В XVIII и XIX столетиях события развивались примерно по той же схеме. Южным и юго-восточным рубежам России постоянно угрожали государства, важной частью экономики которых являются набеги и работорговля. Угроза с юга была более существенной — набеги крымчаков беспокоили не только Русской царство, но и Российскую Империю. Один из последних набегов, дотла разоривших и опустошивших Новую Сербию — область в Новороссийской губернии, заселённую выходцами из Сербии и Молдавии — состоялся в 1769 году. С угрозой было покончено лишь в 1783 году, когда в нашей истории впервые прозвучали слова «Крым наш», знаменующие ликвидацию государства работорговцев. Юго-восточные рубежи дождались своего часа нескоро. Набеги хивинцев были для жителей реки Яик (ныне — Урал) не пустым звуком. Ни одно из русских приграничных поселений не могло чувствовать себя в безопасности — каждый год подвластные Хиве киргизы захватывали в плен и уводили на невольничьи рынки сотни русских людей. Длилось это десятилетиями и стало напоминать какой-то дурной сон. Вот русские мореплаватели совершили своё первое кругосветное путешествие, вот из пределов России прогнали Наполеона и триумфально взяли Париж, вот забегали первые паровозы по первым русским железным дорогам, вот, заменяя бурлаков, пароходы пошли по русским рекам, вот и крепостное право приказало долго жить... А на юго-восточных рубежах всё то же, что и во времена Ивана Грозного — набеги «ордынцев» и увод русских людей на невольничьи рынки Хивы.
Хивинское ханство наше! Средняя Азия в XIX веке ждала русских с надеждой Подробнее «Рабство должно прекратиться» Если кто-то думает, что это всё байки «имперской пропаганды», нацеленные на оправдание «завоевания Средней Азии», то вот свидетельство человека, который многое видел своими глазами и которому не было никакого резона лгать. Это американский корреспондент Януарий Алоизий Мак-Гахан, сопровождавший войска первого генерал-губернатора Русского Туркестана Константина фон Кауфмана в походе против хивинцев: «Захват русских подданных и продажа их в рабство продолжались долгое время. В первой половине настоящего столетия численность рабов-русских была велика. Русских туркмены захватывали главным образом на восточном берегу Каспийского моря, а киргизы брали в плен рыбаков северного прибрежья этого моря, а также и других русских по границам Оренбургской губернии и Сибири... Но во время кампании 1839-1840 гг. часть русских была освобождена. По договору, заключённому после этой несчастной экспедиции полковником Данилевским с Хивинским ханом, последний обязывался не дозволять более торговли русскими пленными. Несмотря, однако, на этот трактат и на другой, заключенный в 1858 году, торговля русскими невольниками продолжалась...» Астраханский мещанин Бирюков, захваченный на Каспийском море хивинцами во время рыбной ловли, может дополнить рассказ американца подробностями: «Киргизы продали меня в Хиву, здесь употребляли меня в черную работу. Трудности в рабстве, а главное, тоска по родине, заставили меня бежать тайно отсюда, но хивинцы догнали и прибили за ухо гвоздём к стене...»Самое же интересное, что приход Российской империи в Среднюю Азию и возникновение Русского Туркестана стали благой вестью не только для освобождённых русских невольников, но и для нескольких соседних государств, которые страдали от хищничества «наследников Орды» едва ли не больше, чем Россия. Американец Мак-Гахан свой рассказ продолжил так: «Туркмены захватывали на Персидской границе огромное количество персидских шиитов или “еретиков”. Туркмены нарочно обращались с этими пленными как нельзя более варварски. Их едва даже кормили, уже не говоря о страшных побоях бичом. Их истязали всевозможными пытками, которые в состоянии придумать одни только азиатские варвары. На ночь их так крепко привязывали, что они не могли ни стоять, ни сидеть. Понятное дело, что в Хиву они доставлялись совершенными скелетами... Захватывали и афганцев, но на основании предписаний Корана они не могли быть продаваемы в рабство, будучи правоверными суннитами, а не еретиками. Однако жадные до добычи туркмены и хивинцы бичеванием и другими пытками доводили этих несчастных до признания себя шиитами и тогда продавали их в рабство... Не только персидские и афганские рабы ждали от русских себе свободы и возвращения на родину, но повсеместно в Средней Азии было убеждение, что если русские явятся в Хиву, то рабство должно прекратиться»