СТРАСТИ ПО СУБАРЕНДЕ

В ожесточенных спорах о частной собственности на землю забыли о главном - о человеке.
С принятием нового земельного кодекса тысячи сельских жителей могут оказаться за чертой бедности.

В предыдущем номере “НГ” мы приводили мнение сенатора Евгения Амана о Земельном кодексе, принятие которого, по всей вероятности, переносится на сентябрь-октябрь. Личное мнение сенатора: субаренда себя изжила и у владельцев прав на аренду земельных долей остаются два выбора – войти в долю и стать соучредителем сельхозпредприятия или организовать собственное крестьянское хозяйство. На определение будет отпущен год. Земля тех, кто не определится, перейдет в госфонд. Таким образом мы покончим с неожиданно народившимся классом рантье, представители которого ничего не делая имеют свои проценты с земли, переданной во вторичную аренду. Земля, наконец-то, обретет долгожданного хозяина, который, Бог даст, ее и выкупит в собственность… Существует и противоположное мнение. Заместитель директора Центра анализа общественных проблем, член рабочей группы по подготовке заключения по проекту Земельного кодекса Канат Берентаев считает, что “от введения в действие Земельного кодекса никто из мелких товаропроизводителей не выигрывает. Земельные участки через год, два, три сконцентрируются у крупных землевладельцев – юридических или физических – это роли не играет. Если кто-то захочет обрабатывать землю, он будет вынужден брать землю в аренду у этих землевладельцев. И можно без всяких расчетов сказать, что буквально через несколько лет произойдет обатрачивание большей части сельского населения”.
Есть и такие критики грядущего закона, кто сравнивает земельные доли сельчан с печально известными ПИКами. И, судя по всему, они не далеки от истины: поспешность, с какой испекается Кодекс, наводит на определенные мысли. В Казахстане нет Земельного кадастра, нет Ипотечного банка, и не предвидится. Без них многие положения нового закона не смогут полноценно работать. Но если Кодекс торопятся принять, значит, это кому-то нужно.

ЧТО ИМЕЕМ?

По данным проведенной год назад инвентаризации земель сельхозназначения на 143681 земельную долю приходилось (округленно) 9,2 миллиона гектаров угодий. Как распорядились граждане своим правом на аренду земли? Проданы на начало января прошлого года более 10 тысяч долей или, без малого, 388 тысяч гектаров. В субаренде находились 503,2 тысячи гектаров или свыше 72 тысяч долей. А вот в качестве подарков числилось более одного миллиона гектаров. Больше всего таковых обнаружилось в Аулиекольском районе: подарено 127 тысяч гектаров. Для сравнения: в Карасуском, по сути объединяющим два района, в подарках оказалось лишь 7,6 тысячи гектаров. И ничего никому не подарено в Джангельдинском районе. То есть, субаренда, на первый взгляд, не настолько и страшна, как ее малюют. Но только на первый.
Примерно 80 процентов селян, передавших свои доли во вторичную аренду, - пенсионеры. Те самые, кто поднимал целину, строил в степи новые поселки, кто создавал славу хлебного края. Свое они отработали сполна, и к мизерным своим пенсиям вполне справедливо получили довесок в виде земельных долей и имущественного пая. Самостоятельно работать на этой земле они уже не в состоянии, а потому передали ее во вторичную аренду. Обозвать их рантье – язык не поворачивается. 5-10 процентов от урожая, собранного с их гектаров, позволяют старикам более - менее сносно дожить свой век в давно ставших родными селах и аулах. Под эти проценты они получают корма для подворья, топливо на зиму, муку и многое другое. В некоторых сельхозпредприятиях до двух десятков наименований продуктов и услуг. В других и по желанию забирают деньгами. Не секрет, что многие из таких пенсионеров остаются и по сей день опорой и надеждой для семей своих взрослых детей, перебивающихся случайными заработками или вовсе не имеющих таковых.
И вот, в течение года после принятия Земельного кодекса они должны определиться. Создать свои хозяйства старики не в состоянии, в качестве соучредителей они тем более никому не нужны. Как сказал один из хозяев среднего ТОО “мы ушли от колхозов не для того, чтобы снова к ним вернуться”. Другой добавил: “Через год эта земля вернется в государственный фонд, и если мне будет нужно, я возьму ее в аренду у государства. Без лишней мороки”.

