[an error occurred while processing this directive]
«СИНЮЮ ПТИЦУ» - В КРАСНУЮ КНИГУ?
Причина была, собственно говоря, одна: поближе к Тургайской степи, традиционному месту приземления спускаемых аппаратов. Некосмических плюсов от близости специалистов по поиску вернувшихся на Землю парней, впрочем, наблюдалось гораздо больше: во время больших наводнений вездеходы поисковиков-спасателей бороздили водные просторы Затобольска, развозя обитающим на чердаках жителям хлеб и лекарства.
Околокосмический отряд был первым, если нужно было пробраться по любому бездорожью – уникальные машины, которые выпускал военно-промышленный комплекс Советского Союза, умели всё, только что по воздуху не летали. Но для таких дел в распоряжении отряда всегда была воздушная техника. На космосе в СССР не экономили. В случае нужды душки-военные щедро помогали гражданке.
Теперь космические поисковики живут в Челябинской области, а в Казахстан приезжают пару раз в год: на запуск очередного экипажа в космос и на их спуск.
В апреле, когда ожидалась посадка корабля "Союз ТМА-5", привычные аркалыкчане ещё за две недели до приземления вновь видели на улицах города четыре синих вездехода. С третьей попытки мне удалось застать и их экипажи, без всяких понтов базирующихся в весьма дряхлом общежитии местного пединститута.
Сергей Сорокин, техник отделения поиска, согласился поговорить о прошлом и настоящем отряда космического поиска. До приземления спускаемого аппарата оставалось двое суток.
- Сергей Фёдорович, а костанайские времена отряда помните? Тогда, наверное, удобней было работать? Всё-таки одна страна.
- Разумеется. Помню. Мне уж на пенсию скоро, в отряде я давно. Да и большинство наших уже много лет в отряде. Тут знаете как? Если притёрся, сумел выдержать темп учений, постоянные командировки, жизнь в полевых условиях, то уже не вернешься. А удобней ли? Неудобно и крайне неприятно было в условиях развала страны, когда мы вдруг стали чужими. Сейчас, по-моему, наоборот, все устоялось. Вот формально страна другая, а люди-то те же, знакомые. Относятся к нам тут отлично. Неформально. Полиция местная всегда технику нашу под охрану берет, да и живем мы обычно в хороших условиях. Вы не смотрите на общежитие, это в связи с приездом вашего премьера можно сказать нештатная ситуация сложилась: гостиница-то в городе одна. Нет, знаете, человеческое в отношениях всегда всё пересиливает.
- А как изменилось все – видите?
- Вы про аркалыкские развалины? Ну как не видеть, видим, конечно. Жалко очень. Трудные времена и Россию не обошли. Ведь даже космические программы прикрывали. Сейчас вот опять вроде немного пошли на подъем.
- Застать вас на месте просто невозможно. Тренировки постоянные.
- А как же. Используем полевые условия по полной программе. Тренируемся в поиске в осложнённых условиях. Степь-то вся в воде – весна. А эвакуация с воды – дело особое. Спускаемый аппарат, конечно, не тонет, но к нему ж еще и подойти вплотную надо.
- Правда, что ваш отряд уникальный и другого такого нет
- Уникальный – это точно. Вы в машины наши загляните, они ж изнутри сплошь автографами космонавтов покрыты. Поиск каждого экипажа – это отдельная история. У нас каждый должен уметь отлично водить вездеход, наладить связь в любых условиях, ориентироваться на местности. Многие имеют порядочное количество прыжков с парашютом. Но чаще всего, все-таки, приходят асы вождения. Остальное добирают уже тут.
У нас задача всегда четкая – определить место приземления и как можно быстрее добраться туда. Грузовой вездеход потом транспортирует капсулу.
- А пассажирский – космонавтов?
- (смеется) Примерно так.
- Что самое страшное для спасателя?
- Когда в эфире тишина. Когда ты знаешь, что аппарат должен уже приземлиться, а он не отзывается. И не обнаруживается. Это всегда очень тяжелые минуты, но так бывает. Любая нештатная ситуация – это сложно. А если все штатно, то мы находим ребят за несколько минут.
- А часто бывает нештатно?
- Случается.
- Как вам, уникальным таким, государство платит? У нас, да и у вас, наверное, военные так себе получают, но вы-то в особом положении?
- В особом.
- Понятно. Сумму зарплаты не назовете. Но ведь побольше семи тысяч российских будет?
- (улыбается) Не побольше.
- Не верю! Говорят, вы – ребята суеверные. Какие у вас приметы?
- Да есть немного. Ну вот, например, перед работой, когда на поиск идем, бриться не рекомендуется.
- А машины ваши? Они ж у вас уникальные. К ним и отношение должно быть соответствующее. Ну вот наверняка каждая свое личное имя имеет. Точно? Вашу как зовут?
- Птицей зовем. И еще после каждой тысячи километров полагается справить день рождения, что ли…. Сто граммов спирта на мотор – в обязательном порядке.
- А сами? За машинное здоровье?
- Не на работе. А вездеходы действительно уникальные. Это ведь те еще, что в восьмидесятых в Костанае были, представляете? Сейчас, к сожалению, и у нас ничего подобного уже не делают. Двадцать лет прошло, а мы их пару лет назад иностранным спецам демонстрировали. Американцы тащились. У них таких нет.
- Как вас семьи таких терпят: вечно в командировках, зарплаты так себе…
- Терпят. Это раньше мы в общей сложности пару месяцев в году дома жили. А сейчас хорошо, если два раза в год в командировке. Так что семьи, большей частью, обычные. У меня вот и пацан, и дочка водить умеют. И с парашютом уже прыгали. Мальчишка в этом году школу заканчивает.
- Скажите, а с космонавтами в дальнейшем как-то отношения складываются7
- Да нет, конечно. Это ж совершенно не наш уровень. Разумеется, когда их найдешь, привезешь, спасибо всегда говорят, улыбаются потом при встрече, за руку здороваются, в лицо помнят иногда. Но они из другого теста и из другой жизни. Это нормально.
- А что обычно говорят космонавты после приземления?
- Привет. Спасибо. Их обычно врачи спрашивают, чего им хочется.
- И чего?
- По-разному. Кто-то, помнится, коньяку хотел.
- Дали?
- Ни в коем случае. После приземления – только чай.
- А вам?
-(смеется) А нам не грех и покрепче в честь удачного завершения операции, но только после самой операции.
- Смотрите, что получается: вездеходы не строят, в космос летают реже. Да вы не вымирающий ли отряд?
- Смотрите, что получается: из ямы, когда совсем не летали, выбрались. Программы освоения космоса принимают. Нет, поживём еще!
Через два дня после этого разговора экипаж МКС приземлился в 85 км от Аркалыка. Капсула ткнулась в размокшую землю среди огромных лиманов талой воды и легла набок. Практически впервые в истории космонавтики экипаж эвакуировали вертолетами – так получилось быстрее и удобнее. А стандартный мобильный госпиталь, который обычно привозят на вездеходах к месту посадки, развернули в Аркалыке. Так что Птице очередная серия автографов на этот раз не досталась.
Марина АНТОШИНА
[an error occurred while processing this directive]
[an error occurred while processing this directive]