армянскими партиями и врагами Турции.

Именно в этих условиях 24 апреля 1915 г. министр внутренних дел объявил по циркуляру приказ о немедленном закрытии в Стамбуле и других больших городах чентров армянских комитетов, аресте их руководителей ахвате их документов[20]. Как сообщали журналисты Гамелин и Брун 24 апреля, “600 человек писателей, поэтов, журналистов, политиков (обратите внимание на порядок очередности, выбранный Гамелиным. - Ж. М .).врачей, адвокатов, юристов, учителей, ученых и священников было отправлено в центральную тюрьму”[21].

Те же самые авторы отмечают: “Эта дата, 24 апреля. расматривается сегодня как начальный удар операции, Правленной на полное искоренение армянского населения Турции. Перед тем как уничтожить народ, пытаются,_ заглушитъ его голос. Устранение интеллектуалов позволяло предвидеть то, что должно было последовать. В действительности план уничтожения был уже в действии...”

Невозможно не удивляться, читая эти строки авторов, естественно, враждебных по отношению к туркам. которые высокопарно признают, что- “первый геноцид XX века”, в память о котором армяне ежегодно собирают толпы народа и возвышают везде памятники, состоял просто-напросто в заключении в тюрьму 600 “интеллектуалов”, а в действительности - членов армянских мятежных партий, деятельность которых необходимо было остановить, в то время как эта деятельность. что также не может не вызвать удивления, продолжалась в течение шести месяцев после начала войны. Потрясти может не сам арест, любое государство поступило бы так, но его запоздалый характер!

Хованесян, армянский автор, холодно утверждает, что арестованные были “депортированы в Анатолию и преданы смерти”[22]. Все авторы, враждебно настроенные к туркам, переписывая один у другого, упорно повторяют эту легенду. Между тем она лишена каких бы то ни было доказательств.

Из “600 арестованных интеллектуалов”, которые были известными людьми, некоторых судили, и насчет этого нынешнее турецкое правительство, возможно, опубликует архивные документы, остальные, отпущенные на волю, жили своей судьбой.

Но легенда о 600 жертвах является упорной и универсальной. Насколько она серьезна - можно судить хотя бы по тому, что, как выяснилось из официальных документов, задержано было не 600 человек - после апрельского циркуляра последовало 2.345 арестов![23].

Если армянские мстители забыли три четверти так называемых жертв, как же можно доверять их рассказам? И как можно к тому же верить в якобы политическую невинность арестованных людей после ознакомления с телеграммой от 22 апреля, за два дня до ареста, адресованной президенту Соединенных Штатов Католикосом Эчмиадзина, примасом армян, находящимся на русской территории. В телеграмме говорится, что по информации, “которой я располагаю,.. организованный террор ставит под угрозу существование армянского народа”, а также содержится просьба вмешаться, “чтобы спасти мой народ, который брошен на произвол турецкого фанатизма”[24].

Эта телеграмма была получена в Соединенных Штатax 24 апреля, в самый день арестов. Однако никто не Опровергает тот факт, что так называемый геноцид на-чался именно с 24 апреля. Таким образом, сообщение Католикоса доказывает две вещи:

а) с одной стороны, он был проинформирован, посредством утечки сведений, о готовящемся циркуляре. Он надеялся помешать его опубликованию, спровоцировав еще раз в западной прессе кампанию негодования против турок. За тридцать лет эта процедура стала привычной и эффективной и сопровождалась с избытком злонамеренными кознями. Но на сей раз армяне были захвачены врасплох, циркуляр был быстро опубликован;

6) с другой стороны, и что особенно важно, Католнкос признает в своей телеграмме, что определенные круги армян Константинополя имели тайную прямую пересеку с ним в разгар войны, когда оттоманские солдаты доливали кровь на фронтах Анатолии, сражаясь против русских. Это тот самый Католикос, который 5 августа 1914 г., т. е. хотя и до объявления войны, но уже после начала боевых действий в России, писал Воронцову, русскому генерал-губернатору Кавказа: “Основываясь на сведених, полученных через посредника Патриарха Стамбула и армянской национальной Ассамблеи, мы просим Вашу милость передать Его Величеству Императору... чувства верности его подданных, а также преданности и симпатии армян Турции...”[25].

Действия Католикоса в апреле 1915 г. доказывают сами по себе факт предательства определенных армянских политических кругов Стамбула и, следовательно, сами по себе оправдывают меры, предпринятые турецким правительством, чтобы попытаться положить этому конец.

Таким образом, нам представляется важным провести очень конкретное и точное разграничение между циркуляром 24 апреля, который был направлен, что ясно по самому тексту, против определенных армян, признанных опасными и названных поименно, и более поздними документами, предписывающими всеобщую депортацию армянского населения.

Первые решения являются полицейскими мерами, направленными против определенных известных политических агитаторов. Только лишь по отношению к мерам второго рода можно было бы предположительно применить определение геноцид, основываясь на их массовости. Нам представляется важным подчеркнуть этот момент, поскольку авторы, враждебно настроенные к туркам, приравнивают все эти меры так, чтобы подтвердить свой тезис о якобы секретном плане геноцида, осуществленном совершенно беззаконно и без каких-либо существенных причин в начале 1915 г., когда армяне, проживающие на турецких территориях, были вполне послушны. Циркуляр 24 апреля был вызван мятежом Вана и предшествующими мятежами. Началом депортации послужило написанное несколько позже письмо Энвера, которое мы сейчас и рассмотрим.

Напомним, что Энвер Паша, член триумвирата комитета “Иттихад ве Теракки”, военный министр, оставил за собой право проведения операций в направлении Восточного фронта, где до сих пор его действия были безуспешными. В конце апреля турецкая армия отступала к Эрзеруму, а восстание в Ване вынудило оттоманскую армию отступить оттуда. Именно тогда, 2 мая 1915 г., Энвер написал министру внутренних дел Талят Паше следующее:

“Армяне, живущие вокруг озера Ван,.. находятся в состоянии боевой готовности и намерены продолжать вооруженное восстание. Моей целью является выселение их, чтобы затушить очаги мятежа. По информации, которую я получил, русские 20 апреля выставили мусульман. которые находились у них, за свою границу - на территорию Турции.

В качестве ответной меры и для того, чтобы достичь отмеченной цели, необходимо либо послать армян и их семьи за нашу границу - на русскую территорию, либо же расселить их и их семьи в различных районах Анатолии. Я прошу, чтобы та из этих мер, которая представляется наиболее подходящей, была принята и применена...”[26].

Это письмо является чрезвычайно важным, и удивителъно, что защитники чести турок до сих пор не прндавали ему большого значения.

В самом деле подлинность этого документа никем не дёргается сомнению и само его содержание доказывает что он был написан не для публикации.