ЧТО МОЖЕМ ПОТЕРЯТЬ?

Известное в Федоровском районе ТОО “Беркут” – 308 пайщиков. Основная часть – пенсионеры. Величина земельной доли от 30 до 50 гектаров. По итогам прошлого года многие из них получили по 50-70 тысяч тенге в качестве арендной платы. По сельским меркам это стоимость хорошей коровы с полным набором кормов для всего подворья, включая кур. Дело в том, что “Беркут” - одно из немногих хозяйств области, где арендная плата за землю составляет 15 процентов от урожая, а потому от желающих отдать свою долю именно этому предприятию нет отбоя. Противники субаренды говорят: случится засушливый год, чем будет рассчитываться арендатор? Василий Бублик, руководитель ТОО, особых проблем не видит: в договоре на аренду оговариваются размеры оплаты в зависимости от урожайности, а также форс-мажорные обстоятельства, от которых никто пока не застрахован. “А вот отмена вторичной аренды, считает он, сильно ударит по старикам, многих отбросит за черту бедности”.
В Федоровском районе население активное, а земля всегда была в цене. И тем не менее, если в прошлом году земельный пай продавался по 50 долларов, то сегодня – по 20. Кто продает? Отъезжающие на ПМЖ за пределы Казахстана и … пенсионеры, подогретые слухами о том, что “землю все равно заберут”. “Многих приходится убеждать не спешить избавляться от земли, - рассказывает генеральный директор ТОО “Ак-Бидай Агро” Иван Момот, - объяснять, что в бюджет нашей компании мы ежегодно закладываем 29 миллионов тенге именно на выплату арендной платы. А это не лишние деньги для многих селян и не только стариков: ведь не секрет, что из общего числа трудоспособных работой мы можем обеспечить процентов сорок. Брать их в соучредители и обещать дивиденды тоже не реально: в ПО “Казахстанское”, например, полторы тысячи пайщиков. Вы можете себе представить что получится, если пусть даже половину из них взять в соучредители?”. “Казахстанское” – это уже Карабалыкский район.
Картина не меняется и в Алтынсаринском районе. Если взять самую скромную плату за вторичную аренду в 10 тысяч тенге на пай, то при 8 тысячах пайщиков по району уже получается 80 миллионов тенге! Для сравнения: на адресную социальную помощь малоимущим алтынсаринцам бюджет выделяет 3,5 миллиона тенге. Нетрудно представить, какой социальный обвал ждет сельских жителей через год после принятия Земельного кодекса со статьей, отменяющей субаренду. Нетрудно спрогнозировать и последствия мощной волны миграции сельского населения в города, где его никто не ждет.
Мы привыкли кивать на цивилизованный Запад: в США 4-5 процентов сельского населения кормят не только всю страну, но и другим государствам достается. В штате Аризона государство закупает пшеницу среднего качества по 180 долларов тонну, из которых 120 долларов – прямая дотация. Причем, почти 50 “зеленых” из них формируют прибыль фермера. И делается это для того, чтобы сохранить пресловутые 4-5 процентов сельского населения, дабы они не создавали социальных проблем в городах. Из той же “оперы” пример с американским сахаром, который в полтора раза дороже производимого в Европе. Но они не покупают европейский и упорно делают свой, а заодно сохраняют сто тысяч рабочих мест. Ибо социальные выплаты для ста тысяч рабочих сделают дешевый сахар горьким.
Программы возрождения села – долгожданные программы. Реконструкция школ, больниц, прочей инфраструктры давно назрела. Вопрос: для кого эти программы, если грядущий Земельный кодекс завтра оставит без земли тысячи сельских жителей и ополовинит и без того уже малолюдные села и аулы? Для 4-5 процентов крупных землевладельцев? Но они из городов в село не поедут, у них и без того все есть.

Владимир КАТКОВ