В этой братоубийственной войне между армянскими меликами не было победителей и побежденных, а пользу извлекла третья, чужеродная сторона - вождь кочевого племени сарыджаллу Панах-хан, который при попустительстве Мелика-Шахназара в 1752 году поселился в сердце Арцаха - в Шуши.
Кем был основатель Карабахского ханства Панах, так умело воспользовавшийся раздорами между меликами Арцаха? Любопытные сведения о его происхождении представляют азербайджанские историки Мирза Адигёзал-бек, Мирза Джамал Джеваншир и Ахмед-бек Джеваншир. Согласно Мирзе Адигёзал-беку, "Панах-Али-бек, прадед Панах-хана, происходил родом из Сарыджаллу". Мирза Джамал Джеваншир писал, что "род покойного Панах хана происходит от Дизакского Джеваншира из оймака Сарыджаллы, одного из ветвей племени Бахманлы, прибывшего в древние времена из Туркестана". А Ахмед-бек Джеваншир указывал, что Панах происходил из кочевых племен Карабаха. Таким образом, все три историка Карабахского ханства недвусмысленно говорят о происхождении Панах-хана из кочевых племен. Прадед Панаха - Панах-Али-бек - прежде служил у гандзакских (гянджинских) ханов Зиадоглы, затем перекочевал в гавар Дживаншир, где женился. По причине бледности его сына Али называли Сарыдже Али. Согласно Мирзе Адигёзал-беку, благодаря своему богатству он собрал вокруг себя большое количество кочевников; образовав группу внутри кочевого племени дживаншир, которую в его честь стали называть сарыджаллу. Наследником Али стал его сын Ибрагим-Халил-ага. По всей видимости, к утверждениям азербайджанских историков об известности и состоятельности предков Панаха следует относиться с осторожностью.
Поскольку хан Гандзака высказался против узурпации Надир-шахом трона Ирана во время курултая в Муганской степи, созванного в 1736 году, последний, чтобы ослабить его власть, решил выслать подчинявшиеся гандзакскому хану племена джеваншир, отузики и кябирлу в Хорасан. В это время старший сын Ибрагим Халила Фазл-Али-бек служил при Надир-шахе как табин (подчиненный) придворного церемониймейстера.
Фазл-Али-бек был убит в одном из боев против турок, и на службу к шаху перешел его младший брат - Панах-Али-бек, звучный голос которого обеспечил ему должность шахского глашатая. Он громогласно объявлял шахские приказы на улицах города и получил имя "джарчи" Панах (глашатай Панах). Однако когда после совершенного преступления Панах был приговорен к смертной казни, ему удалось бежать и перейти в Карабах. Мирза Джамал Джеваншир относит бегство Панаха к 1150 году от Хиджры (1737/1738). Сообщения того же историка, будто "особенно [крупные] подвиги он совершал во время войны Надир-шаха с войсками Рума", далеки от исторической действительности, поскольку ко времени службы Панаха у шаха Ирана турецко-персидская война 1730-1736 гг. уже завершилась, а военная кампания 1743-1746 гг. еще не началась. Что же касается утверждения азербайджанского историка Ф. Шушинского о том, что "кое-кто из дворцовой челяди, завидовавший Панах-хану, нашептал Надир шаху, будто Панах-хан задумал убить его и захватить трон", то его сложно рассматривать всерьез.
Ведя некоторое время разбойничью жизнь, Панах наконец перешел на службу к мелику Джраберта Аллахкули-султану в качестве даруга (сборщика налогов). В одной из памятных записей современник сообщает о нем: "В лето наше Армянское 1198 (1749)... Предводителем Амараса был Гаспар вардапет, ишханом Аллахкули-султан из Джраперта, армянин по нации и храбрец, победитель врагов, да пошлет ему Господь долгую жизнь и сохранит от всех несчастий". Покровительство армянского мелика спасло Панаха от рук шахских палачей. Фактически, Аллахкули-султан на груди своей пригрел змею, дав кров и незначительную должность беглому глашатаю, осужденному Надир-шахам на смертную казнь. Шаг, который впоследствии обернулся настоящим бедствием для Аллахкули-султана и меликств Хамсы. Как мы убедимся, Панах по-своему отблагодарил мелика Джраберта за спасение своей жизни.
В 1747 году Надир-шах стал жертвой заговора в Хорасане, после чего для бывшего беглеца открылось широкое поле деятельности. Пользуясь возникшим в Иране хаосом, соплеменники Панаха вернулись из Хорасана в гавар Джеваншир. Оставив свою службу у Аллахкули-султана, Панах "занялся грабежом в Ширванском, Шекинском, Ганджинском и Карабагском вилайетах. Всех юношей он сделал самостоятельными и богатыми. Любовь остального народа он завоевал раздачей скота, коней и наград, а некоторых непокорных подчинил себе путем наказаний, убийств". Таким образом, спустя некоторое время он стал вождем племени.