Однако это письмо с несколько наивной откровенностъю показывает:

а) что первенство в депортации населения, которое подозревается в симпатии к противнику, принадлежит не туркам,a русским (20 апреля 1915 г.) и что именно они дали Энверу идею сделать то же самое “в качестве ответной меры”. (Турки не устраивали мятежа против русских):

б) что необходимость переместить армянское население было осознана Энвером вследствие вооруженного востания вокруг озера Ван и перед лицом неугасаюших очагов мятежа;

в) что Энвер во время написания письма еще не принял решения о том, как поступить с бунтующими армянами предложил альтернативу: “выселить” армян либо вперед к линии фронта, либо в тыл;

г) что наконец, меры, предлагаемые Энвером, касалис на 2 мая 1915 г. только лишь восставшего армянского населения восточной Анатолии.

Этот важный документ показывает, таким образом, что никогда не существовало, вопреки уверениям противников Турции, секретного плана уничтожения, якобы принятого начале 1915 г. руководителями “Союза и Прогреса ”, в котором Энвер был одним из трех главных лидеров. Поскольку 2 мая 1915 г., т. е. почти за три недели появления приказа о депортации, Энвер еще не остановился ни на одном из проектов и речь еще шла о простом предложении.

Можно себе представить, что бы произошло, если бы турецкое правительство приняло в конце концов не второе гуманное предложение Энвера - эвакуацию армян в тылы, а прибегло бы к первому решению и освободило бы Анатолию от армян, толкая их вперед к линии фронта, как это сделали русские с мусульманами и как поступили сами армяне во время взятия Вана турками: сотни тысяч людей скитались по линиям фронта мишенью, и большая часть их погибла.

Совесть турок была бы чиста. Их нельзя было бы нд в чем обвинить, хотя бы уж потому, что скопировали бы действия русских. '

Вместо этого турки избрали, и весьма неумело, более гуманное решение - переселение в тылы; решение, которое было приведено в исполнение еще более неумело. Это и явилось причиной драмы.

Но здесь уже складывается убеждение: не существовало конкретного плана уничтожения, не существовало геноцида.

Это подтверждает и хронологическое рассмотрение принятых мер.

26 мая 1915 г. генеральное командование (т. е.Энвер) посылает министру внутренних дел (т. е. Таляту) следующую депешу:

“Было устное решение отправить армян из провинции восточной Анатолии, из Зейтуна и других мест, где их проживает большое количество, к востоку провинции Диярбекир, в долину Евфрата и в окрестности Урфы и Сулеймании.

Чтобы не допустить создания новых очагов мятежа, необходимо придерживаться следующих принципов:

а) в местах расселения армянское население не должно превосходить 10% от жителей местных племен и мусульман;

б) в деревнях, основанных армянами, не должно быть более 50 домов;

в) семья армян-эмигрантов не может менять места жительства, и т. д.”[27].

Эта депеша является явно продолжением, после ределенного обсуждения, письма Энвера Таляту от 2 мая.

Цель предлагаемых мер совершенно конкретна и идентична цели, приведенной в предыдущем письме: речь идет о недопущении создания очагов мятежа. И в этих посланиях вопрос стоит не об образовании концетрационных лагерей, а о деревнях, создаваемых размер щенными среди мусульман армянскими семьями.

Отметим также, что правдивость этого документа не может быть серьезно подвергнута сомнению, так как писывающero эвакуацию армян к Урфе, Мусулу и Зору[29].

23 мая такое же зашифрованное послание получили наторы Вана и Битлиса с подобными указаниями. яее того, эти самые зашифрованные указания предписывают также и меры защиты, которые затем были иняты всем правительством. Послание от 23 мая содержит следующие строки: “Управляющим органам надлежит защищать личность и имущество армян, снабжать их продовольствием и обеспечивать им отдых на протяжении всего пути”[30].

В тот же день Талят отправил губернаторам Мусула, Урфы и Зора - мест, предназначенных для прибытия армян следующие указания: “Армяне, которые прибудут и места назначения, будут размещены либо разрозненно жилищах, которые они построят в уже существующая деревнях и селах, либо же в тех местах, которые укажет Администрация и где они смогут построить новые деревни.

В обязанности ответственных должностных лиц входит обеспечение безопасности имущества и личности армян снабжение их продовольствием и предоставление возможности отдыха на протяжении всего пути. Армяне

Могут брать с собой все свои вещи, не требующие средств перевозки”[31].

Нет ни малейших оснований сомневаться в искренности этих указаний, поскольку они были зашифрованы и подразумевалось, что они останутся секретными. Озна-комившисъ с этими документами, невозможно не поразится и не возмутиться тем невероятным апломбом и тем неописеуемым злопыхательством, с которым против-ники турок говорят сегодня о существовании некоего плана уничтожения армян, в подтверждение которого они не могут привести ни одного доказательства.

И естественно, что инструкции, данные самолично Талятом, были подтверждены, с одной стороны, предварителъным законом (законом-декретом) от 27 мая, который существу предписывал командующим армиями упить к перевозке населения[32] и, с другой стороны, речь идет о внутренней переписке, ни в коей мере не предназначенной для публикации.

В тот же день, 26 мая, очевидно, получив эту депешу, министр внутренних дел (Талят) послал в Презндиум Совета меморандум с комментариями принятых решений.

Вот этот текст:

“Часть армян, проживающих в местах, близких к линиям проведения боевых действий, мешает продвижению имперской армии, входит в сговор с противником и. более того, вступает в военные части противника.

Внутри страны эти армяне с оружием в руках нападают на вооруженные силы и население. Они уничтожают, громят и грабят мусульманские деревни и селения и насаждают насилие... Были сделаны определенные распоряжения для того, чтобы очистить зону боевых действий от таких источников волнений... Поэтому армяне, проживающие в провинциях Битлис, Ван и Эрзерум, а также в округах Бейлан, Числы и Антакия, за исключением тех, которые живут в городах Адана, Сис и Мер-син, направляются в южные провинции...”[28].

Совершенно очевидно, что речь идет о заявлении политическом, а не юридическом, объясняющем причины принятия мер, которые, как отмечается, уже начали претворяться в жизнь в непосредственно предшествующие дни. Таким образом, начало депортации армян из наиболее неспокойных районов можно отнести приблизительно 1 к 15 мая. Официальное разрешение было получено несколько позже, 27 и 30 мая.

Именно на совершение этих действий до официальных санкций всего правительства в целом и указывают враждебные туркам авторы, доказывая существование второй тайной власти, параллельной официальным структурам, которая якобы и решила уже в феврале начат массовое избиение. Это - абсурд,

Процедура депортации обговорена “устно”, как утверждает Энвер 26 мая, вследствие требования, выдвинутого им же 2 мая. Она стала приводиться в исполнение вполне официально, начиная с 18 мая, посредством зашифрованного послания губернатору Эрзерума, предрешением Совета Министров от 30 мая, которое пеобходимо здесь процитировать[33]:

“...армян, проживающих в перечисленных деревнях”(в послании Талята от 26 мая), “тех, перемещение которых необходимо, проводить совершенно спокойно в места, предназначенные для их размещения.

