Поздняя Брежневщина так трогательно напоминает сегодняшнюю ситуацию, когда престарелый генсек удовлетворённо внимал шевеля бровями доклады замов о цифрах роста тяжёлой и лёгкой промышленности.
С одним только отличием. Тогда имитация была больше в политике, и чем глубже в производство, тем было её меньше. Верх имитации был в идеологии, а не в станках.
Производства работали, продукция производилась, импорт если и был, то встречался не чаще, чем негры на улицах Кустаная

А тут, вот, сейчас, как бы всё наоборот