В это время в Иране пришел к власти племянник Надир-шаха Адиль-шах, правивший в 1747-1748 годах. Он назначил Амир-Аслан-хана управляющим Атырпатакана (иранского Азербайджана). Тот, услыхав о Панахе, встретился с ним и потребовал подчинения Адиль-шаху. Не имея другого выхода, Панах счел целесообразным подчиниться и при посредничестве Амир-Аслан-хана в 1748 году смог получить рагам (шахский указ) о присвоении ему звания хана. Таким образом, осужденный Надир-шахом на смертную казнь Панах, являвшийся к этому времени вождем кочевого племени сарыджаллу, был возведен в ханскую степень племянником этого шаха Адиль-шахом. При этом необходимо учитывать, что ко времени получения данного титула Панах не находился в Хамсе и не обладал какой-либо реальной властью в Арцахе. На тот момент ханский титул Панаха был формой без содержания.
Для укрепления приобретенной власти Панах решил перейти к оседлому образу жизни и в 1748 году в магале Кябирлу построил крепость Баят, в определении месторасположения которой важную роль сыграл факт женитьбы Панаха на дочери старшины племени кабирлу. "Кябирлу оказывало большое содействие ему, - пишет Лео, - и он быстро превратился из главаря банды во властителя, подчинив себе племена, скитавшиеся на пустынных окраинах Карабаха. Сам же, будучи кочевником, после приобретения власти он начинает осознавать необходимость оседлого образа жизни".
Чтобы остановить формирование новой силы по соседству, мелики Хамсы объединились с правителем Ширвана Хаджи-Челеби и предприняли поход на Баят. Панах-хан вместе со своими родственниками скрылся в Баяте. Осада крепости не дала результатов, и союзники вернулись в свои владения, намереваясь повторить поход на следующий год. Возвращаясь из похода, Хаджи-Челеби сказал: "Панах-хан до сих пор был подобен серебру без чеканки. Мы же пришли, отчеканили это серебро и вернулись обратно". Это высказывание превратилось в поговорку.
В свою очередь, Панах-хан пришел к выводу, что расположенная на равнине крепость Баят не может служить надежным укрытием в случае повторных походов врагов. В его положении бездействие привело бы к гибели, и он, не теряя времени, "с целью успешной борьбы с вражескими племенами и армянскими меликами основал новую крепость в местечке под названием Тарнакют, рядом с большим родником Шахбулах, что совсем рядом с границей Хачена. И в этой новой крепости он построил рынок и мечеть, и в 1749 г. утвердившись там, начал стычки с меликами Джраберда и Гюлистана, стремясь развалить их союз". При выборе местоположения новой крепости важную роль сыграло наличие родника, благодаря которому решился вопрос обеспечения крепости водой. От названия этого родника и крепость получила свое имя - Шахбулах.

Строительство Панахом крепостей Баят и Шахбулах было не уловкой, отвлекающей внимание соседей-врагов, и не "испытательным периодом", как ошибочно считает Д. Бабаян, а необходимостью, обусловленной конкретной ситуацией. В этот период Панах был занят более важным вопросом, нежели отвлечение внимания врагов (непонятно от чего), - он решал задачу обеспечения собственной безопасности и не мог предположить, что ему когда-либо посчастливится обосноваться в сердце Арцаха.
Такая возможность возникла, когда Мелик-Шахназар Варанды, пытаясь противостоять натиску владык остальных четырех меликств Арцаха, заключил союз с Панахом и предоставил ему находившуюся на территории его меликства крепость Шуши. В связи с этим известный русский полководец А.В. Суворов справедливо заметил: "Сей предатель своего отечества призвал Пана-хана, бывшего прежде начальником не знатной части кочующих магометан близ границ карабагских, отдал ему в руки свой крепкий замок Шушикала и учинился ему с его сигнагом покорным".
На тот момент в состав новоиспеченного ханства входили часть Равнинного Карабаха и Шуши. Однако именно Шуши придала жизнеспособность новообразованному ханству, иначе обреченному на неминуемую погибель на равнинах низменного Карабаха, тем самым наполнив пустую форму содержанием.
После появления в Арцахе главы племени сарыджаллу из объединения кочевых племен джеваншир Панаха мелики Хамсы были вынуждены противостоять новым вызовам. Именно с появлением Панаха началось проникновение иноплеменного и инорелигиозного элемента в Арцах. "Для недавно установившегося ханства было важным политическим вопросом формирование мусульманского населения в таких местах, где не было подобного элемента, который стал бы опорой ханской власти. Предательски проникнув в самое сердце исконно армянской страны Хамса, Панах-хан быстро почуял, что шушинские скалы отнюдь не являются достаточной опорой для установления власти,- справедливо замечает Лео,- и он поспешил из соседних ханств привлечь сюда тюркские кочевые племена, пообещав им различные привилегии. Таким образом, из Грузии и других краев были переселены в Карабах кочевые племена пюсьян, карачарлы, джинлы, демурчи-хасанлы, кызыл-хаджилы, сафи-кюрд, бой-ахмедлы, саатлы, кенгерлы и многие другие. Следуя примеру своего отца, Ибрагим-хан также делал все возможное для того, чтобы заманивать сюда все новые мусульманские элементы". К приведенному списку можем добавить ряд других тюркских кочевых племен - джеванширцы, сарыджаллу, отузики, кябирлу, игирмидорды, колани и др., чье расселение шло на территории Карабаха. Весь период после проникновения этих племен в Арцах заполнен их противостоянием с армянским населением. Переселившиеся племена в первую очередь являлись естественными и надежными союзниками Панах-хана в борьбе против не подчинявшихся ему армянских меликств.