По пути надлежит обеспечить их отдых, а также защиту их жизней и имущества, а по прибытии обеспечить их устройство.

До прибытия на места назначения обеспечить их питанием, имущество и земли распределить им в соответствии с их прежним экономическим положением.

Тем, кто в этом нуждается, выделить за счет государев средства для строительства жилища, крестьянам и ремесленникам выдать семена, орудия и инструменты.

Имущество, багаж и ценные вещи, оставленные в покинутых местах, возместить в наиболее удобной форме, стоимость жилища, имущества и земли эмигрантов оце-нить и им оплатить и т. д.”.

Когда знаешь, что затем произошло, в. каких кошмарных условиях производилась депортация, испытываеш какое-то мрачное чувство при чтении этих указаний полных наивного оптимизма. Однако у нас будет еще воэможность вернуться к этому вопросу.

Но познакомившись с этими подробными распоряжениями, отданными самыми высокими правительственными инстанциями Оттоманской империй, невозможно подвергатъ сомнению ни чистосердечие, ни добрую волю Икого правительства по отношению к армянскому ниселению, депортировать которое его вынудили обстоятелъства военного времени.

Для любого правдивого и бесстрастного читателя это торимо, тем более, что меры, принятые 30 мая, оказалисъ весьма сложными для применения. Статья 21 рета от июня 1915 г. предусматривает: “Если будет нападение на депортируемых, будь то во время стоянии по пути, агрессоры должны быть немедленно заданы и преданы суду”[34] (в действительности по этой статъе были приговорены к смертной казни сотни человек).

Второй закон от 26 сентября 1915 г. предусматривает распродажу особой комиссией под наблюдением трибунала оставленного депортированными имущества и внесение вырученной суммы в сберегательный банк на их имя[35].

Враги турок отказываются знакомиться с этими текстами. У них на все готов ответ: двойной язык. Весь этот законодательный арсенал, если и получавший применение, то весьма редко, является якобы ничем иным, как лицемерием, прикрывавшим жестокость.

Вот. что пишет Тернон, называющий себя историком (“Преступное молчание”, с. 160):

“В феврале (1915 г.) все покачнулось. Общий план уничтожения, разработанный под большим секретом, начал приводиться в исполнение.

Префекты и местные ответственные лица от “Союза” получили задания либо устно, либо телеграммами. Исполнение программы было поручено жандармам и т. д.”.

За этим следуют еще двадцать пять строк клеветы с многочисленными деталями для “правдоподобности” без каких-либо доказательств, завершающиеся следующим утверждением: “Военная цензура обеспечивала секретность операций и блокировала информацию”.

Для Тернона, таким образом, турки являются столь же коварными, сколь и жестокими. Но где же этому доказательства? Вот что говорит там же Тернон о доказательствах: “Этот план уничтожения не может быть как таковой представлен для обвинения перед трибуналом. Преступник позаботился о методах своего преступления. Он предпринял столь же тщательные меры для сокрытия преступления, сколь и для совершения его. Таким образом, только косвенно, путем анализа событий... можно утверждать, что совершенные убийства... не являются изолированными фактами”.

Итак, чем меньше доказательств, тем более очевидна виновность, поскольку это отсутствие доказательств разоблачает само по себе изворотливость преступника в уничтожении следов и доказывает само по себе порочность того, кто избран в качестве виновного!

Более того, если он делал жесты, демонстрирующие противоположное, если он выступал с заявлениями, которые говорят о его невиновности (например, решение Совета Министров), то все это не что иное, как увертки и пылъ в глаза! Обеспечивая себе алиби, преступник, далекий от самооправдания, показал полное осознание венной вины, наказания за которую он хотел избежатъ и т. д.

Эти примитивные и мстительные рассуждения, весьма модные в марксистском мире, содержат только один фундаментальный пробел. Вам забывают сказать, что виновник определен заранее, а его преступление признано до какого-либо рассмотрения. Таким образом, речь не о демонстрировании, а о политической агитации. Вызывает сожаление, что определенные историки, вполне впрочем, уважаемые, готовы вступить в эту недостойную игру: мы постараемся понять, почему так происходит, несколько позже.

Тем временем мы можем отмести эту грязную легенду; реальность в армянском вопросе достаточно драматична, чтобы пытаться добавить к ней все эти выдумки.
II/2. ПРИЧИНЫ ЭТИХ МЕР

Рассмотрим теперь причины мер, принятых оттоманским правительством.

Непосредственной причиной, как мы уже отмечали,были волнения в провинции Ван. Но это была не единая причина, их было множество.

Враждебные по отношению к туркам историки в своих дотациях систематически ссылаются на название “врнаяя нация”, которое некогда было дано армянам туркамии. Они используют этот факт для доказательства того,что во время депортации армяне были народом тихим и покорным, совершенно неагрёссивным. В этих условиях решения об их переселении, а затем и “избиении” были ничем иным, как просто мерой уничтожения, вызванной бог весть какой религиозной и этнической ненавистью. “Мирный” характер армян является основой доказательства “геноцида”.

Однако верить в это довольно трудно - достаточно отметитъ смущенный тон историка Тернона, враждебно генного по отношению к туркам, который пишет ступное молчание”, с. 156): “Совершенно очевидно,что(в начале войны) армянское население Оттоманской ии желало победы России, которая бы положила конец этим преследованиям, но ничто п его поведении не выдавало его симпатий”.

Все это ложь: с самого начала войны со стороны армян все учащались очень серьезные факты дезертирства и мятежа.

Совершенно точно, что на съезде партии “Дашнак”, который состоялся в Эрзеруме в августе 1914 г., прямо перед объявлением войны было заявлено, что “партия желает, чтобы Турция оставалась нейтральной, и готова сотрудничать с правительством, чтобы избежать войны, однако (решает), что если война разразится, то члены.; партии “Дашнак”, так же как и другие, армяне, выполнят свой гражданский долг” (Тернон, там же, с. 153;. Это-установленный факт.

Но господин Тернон забывает продолжение. Вот что об этом пишет армянский автор Папазян[36]: “Лидеры турецкой секции армян, членов партии “Дашнак”, не сдержали обещания оставаться лояльными к Турции, когда последняя вступила в войну. На их действия оказали влияние интересы русского правительства, и они ни в коей мере не отдавали себе отчета об опасности, которую затем принесла война армянам Турции. Всякая осторожностъ была напрочь отброшена... распространялся призыв, чтобы армянские добровольцы шли сражаться против турок на кавказском фронте”.

Пример предательства исходит из верхов общества. Историк Рафаэль де Ногалес[37] пишет следующее: “Когда развернулись военные действия, депутат из Эрзерума в оттоманской Ассамблее Паcдермаджян перешел в противоположный лагерь в Россию вместе почти со всеми армянскими солдатами и офицерами III армии. Вскоре он возвращается вместе с этими солдатами и офицерами. Они начинают поджигать деревни и безжалостно убивать всех мирных мусульман, попадающихся им под руку”.

