КОЕ-ЧТО О ДЫМЕ ОТЕЧЕСТВА

Аркадий ДЕНИСОВ, ng@ng.kz

Меня вряд ли можно отнести к домоседам, но вот на родине долго не получалось побывать. Всё мешали дела, по большей части общественные. Но на юбилей младшей сестры, с которой всегда был очень дружен, рванул без оглядки. Прямого поезда в Барнаул давно уже нет, двигаюсь с пересадкой в Астане. И вот первая алтайская станция на пути, хорошо известная с детства Кулунда. Оглядывать знакомые места пришлось из окна вагона, пограничники не выпустили нас на перрон на всё полуторачасовое время стоянки. Словом, неласково встретила родина, неласково. Правда, дальше доехали без заминок, но досада осталась.

Барнаул – один из красивейших городов Зауралья. Хуже за время моего отсутствия он не стал, наоборот, очень похорошел и отметился большим количеством новостроек, каждую из которых можно отнести к достижению архитектурной мысли. Мою пролетарскую душу порадовало отсутствие выпендрёжных коттеджей в центральной части города и нашлёпок в виде пристроек к зданиям разных магазинчиков и забегаловок, которыми так изуродованы улицы Костаная и других городов Казахстана. Барнаул сумел сохранить свой интеллигентный вид, не ущемляя частного предпринимателя. Просто в разных районах города отстроили торговые зоны, разместив в них точки – от супермаркета до лотков.

Я не спеша прошёлся по центральному проспекту города, он по-прежнему носит имя В. Ленина, как и площади на нём: Октябрьская, Советов, Свободы, Спартака. Два огромных памятника пролетарскому вождю занимают знакомые с детства постаменты. Навстречу шла публика, спокойная и деловитая, возле университета и политехнического института им. Ползунова располагались пестрые стайки студентов. Мимоходом отметил, что они раскрепощены в одежде и разговорах: очень хотелось узнать что-либо об интеллектуальном уровне нового поколения, но наблюдения мои носили случайный и обрывочный характер и на обобщение не тянули. Думаю, мы всё же больше ходили на поэтические вечера, концерты классической музыки, лекции на вечные темы и злобу дня. Больше хотя бы потому, что сейчас всё это ушло из нашей жизни.

Ниже площади Советов прямо у тротуара выросла потрясающе красивая старинного красного кирпича церковь.

– Откуда она взялась? – запросил я у сидевшей на крыльце старушки.

– Храм стоит здесь дольше века, – ответствовала бабуля, – а закрывала его от людей огромная стена. Сейчас её снесли, и все верующие могут приходить сюда.

У здания краевой думы что-то происходило. В оцеплении стояли ребята в бронежилетах, но злых лиц среди них не обнаружил.

– А что случилось, мужики?

– Да лимоновцы шалят, – ответил ближайший омоновец. – Пробрались на балкон и кинули оттуда листовки.

– А что в листовках?

– Поднимите и прочтите, – добродушно посоветовал страж порядка.

Что я и сделал. Ничего особенного, как и у нас – о продажности судей, о заказном характере некоторых дел против нацболов, о звонковом праве. Ничто не ново под луной.

Зашёл к коллегам в крайсовпроф. Положение профсоюзов в России и их влияние на социально-трудовые процессы несравнимы с нашими. Здесь профорган может выдать предписание, приостановить работу предприятия, потребовать отставки руководителя и много чего другого, что давно утрачено профсоюзами Казахстана.

Но больше всего обрадовало, что все градообразующие гиганты индустрии по-прежнему в строю: комбинат химволокна, ХБК, шинный, моторный, радиозаводы, «Трансмаш» и даже канифольно-терпентинный заводик, экзотика города.

Горожане помнят и жалеют погибшего губернатора края Михаила Евдокимова. Он пытался, и что-то успел сделать для народа. Но загадочная смерть прервала его отчаянный вызов местной мафии.

Слухи о повальном пьянстве россиян, на мой взгляд, преувеличены. В городе пьяных не встречал, а вот на заводском стадионе, где вечерами бегал кроссы, регулярно попадались юные и не очень компании, мешавшие водку с пивом. Хотя вели они себя мирно и даже говорили что-то одобрительное в мой адрес.

Под занавес визита родственники дружно насели: «Чего ты застрял в этом Казахстане? Давай, возвращайся».

– Ребята, – поделился я с ними впечатлениями, – вчера я полдня шёл по проспекту Ленина, от железнодорожного вокзала до речного. И знаете, что меня больше всего потрясло? Со мной не поздоровался ни один человек! Меня здесь просто забыли. А в Костанае шага не шагну, чтобы кто-то не окликнул, остановил, просто поздоровался. Вот и думай теперь, где ты нужнее. Так что, извините, но жить я буду в Костанае. Там у меня дела, друзья, работа, увлечения. Там море интереснейших событий в разных сферах жизни, я не могу оттуда уехать. Это может быть воспринято как бегство с поля боя. В общем, вы меня знаете.

Вот так закончилась моя поездка в родные места.

версия для печати  
отправить статью по e-mail