Сначала Панах, нарушив клятву, арестовал прибывшего к нему на переговоры от лица армянских меликов джарбердского Аллахкули-султана Мелика-Исраеляна и, по совету правителя Нахичевана Гейдар-Кули-хана, приказал отрубить ему голову. Так Панах "отблагодарил" мелика Джраберда, в свое время спасшего ему жизнь от палачей Надир-шаха. Армяне Арцаха еще в XIX веке пели печальную песню, сочиненную, согласно народным преданиям, самим Аллахкули-султаном во время заточения в тюрьме Панаха:

"Скажите Смелому вардапету, пусть придет ко мне, // Или пусть его убьет, или спасет меня, // Брат мой Адам, отомсти за меня, // Жаль, что месть моя осталась вовек".
Алахкули-султану наследовал его брат Мелик-Адам (Атам), который "с детства был заложником в Дагестане у Хосров султана и хорошо обучился военным приемам горцев. Его освободил Надир-шах". Современники из числа индийских армян описывали Мелик-Адама как "мудрого и благовоспитанного человека, отважного в войне", а в памятной записи, составленной в "Истории Сюника" в 1781 г. он характеризуется как "муж храбрый сердцем и чрезмерно красноречивый, также и щедрый дланью по желаниям своим духовнолюбимым к страждущим и нуждающимся". Именно он занял место своего брата в союзе меликов Хамсы.
Следующей жертвой Панаха стал владыка гавара Хачен Мелик-Аллахверди Асан-Джалалян, который был коварно убит в 1755 году. Тем самым был нанесен непоправимый удар по светской власти Асан-Джалалянов. Затем за предательство Мелика-Алаверди Панах назначил меликом Хачена старшину села Хндзристан Мирзахана. В итоге два арцахских меликства из пяти - Варанда и Хачен - перестали представлять опасность для Панаха. Однако его власть не распространялась на меликства Гюлистан, Джраберд и Дизак.
После упомянутых событий "началось великое противостояние [меликов] против Панаха, хана гавара Джеваншир. Это противостояние длилось непрерывно до семи лет, и в результате войн двух сторон друг с другом было бесчисленное кровопролитие". В это время Мелик-Есаи Дизака был первым, кто осознал необходимость регулярных воинских соединений. Он, будучи "опытным во всех вопросах ратных, способствовал и поощрял, изучал всякую премудрость, [дабы] бесстрашно нападать на врагов, не страшиться смерти, вместо того, чтобы оставаться жить, унаследовав себе дурное имя. Равно как и оставаться всегда готовым к тому, чтобы услышать зов войны".
Вовсе не случайно, что эта идея возникла именно у Мелика-Есаи Дизака. Отрезанный от двух своих союзников - Мелика-Овсепа Гюлистана и Мелика-Адама Джраберда, - он был вынужден воевать в одиночку против Панаха и печально известного властителя Варанды Мелика-Шахназара, надеясь только на собственные силы. Без наличия регулярных и боеспособных войск он не смог бы долго противостоять нападениям ханского войска. Армянский историк Мирза Юсуф Нерсесов (Овсеп Нерсисянц) писал, что "в начальный период ханства Панаха дизакский Мелик-Есаи, прославленный своей храбростью, вел множество войн против него. Некоторое время (семь лет - А.М.) между ними шли яростные битвы. И однажды Мелик-Есаи так разбил и разогнал войско Панах хана, что последний, убежав в сторону Баята, целый месяц скрывался в лесах, не осмеливаясь выходить оттуда". Однако сообщение того же историка о том, что в дальнейшем Панах "его (Есаи - А.М.) подлым образом арестовал и убил", не соответствует действительности. Известно, что после смерти Панаха Мелик-Есаи еще долгое время продолжал воевать против его сына Ибрагим-хана. Именно по приказу последнего коварным образом "в 1230 (1781) году убили Малика-Сайи Тоха". В связи с этим русский военачальник А.В. Суворов написал в рапорте, посланном в 1781 году князю Г.А. Потемкину: "Ибраим-хан шошинской, требуя под пристрастием некоторой суммы денег от Есая Дузагского и сим мучительством умертвил оного". Год смерти Мелика-Есаи подтверждается также и надписью на его могильном камне: "Это могила мелика Есаи, сына великого мелика Егана. Он был назначен князем Надир-шахом. 33 года правил он Дизакской страной и совершил много подвигов, одержал много побед над неверными. Он был смелее и благороднее своих предков. Жил он 61 год, скончался в лето 1230 (1781) 2-го октября, во вторник. Кто прочтет (надпись), пусть хоть раз скажет: помилуй, Отче. Аминь".