И, наконец, историк Клэр Прайс пишет: “...Со стороны восточной границы армяне стали дезертировать в русскую армию, и правительство Энвера, сомневающегося в лояльности тех, кто остался, вывело их из сражающихся частей и определило в инженерные войска.. В апреле 1915 г. лорд Брис и “Друзья Армении” в Лондоне приступили к сбору средств для вооружения дезер-тиров. Было бы наивно утверждать, что русские оставались безразличными к поддержке этих добровольцев. И, наконец, в конце апреля они захватили Ван... А после истребления турецкого населения они сдали то, что осталось, русской армии...”[38]

Таким образом, вот как описаны действия этого якобы покорного, лояльного и мирного народа его же собственными друзьями. Армяне вооружались с помощью русских и фондов, предоставленных англичанами и собранных лордом Брисом, который, кстати, стал одним из равных обвинителей турок во время кампании о “геноциде”!

И все эти волнения имели, конечно, непосредственное воздействие на военные действия.

С самого начала войны восстал район Зейтун (в Киликии близ Мараша)[39] и представлял столь значительный очаг мятежа, что в феврале 1915 г. посол России в Лондоне выступил с предложением к англичанам снабдить боеприпасами 1.500 мятежников... (Чтобы подчеркнуть серьезность происходящего, отметим, что в то время Турция уже держала оборону на Дарданеллах)[40].

22 апреля губернатор Сиваса телеграфировал, что 30.000 человек из армян вооружено, 15.000 перешли в русскую армию,.. совершенно точно установлено, что оставшиеся 15.000 будут атаковать турецкую армию с тыла[44].

27 апреля более 1.000 дезертиров было задержано в Диярбекире[45] и т. д.

Все эти факты почерпнуты из официальных телеграмм Генерального Штаба. И в таких условиях, когда вся восточная Анатолия охвачена мятежом, оттоманскому правительству хотят вменить в вину то, что оно приняло контрмеры для обеспечения безопасности своей армии и населения, которое осталось ему верным.

Защитники армянского вопроса прекрасно понимают, что это невозможно. Именно поэтому, перечисляя всевозможные факты, они предусмотрительно обходят мятежи.

Тем не менее эти мятежи являются причиной военных мер, которые в конце концов были приняты, - мер, разрешения на которые и спрашивал Энвер уже 2 мая, как мы видели.

Армяне оказались, как грустно отмечает Папазян, творцами своего собственного несчастья. Поддавшись на преступно утопическую пропаганду, они взбунтовались, и турецкое правительство, которое в апреле 1915 г. вело войну на двух фронтах одновременно, не могло более терпеть в тылу Восточного фронта присутствия враждебного населения, а точнее откровенно бунтующего. Необходимо было на это среагировать.

Решение правительства Турции оправдано чисто стратегическими соображениями, а легенда о пресловутом секретном плане уничтожения армян для того, чтобы занять их место, столь же безосновательна, сколь и примитивна.

Когда Греция вступила в войну с Турцией в 1917 г., ничего подобного не произошло и турки не стали, да и не собирались депортировать греков, которых было весьма много в Малой Азии и с которыми у них были связаны неприятные воспоминания. Почему? Да потому, что оттоманские греки оставались спокойными. Вплоть до заключения мирного договора в октябре 1918 г. с ними ничего плохого не произошло.

Если бы армяне поступили так же, то ни депортации, ни смертей, которыми она сопровождалась, прото бы не было.

Во всех странах, при всех режимах, генеральные штабы армий эвакуируют в тыл население, проживающее в не боев и могущее помешать продвижению войск, и особенно, если это населения враждебно настроено. Ощественное мнение не находит ничего такого, что бы можно было противопоставить этим мерам, хотя и мучителъным, но необходимым. Зимой 1939/40 г. французское радикально-социалистическое правительство эвакуировало на юго-запад Франции, а именно в Дордонь, все население деревень Эльзаса, расположенных в долине Рейна к востоку от линии Мажино.

Это германское, а также иногда и германофильское вселение мешало французской армии. Оно оставалось на юге, вдали от своих оставленных и зачастую раэру-шенных домов, вплоть до 1945 г. И никто во Франции не кричал о варварстве.

Более того, чисто стратегический характер депортации в Турции выражается и в том, что принятыми мерами не было предусмотрено переселение армянского населения больших городов, которое легко можно было контролировать.

Намерения, которые руководили решениями, принятыми оттоманским правительством, являются, таким разом, вполне законными. Тут невозможно ни к чему придраться. Но исполнение этих мер было катастрофиным и драматичным... Это-то мы сейчас и рассмотрим.

II/3. ПОСЛЕДСТВИЯ МЕР

Последствия мер, принятых по отношению к армянам в маe 1915 г., были ужасными. Любой объективный человек должен это признать, и сам Талят согласился с этим во время последнего съезда партии “Союз и Прогресс”1 ноября 1918 г.

Правительство предусматривало, чтобы во время депортации были обеспечены безопасность жизни и сохранность имущества армян; оно предписывало, чтобы по пути им было предоставлено продовольствие, а по прибытии в места расселения - выданы определенные материальные средства для восстановления.

Ничего этого сделано не было. Колонны армян были уничтожены по дороге на юг, а оставшиеся в живых добрались до Месопотамии, где ничего не было подготовлено к их приезду; они были вынуждены жить на берегах рек в импровизированных лагерях, и огромное количество армян умерло от голода и истощения. Зарубежные свидетели этих трагических событий подняли тревогу в своих дипломатических представительствах, и, таким образом в международном общественном мнении сформировалось убеждение, будто турки “в очередной раз” приступили к избиению армян, но на сей раз уничтожение было систематическим и всеобщим.

Вокруг этих страшных событий образовалась целая легенда, которая существует до сих пор и даже имеет тенденцию обогащаться. Мы воздадим ей должное, но нам необходимо сначала разобраться, какая сила привела тогда внутри Оттоманской империи и на территориях, номинально контролируемых турецкими войсками, к серии ужасных событий.

Вспомним распоряжения, которые были даны:

- зашифрованная информация, следовательно, секретная по своей природе, отправленная 23 мая 1915 г. министром внутренних дел Талятом губернаторам Эрзерума. Вана и Битлиса, предписывающая “защищать личность и имущество армян, снабжать их продовольствием н обеспечивать их отдых на протяжении всего пути”;

- другая зашифрованная информация, также от 23 мая 1915 г., адресованная Талятом губернаторам Мусула, Урфы и Зора, предписывающая ответственным лицам “заняться обеспечением безопасности, имущества и личности армян, снабжением их продовольствием на протяжении всего пути, а также их устройством по прибытии в места назначения”.

