ЦЕНА РЕГУЛИРОВАНИЯ

- В этом году некоторые казахстанские НПЗ отказались от поставки удешевленного топлива. Насколько и каким образом это связано с государственным регулированием цен на ГСМ?

- Это напрямую связано. Причем регулировать-то пытались прямым методом, когда государство устанавливает лимитированный потолок цен. И это невыгодно производителям. Когда цена на внешнем рынке 51 доллар за баррель, то продавать по меньшим ценам на внутренний рынок, значит, работать себе в убыток. Хотя и здесь не всё так просто.

- Кстати, об убытках. Руководство Шымкентского НПЗ заявило, что их предприятие потеряло в прошлом году около 50-ти миллиардов тенге при отпуске льготного топлива. Насколько, по-вашему, это соответствует действительности?

- На самом деле таких убытков нет. Они считают недополученную прибыль, а недополученная прибыль и убытки - это разные вещи. Посмотрите, к примеру, на ценовое несоответствие - если сопоставить 80-й бензин и дизтопливо, то они практически одинаково стоят, но по крекинг-процессу затраты на производство дизельного топлива в два раза ниже, чем при производстве бензина. Бензин имеет другую очистку, другую степень перегонки, и получается, что НПЗ немного лукавит.

Одновременно сегодня для насыщения внутреннего рынка и с целью борьбы с инфляцией разрабатывается государственная программа закупки продовольствия за границей. О чём это говорит? О том, что получая сверхприбыль от реализации льготных ГСМ, государство будет тратить эти же деньги для закупа продовольствия за границей. Выходит, что для внутреннего производителя цена должна быть фиксированная. Потому что если сельхозтоваропроизводители будут закупать ГСМ по мировым ценам, то и цена на сельхозпродукцию поднимется до мирового уровня.

В принципе это нормально, но есть маленькое «но» - у нас покупательская способность населения не отталкивается от среднемировой зарплаты, она  у нас, как ни печально, намного ниже. И в этой связи жалобы производителей ГСМ неправильны. Я не взываю к патриотизму, просто сейчас нужно отталкиваться только от потребителя. Ориентация на внешний рынок до определенного момента эффективна, но после она начнет тянуть экономику назад.

- Когда же для Казахстана настанет «час икс», то есть начнётся спад экономики?  

- Мы сейчас как раз переживаем этот момент: цены на мировом рынке очень высоки и уже дают некоторый откат назад. Высокие мировые цены разлагают финансовую дисциплину крупных компаний. Предприятия начинают смотреть на внутренний рынок с позиции типа «мы и без вас обойдемся», хотя вначале нужно работать только в своей первоочередной зоне. О внутреннем рынке заботятся во всех странах, а у нас позволяют работать на него так, как будто внешний важнее.

Это актуально в унисон разговоров о вступлении в ВТО. Предполагается, что таможенные барьеры падут, и цена выровняется везде. Конкурировать с другими странами будет сложно, потому что, например, наша рабочая сила может быть вытеснена турецкой, китайской и прочей, которая квалифицированна, дисциплинированна и готова трудиться за меньшие деньги. Выходит, безработица на внутреннем рынке будет расти. Это касается и квалифицированных менеджеров.

Еще парадокс в том, что во всем мире малый бизнес уходит в те сферы, которые не заняты, а у нас малый бизнес поддерживают в тех направлениях, где ему приходится конкурировать с крупными фирмами. Тот же «Жас оркен» – программа Костанайского государственного  университета. Большая часть - около 80 процентов - выбрала именно зерновое направление. Хотя те, кто, например, взялся за животноводство и другие альтернативные направления, нисколько не прогадали - посмотрите, что происходит с ценами на мясо.

- «ПетроКазахстан» предложил правительству вариант, когда налоги платили бы не НПЗ, а получатели горючего. Почему не была принята эта схема?

- Скорее всего, речь идет об акцизе, который платит производитель ГСМ. Перенести тяжесть на сельхозпредприятия не вполне обоснованно. Да, уровень прибыли НПЗ - по ценам внутреннего рынка - недостаточно высок, но по ценам на внешнем рынке они получают значительную прибыль. На основании чего мы можем это утверждать? Сам по себе поток иностранных инвестиций - это очень четкий индикатор, который идет только в тот сектор, где есть сверхприбыль. В Казахстане этот поток шел и идет в основном в три отрасли: нефте-, газо- и металлургического сектора. То есть более 60-ти процентов этого пирога делят «Алюминий Казахстана», «Тенгизшевройл», «Казахмыс» и ряд других крупных компаний. Всем остальным достается совсем немного. На то же сельское хозяйство приходится примерно от двух до пяти процентов внешних инвестиций. 

- Один из мотивов отказа производителей ГСМ от поставок льготного топлива в том, что оно попадает в руки не крестьян, а перекупщиков?

- Распределение топлива было делегировано департаментам сельского хозяйства,  территориальным управлениям Минсельхоза. Значит сбой произошел при тендерных процедурах, когда топливо распределяли структуры, не имеющие достаточных основных фондов, устойчивой деловой репутации и так далее. Налицо дублирование функций, не дающее желаемого эффекта. Например, не все удешевленные удобрения были куплены - из-за того, что эта программа не была развернута нормально, хотя в почве реально не хватает тех или иных питательных веществ. То есть эти госструктуры не позволяют в должной мере выполнять государственные программы в рамках  поддержки села. 

- Прорехи в цепочке - это больше плохая работа фискальных органов, «гениальность» тех, кто крадет, или коррупция в среде чиновников?

- Сказать, в чем здесь корень, практически невозможно. Может быть, понемногу всего, что вы назвали. Но ещё это традиционная недоработка. В первую очередь, недорабатывают сами крестьяне, которые должны получать ГСМ. Если бы они требовали, если бы было несколько судебных процессов, из-за того что недодали положенное топливо, удобрения, ядохимикаты, то ситуация была бы другой. Есть определенное недоверие к государству и чиновникам со стороны крестьян, малого и среднего бизнеса. Крупный бизнес отстаивает свой интерес всегда - в суде, в акимате, где угодно, но у них другие возможности.

Что касается поиска других компонентов, то здесь, безусловно, стимулирование должно идти по нескольким направлениям: скажем, удешевленное топливо, удешевленные минеральные удобрения, гербициды, более низкие страховые тарифы в растениеводстве. Но у нас, ещё раз повторюсь, это не представляет единого комплекса, всё это не связано какой-то определенной системой. В рамках программы «Аул» (2003-2005 гг.) были предприняты попытки сформировать единую концепцию, увязывающую поддержку аграрного товаропроизводителя с интересами финансовых структур, иностранных инвесторов, поставщиков основных видов ресурсов и так далее. Однако результаты оставляют желать лучшего.  Полностью заменить льготные ГСМ на другие методы поддержки фермеров очень сложно. Должно быть регулирование рынка в сторону объективного государственного интереса, то есть необходимо стимулировать частные структуры к общественно полезным действиям, но не административными рычагами.

- Но по этому пути вряд ли получится…

- Почему? Есть разные пути регулирования. У тех же нефтеперерабатывающих заводов периодически складывается такое положение, что они готовы продать свои акции полностью. Государство могло бы выкупить отдельные предприятия отрасли, провести полную модернизацию, а затем опять реализовать, оставив определенный пакет акций за собой. Так было с угольной отраслью в Англии. Действовать нужно не административными рычагами, а экономическими.

Булат МУСТАФИН

версия для печати  
отправить статью по e-mail