Эти секретные документы до недавнего времени оставались неизвестными и были опубликованы Турецким историческим обществом лишь в последние годы. Их подлинность никем не ставится под сомнение и подтверждается документами, опубликованными в то время, к числу которых относятся:

- предварительный закон от 27 мая 1915 г., появившийся в официальных турецких газетах 1 июня;

- решение Совета Министров Оттоманской империи от 30 мая 1915 г.;

- руководство к применению мер по перевозке армян, опубликованное в июне 1915 г.;

- предварительный закон от 26 сентября 1915 г. оликвидации и защите имущества эмигрантов.

Все эти тексты подробнейшим образом предписывают меры, совершенно аналогичные тем, которые содержатся секретных указаниях, отправленных несколько ранее министром иностранных дел Талятом губернатора местах, ответственным за организацию и осуществление перевозки армянского населения.

Тезнс о преступном заговоре по уничтожению армянской расы - заговоре, рожденном и подготовленном на самых верхах оттоманского правительства, не выдерживает ни малейшей критики при знакомстве с этими документами.

Критике непозволительно, на наш взгляд, опираться на сомнительные документы, даже беглое знакомство с которыми обнажает их лживость и односторонность. Тем более, что объективных свидетельств вполне достаточно. Однако именно это и делает вышеназванный господин Тернон и вместе с ним вся армянская пропаганда в течение семидесяти лет.

Опубликованные рассказы и описания депортации армян в 1915 г. составляют огромное количество литературы. Свидетельства, содержащиеся в этой литературе, можнo разделить на три типа:

1. Показания, которые ничего не доказывают, хотя и претендуют на неоспоримость. Их ложность и односторонностъ очевидна.

2. Также ничего не доказывающие показания, которые для обоснования своей позиции ссылаются на ипформацию из вторых или третьих рук, исходящую исключителъно из армянских источников.

3. Непосредственные и объективные показания, к которым можно причислить, и свидетельства младотурецкого правительства, опубликованные в правительственных депешах. Эти самые свидетельства являются достачно обличительными и не нуждаются в том, чтобы к ним прибавляли целый скоп пропагандистской литературы, основанной на навязчивых идеях и лживых показаниях.

4. К первой серии документов, сфабрикованных для нужд целенаправленной пропаганды, безусловно, относятся “документы Андоняна”.

Вспомним, что в 1920 г. Андонян, не известный до тех пор никому ссыльный армянин, распространил на английском и французском языках целую серию “документов”, являющихся, по его утверждению, копией зашифрованных телеграмм, отправленных в 1915 г. и в начале 1916 г. Талят Пашой префекту Алеппо и касающихся мер по истреблению армян[46]. Эти копии, опубликованные, кстати, как раз в момент подписания Сервского договора, были якобы сделаны в Германии в 1921 г. во время процесса над Техлирьяном, убийцей Талят Паши. Суд тогда их отстранил от дела.

Любопытно, что оригиналы этих документов с тех пор исчезли и так и не были найдены. Еще более любопытно, что экспертиза, осуществленная в то время по просьбе Андоняна и подтвердившая подлинность документов, также “затерялась”.

Андонян умер после 1937 г., так ничего и “не обнаружив”.

Эти нашумевшие телеграммы были получены Андоняном из рук некоего Наим Бека, мелкого оттоманского функционера, и, что любопытно, никто не объясняет, каким образом он мог получить доступ к секретным документам. Также любопытно и то, что никак не могут найти следов регистрации этих документов в оттоманской администрации.

Любопытство сменяется изумлением, когда выясняется, что, как полагают, “телеграммы” были скреплены подписью некоего Мустафа Абд-уль Халика, который во время, указанное в телеграммах, не занимал никакого поста в Алеппо, что в датах, указанных на “официальных телеграммах”, лихо перепутаны и смешаны мусульманский календарь, юлианский (русский) календарь и календарь григорианский (армянский) и что выражение “Бисмиллах” (мусульманское приветствие), фигурирующее в этих самых “телеграммах” оттоманского правителъства написано с орфографическими ошибками[47].

Что касается содержания этих текстов, то оно является одновременно злобным и примитивным. Приведем два примера.

7 марта 1916 г.: “Под предлогом, что за ними будет обеспечен надлежащий уход адмипнстрацией по депортации, не вызывая подозрений, схватить и подвергнуть массовому уничтожению (выделено нами) детей известных личностей (армян), собранных и содержащихся, по приказу военного министра, на военных станциях”[47].

Кого можно заставить поверить, что речь идет об вальном документе? А вот другая телеграмма.

15 сентября 1915 г.: “Ранее уже было сообщено, что правительство по приказу комитета “Союз и Прогресс” уничтожить всех армян, проживающих в Турции”.

(Естественно, что предыдущего сообщения, на которое делается ссылка, не существует ни в одном архиве. Телеграмма” поразительным способом якобы содержит “доказательство” его существования).

Далее следует: “Независимо от того, женщины это, дети или старики, и как бы ужасны ни были средства уничтожения, не прислушиваясь к голосу совести, необходимо положить конец их существованию”.

Какой здравомыслящий человек может поверить, что Талят Паша, который в течение десяти лет был ответственным лицом первой величины в оттоманской политические каковы бы ни были его политические ошибки, мог полъзоватъся столь напыщенным и мелодраматичным стилем в официальной телеграмме подобного содержания ? Тут мы имеем дело со злонамеренным фарсом.

можно продолжать так манипулировать обменным мнением?

Правда, эта манипуляция имеет долгую историю. Она восходит к истокам анализируемых событий: нам сегодня трудно представить, до какой степени грубо была сфабрикована политическая пропаганда во время Первой мировой войны. Полуофициальные французские брошюрки распространяли, что солдаты, “боши”, поджаривали, накалывая на штыки, маленьких детей и пожирали их. И общественное мнение этому верило?

1914 г. в Лондоне под руководством некоего Мостермана был учрежден орган официальных публикаций, контролируемый Министерством иностранных дел, где в то время работал Арнольд Тойнби, впоследствии известный историк, а тогда совсем еще молодой человек. Это бюро совместно с “Комитетом по возрождению Армении”, кухней армянской пропаганды, возглавляемой лордом Брисом, опубликовало в 1916 г. “Голубую книгу” - рассказы псевдосвидетелей об обращении с армянами в Турции.

. Одним из примеров подобной информации являются “документы” Аидоняна. На наш взгляд, можно дальше не останавливаться на рассмотрении “свидетельств” из “Голубой книги”, пропагандистского произведения, преследующего военные цели. Сам Тойнби позднее в своем труде “Западный вопрос в Греции и Турции” (с. 50) признал, что “Голубая книга” действительно была “произведением военной пропаганды”[48].

[49].

Из этого можно сделать вывод, что автор Длюдобного предложения лишен всякой искренности в рассмотрении армянского вопроса и что его высказывания на эту тему не представляют никакого исторического интереса.

o нельзя.

ничего; если в них и содержится лишь несколько отдельных свидетельств очевидцев, то они показывают, что репрессии, т. е. преступления, были совершены по отношению к депортируемым армянам неконтролируемыми элементами, а этого никто и не оспаривает. Даже сами рассказы, изобилующие ужасными подробностями, Оказывают, что семьи свидетелей были. преданы смерти то курдами, то отдельными турецкими солдатами, а то и вовсе неизвестными лицами и уж во всяком случае не по определенному плану. Поэтому свидетелям следовало ограничиться изложением своих личных чувств, а не дисывать историю целой нации и, более того, судить в целом о политике.

2. Вторая категория свидетелей, цитируемых теми, кто хочет уличить оттоманское правительство в преступлении, объединяет людей, которые сами ничего не видели, но якобы обо всем осведомлены: они ничего конкретного не знают, однако из существующих слухов и молвы сделали заключения, которые полностью соответствуют их представлению об армянах как исторических мучениках. Одним из главных представителей этой категории свидетелей является Лепсиус, неоднократно цитировавшийся друзьями армян, поскольку он был немцем и потому якобы должен был быть изначально дружелюбным по отношению к туркам.

Однако он ни в коей мере не был лояльным по отношению к ним.

Доктор Лепсиус, рожденный в 1858 г., был протестантским пастором, с 1895 г. посвятившим себя полностью Германско-восточной миссии, которую он и основал. Изучая эволюцию отношений между армянами и турками после 1895 г., никто не обращал внимания на то, какую значительную “дестабилизирующую” и враждебную по отношению к туркам роль играли протестантские миссии среди армян. Эти органы, которые имели резиденции во многих больших странах, пытались распространить свое влияние в находящейся в состоянии упадка Оттоманской империи. Они активно развивали среди армян, обратившихся в их веру, враждебную “центробежную” тенденцию как по отношению к мусульманам-туркам и оттоманскому правительству, так и по отношению к армянской григорианской патриархии, которая духовно правила большей частью армян, живших в Оттоманской империи.

Они оказываются замешаны во всех инцидентах и мятежах, которые имели место среди армян в Оттоманской империи начиная с 1880 г. И в каждом случае они служили своеобразным промежуточным пунктом в интенсивных операциях по пропаганде в пользу якобы уничтожаемых армян, пропаганде, оправдывающей новое иностранное вмешательство на дипломатическом уровне в распадающуюся империю.

(Собственно, так делается всегда во всем мире. Мы сегодня забываем о том пафосе, которым были вдохновлены христианские миссионеры во время европейской колониальной экспансии в XIX веке, когда они были посланы в зоны, входящие в сферу интересов их правительств. Везде - в Тихом океане, на Дальнем Востоке, в черной Африке - деятельность иностранных миссионеров предшествовала артиллерийской обработке, которая в свою очередь сопровождалась прибытием европейского

генаралького резидента. То же самое должно было произойти и с Арменией, и здесь мы лишь констатируем акт, не желая бросить тень на идеализм христианских миссионеров).

Таким образом действовал и сам Лепсиус. В 1896 г. опубликовал первое произведение под названием “армяне и Европа”, где распространял легенду об “нз-ниях” 1895 г. В 1915 г., побуждаемый армянской диаспорой, он намеревается поехать в Турцию, где до тех р ни разу пе был, предварительно собрав обильную “кументацию” п Софии - в Центральном бюро армянской самостоятельной и революционной партии “Дашнак”, запрещенной в Турции. Лепсиус отправился в Константинополь, где был любезно принят Энвер Пашой, который не менее любезно ему запретил проделать свое путешествие по империи за пределами столицы

Вернувшись в Берлин, Лепсиус опубликовал мстителъную работу под названием “Отчет о положении армянского народа в Турции”[50], распространение которой было тогда запрещено немецкой полицией. Какие же достоинства могут быть у этого документа, написанного автором, который сам ничего утверждать не может, убеждения которого сложились заранее и источниками информации которого являлись армянские революционеры разместившиеся вне Оттоманской империи? Однако эта киига наделала много шума и была причиной большого скандала. Она подкрепила международное обществе мнение в его враждебном предубеждении против турок и продолжает это делать и сегодня.

, назначенный Уильсоном на пост посла в Константинополе, оказался в двусмысленном положении американских представителей, отправленных на работу в начале мирового конфликта в страну, по отношению в которой американское правительство заняло позицию недоверия, не заявляя тем не менее открыто о своей. враждебности. Не следует забывать, что вторым пунктом в политике Уильсона после расчленения Оттоманской империи было создание независимой Армении с большой территорией. Проект, который получил распространение лишь после ухода Моргентау, вынашивался Уильсоном с самого начала конфликта и заключался в активной пропаганде, проводимой армянской диаспорой в США в течение десятилетий и поддерживаемой американскими протестантскими миссиями, разместившимися в Оттоманской империи благодаря терпимости турецкого правительства.

Моргентау поддерживал, таким образом, с младотурецким правительством, при котором он был аккредитован, холодные отношения, которые еще более ухудшились после телеграммы Католикоса Эчмиадзина (на русской территории), заранее призывающего Уильсона ни помощь “своему народу” еще до каких-либо мер, предпринятых по отношению к этому самому народу (22 апреля 1915г.).

И так, перед тем, как появиться перед Талятом и Энвером, Моргентау использовал в качестве источников информации “исключительно американских миссионеров”. Он сам об этом говорит в своих мемуарах (Шалианд, “Геноцид...”, с. 106). Этот странный посол, заведомый приверженец армянского “дела” и “считающий себя другом армян среди турок” (там же, с. 108), не испытывал никакой симпатии к последним, которых он называл “ленивыми и ограниченными” (с. 112). Он добился тем не менее ряда переговоров с Талятом и Энвером по поводу армянского “дела”.

На этом следует остановиться более подробно: как можно обвинять руководителей “Иттихада” в двуличье. когда против них используют декларации, которые они сделали официальному представителю США?

Итак, эти декларации, якобы дающие основание для обвинения, необходимо прежде всего прочесть и проанализировать.

Что же сказал Энвер Паша этому столь враждебному доверенному лицу?

“В свое время армяне были предупреждены, что с с ними будет, если они перейдут к противнику. Три года назад я вызвал их Патриарха... Я восхищаюсь их умом и способностями; ничто бы мне нс доставило большего удовольствия, чем видеть их полностью прижившимися в нашем обществе” (отметим мимоходом, что это высказывание руководителя “Иттихада” подтверждает политическую позицию, которую занимало празительство Оттоманской империи по отношению к армянам, и опровергает широко распространенный сегодня абсурдный тезис расистском геноциде). “Но если они перейдут к нашим вагам, - добавляет Энвер Паша, - как они это седелали в провинции Baн, их необходимо будет разбить” (Шалианд, там же, с. 114). Что же скандального в этом заявлении военачальника, в задачи которого входит раздать врага?

А что же сказал Талят, который, по утверждению Моргентау, является “самым непримиримым врагом армян”? “Они решили свергнуть нашу власть и создать-вависимое государство; они огкрыто помогали нашим вгам, оказывали поддержку русским на Кавказе и таким образом, способствовали нашему отступлению. Мы приняли безоговорочное решение их обезопасить до конца войны”.

Обезопасить население еще не значит истребить его.

K тому же Талят сказал в заключение: “Мы не хотим болше видеть армян в Анатолии. Они могут жить в пустыне и нигде больше” (там же, с. 113).

Следует помнить, что под “пустыней” подразумеваласъ тогда большая часть Оттоманской империи, расположенная на юге Турции и населенная миллионами сирийцев и арабов. Вот каковы эти свидетельства, которые имеют репутацию скандальных и на которые опирается армянская пропаганда уже в течение семидесяти лет,чтобы разоблачить намерения оттоманского правительства устроить геноцид армянам. Однако как Талят, так и Енвер, если они в действительности вели подобные разговоры со столь враждебным доверенным лицом, что само по себе удивительно, только подтвердили намерения имеющиеся в официальных директивах, в которых речъ идет о переселении армян, доказавших свою враждебностъ, из стратегически важной зоны, чтобы дать оттоманской армии свободно маневрировать на линии фронта. Любая другая интерпретация основана на враждебной предубежденности и исходит из необоснованных подозрений.

Что касается непосредственного “свидетельства” Моргентау, вокруг которого было столько шума, то оно основывается на информации из вторых и третьих рук, исходяшей либо от весьма отрицательно настроенных по отношению к туркам-мусульманам миссионеров, либо от армянских интерпретаторов, а также на тенденциозной трактовке речей, которые сам же Моргентау и пересказывает. Во всем этом гораздо больше пропаганды, чем истории.

Такой же трактовке была подвергнута и депеша, отправленная 17 июня 1915 г. послом Германии Вангенхаймом канцлеру Бетман-Холвегу, смысл которой намс-ренно деформируется. Вангенхайм пишет (цитируется по Шалианду, с. 69): “Очевидно, что депортация армян не была мотивирована исключительно военными соображениями. Министр внутренних дел Талят бей недавно... объявил открыто, “что правительство хотело воспользоваться мировой войной, чтобы навсегда покончить с внутренними врагами (местными христианами), избежав бесконечных иностранных дипломатических вмешательств”.

Что означают эти слова? Если принятые меры имеют не исключительно военные цели, значит, они имеют и политические цели.

Как же можно вменить в вину правительству страны, подвергающейся в течение ста лет постоянному внешнему давлению - то дипломатическому, то военному, нацеленному на ослабление и расчленение страны, - желание “воспользоваться” создавшейся ситуацией, чтобы навести, наконец, порядок в собственной державе и сделать так, чтобы эта война не была предлогом еще для одной войны, как это уже было в истории? Решение, состоящее в перегруппировке и переселении с периферии внутрь Оттоманской империи армян, которые в течение длительного времени устраивали мятежи, было, естественно. решением политическим. .Здесь нет причин для возмущения, и наша эпоха видела с тех пор много других значительных перемещений населения. При этом общественное мнение не испытывало желания говорить о “геноциде”. Делать другие заключения из этого весьма умеренного высказывания, переданного Вангенхаймом, могут лишь лица, предубежденные по отношению к туркам, систематически их обвиняющие.

3. Но благодаря богу нет необходимости опираться на подобную трактовку текстов, чтобы составить мнение о том, что же в действительности произошло в Оттоманской империи в 1915 г. Существует еще и третья категория свидетелей, кроме тех, кто ничего не видел, и тех, кто располагает лишь слухами. Это свидетели-очевидцы. И. Здесь нет недостатка в рассказах, исходящих от не-раосредственных и объективных свидетелей. Нет необходимости изобретать фальшивые телеграммы и по-своему интерпретировать речи политических деятелей с целью доказать существование постыдного плана.

Достаточно прочесть отчет немецкого консула Шейбнер-Рихтера, аккредитованного в Эрзеруме[51], отчеты его коллеги Рёслера, пребывавшего в Алеппо[52], которые заставляют усомниться в порядочности лиц, приводивших в исполнение полученные приказы; письмо немецких реподавателей лицея в Алеппо от 8 октября 1915 г.[53] ,отчет немецкой медсестры Меринг, опубликованный в журнале “Sonnenaufgang” в октябре 1915 г.[54], рассказ американца Берно о лагерях в северной Сирии[55].

Документов очень много, они разнообразны и четко отличаются друг от друга. Некоторые из них были приведены в третьей работе Лепсиуса “Германия и армяне”, появившейся в 1919 г., другие опубликованы в прочих трудах. Во всех случаях их заключения одинаковы и тягостны.

, а иногда и их собственных конвоиров: грабеж, изнасилование, кража, убийства. Что касается относительно большого числа выживших, то они по прибытии в Верхнюю Сирию расположились в лагерях вдоль больших рек или в. окрестностях городов и были предоставлены самим себе, а иногда и испытывали враждебное отношение нерадивой администрации (среди кадров которой далеко не все были турками), которая уже не могла справляться с нуждами местного населения в империи, близкой к развалу.

Эти ужасные факты неоспоримы, и если было бы малейшее подозрение на этот счет, оно исчезло бы после знакомства с фотографиями, сделанными тайно немецким военным санитаром Армином Вегнером, работавшим тогда в Багдаде. Эти фотографии были опубликованы после окончания войны, и их подлинность не оспаривалась никем. Описать эти фотографии невозможно, столь невообразимые ужасы на них изображены. Свидетельство Вегнера тем более важно, что он всецело признает обоснованность военно-политических причин, которые побудили турецкое правительство отдать приказ о переселении армян. Более того, он добавляет: “Турецкое правительство сделало все для того, чтобы облегчить судьбу этих несчастных ссыльных”...

Реальность избиений не является спорной еще и потому, что она была сразу же признана турецким правительством, которое моментально среагировало, начав преследование виновных. Это неопровержимо доказано недавно опубликованными архивами Министерства внутренних дел Оттоманской империи.

Вот несколько примеров из огромного количества материалов:

- зашифрованная депеша от 14 июня 1915 г.: “Префектура Эрзерума нам сообщила, что колонна из 500 армян, которая вышла из Эрзерума, была подвергнута нападению племен между Эрзерумом и Эрзинджаном, люди были убиты. Необходимо защитить жизнь армян, которых отправляют в путь[56]... В дальнейшем необходимо принять все меры, чтобы защитить армян от нападения племен и крестьян; необходимо также жестоко покарать убийц и воров” (цит. по Гюрюну, с. 256)[57];

- зашифрованная записка Талята губернатору Эльазиза от 26 июня 1915 г.: “На колонны армян, которые были отправлены из Эльазиза без охраны, было совершено нападение бандитами из Дерсима, и они были убиты. Поскольку это совершенно недопустимо, чтобы бандиты из Дерсима совершали в дальнейшем... подобные преступления недопустимо, чтобы бандиты из Дерсима совершали в дальнейшем... подобные преступления, мы требуем, чтобы были приняты экстренные меры для обеспечения безопасности колонн”[58]:

-другое зашифрованое послание Талята губернатору Диярбекира oт 12 июля 1015 г: “За последнее время армянам, вывезенным из города ночью, было перерезано горло, как баранам. Мы yзнали, что, по некоторым оценкам, число убитых достигло 2000. Этому совершенно необходимо помешать, и мы требуем, чтобы нас ставили в известность о ситуации на месте”[59].

[60]. Само существование этих преследований эвергает тезис о преступном заговоре, о секретно подготовленном плане “геноцида”. Разве кто-нибудь видел, чтобы в нацистской Германии кто-то был осужден за истребление евреев? Авторы геноцида не преследуют его исполнителей. Вот почему подобное обвинение, выдвигаемое армянской пропагандой против правительства Талята и в целом против Турции, является столь же лживым, сколь и чудовищным.

Талят сам объяснился перед своими друзьями во вpeмя последнего съезда партии “Союз и Прогресс-” 1 ноября 1918 г.

“Перевозка производилась в обычных условиях... Во многих районах произошли взрывы давно накопившейся ражды, что привело к последствиям, которых мы совершенно не желали. Некоторые функционеры проявили чрезмерную жестокость и применяли насилие. Я также признаю, что во многих местах жертвами незаслуженно стали многие невинные люди...

...Много трагических событий произошло во время переселения. Но ни одно из них не произошло по приказу правительства. Ответственность за эти акты лежит прежде всего на элементах, которые действовали недопустимым образом”.( Цит. по Гюрюну, с. 259)[61].

Кроме тех приговоров, которые были вынесены оттоманскими трибуналами во время войны, личности тех, кто был автором избиений, так и не удалось устано-вить, поскольку они действовали разобщенно, предусмотрительно, неожиданно нападая на перевозимых армян. Курды? Бандиты с большой дороги? Турки-мусульмане, мстящие за своих? Без сомнения, среди нападавших были представители каждой из этих категорий, и нападали они неожиданно и, повторим, разобщенно. То есть в этой катастрофе не было никакого совместного плана, и это очень важно подчеркнуть.

Некоторые переселенцы погибли от изнеможения по прибытии в места назначения, другие были убиты по дороге, третьи просто исчезли. Но не было, никогда не было иного правительственного плана, чем тот, который был тогда опубликован, - о перевозке в другое место империи населения, пребывание которого в районе боевых действий было сочтено недопустимым. Такова реальность для каждого, кто объективно изучает исторические данные.

Кроме того, поиск виновных на уровне правительства продолжается уже более семидесяти лет. И, несмотря на настойчивое давление британского правительства и оккупацию Англией Константинополя, он ничего не дал, к этому мы еще вернемся.

Как же сегодня, более чем через семьдесят лет после событий, смеют говорить о “возрожденной памяти” армян (Гамелин и Брун, 1983)? Что это: возрожденная память или изобретенная память? А если она изобретена, то с какой тайной целью? Этот вопрос должен себе задать любой объективный наблюдатель.

[62] автор предисловия пишет: “Мустафа Кемаль, который тогда был авторитетным генералом, свидетельствует перед военным трибуналом в январе 1919 г.: “Наши соотечественники совершили неслыханные преступления, прибегли ко всем вообразимым формам деспотизма, организовали депортацию и истребление, сжигали живьем трудных детей, облитых бензином, насиловали женщин и девушек, и т. д.”

[63]. Кроме того, приведенные слова были сказаны не Кемалем Ататюрком, победителем на Дарданеллах и основателем современной Турции, а его однофамильцем, также генералом, судьей военного трибунала, целью которого было осудить руководителей партии “Союз и Прогресс” и который был для этого избран своими друзьями из партии “Свобода и Согласие”[64].

Как же можно доверять в таком случае армянской пропаганде, которая намеренно пользуется ложными сведениями, тотчас же повсюду распространяемыми, играя на схожести имен?

[65] на обложке, там, где более всего бросается в глаза, имеется цитата из Адольфа Гитлера, дающая понять, что в подготовке своей расистской политики истребления он был вдохновлен истреблением армян. Цель этой цитаты ясна: поскольку гитлеровский геноцид абсолютно всеми признан, то так же будет и с армянским “геноцидом”, и о политике Талята можно судить по тому, кто так открыто ею восхишался! Но эта цитата - фальшивка. Гитлер никогда этих слов не говорил, и объективная армянская пресса сама признает это[65]. Как же оценить поведение историков, которые прибегают к подобным средствам, чтобы подкрепить свои тезисы? Должно быть, эти тезисы довольно слабы, если их необходимо подкреплять таким образом. Тем не менее бесконечное повторение, обработка общественного мнения сделали свое дело. “Лгите, лгите, - говорил Вольтер, - все равно что-нибудь останется”. Вот что практикуется в армянском “деле”.

Но, к счастью, их тезисы уже получили оценку - н к тому же еще в 1921 г. Они оценены объективно гораздо раньше появления на исторической сцене Гитлера. И занимались этим лучшие друзья армян, ответственные лица из британского правительства; к этому тоже мы еще вернемся.

Таким образом, нам представляется бесполезным на данном этапе вдаваться в глубокие рассуждения о количестве жертв во время избиений. Цифры, которые выдвигают армяне, впрочем, постоянно растут из года в год и охватывают теперь все армянское население Оттоманской империи в 1914 г.! Правда более умеренна, но тем не менее достаточно ужасна. Основываясь на официальной статистике оттоманского населения в 1914 г., установленной статистической службой под руководством американца, работа которого ни у кого не вызывала подозрений, число жертв доходит до 300.000 человек. Эта цифра включает (как мы уже отмечали) “без вести пропавших”, т. е. и тех армян, которые бежали из Вана, перешли на сторону русских и отступили вместе с ними, осев в советской Армении[66].

[67].

Но статистические баталии не могут и не должны влиять на окончательное суждение по этому трагическому делу.

[68], “убийство остается убийством, и его нельзя простить. Так же, как мы не прощаем армянам избиения турок, мы не прощаем и туркам избиения армян”. А цифра жертв, будь она в пять раз больше, чем та, которую привели мы, как это пытается утверждать армянская пропаганда, или, наоборот, в десять раз меньше, это ничего не меняет в исторической, моральной н юридической оценке этих ужасные событий.

Организованное убийство даже 30.000 человек считается геноцидом, если установлено намерение уничтожить незащищенную этническую группу. Число не имеет никакого значения.

[69].

[70] “спор о числе имеет очень маленькое значение”, когда он говорит о гитлеровском геноциде. “Каково бы ни было число убитых, которое предлагают считать окончательным, это не опровергает факта намерения нацистов уничтожить евреев”.

Это так, поскольку геноцид, как и любое уголовное преступление, характеризуется преступным намерением и не существует без него. Именно существование этого намерения и должны доказать обвинители, не довольствуясь при этом своими собственными утверждениями.

Однако рассмотрение реальных причин трагедии 1915 г. доказывает, что таковых множество, но среди них нет намерения осуществления геноцида.