ШЫМКЕНТСКИЙ СИНДРОМ

Уже почти три месяца информация о массовом заражении ВИЧ-инфекцией детей в Южно-Казахстанской области напоминает сводки с фронтов. Но до сих пор, несмотря на работу комиссий, неизвестно наверняка, что послужило источником заражения.

По слухам и официально

Каждая неделя умножает количество жертв и слухов. По данным на 20 сентября, инфицированных детей было уже 55. В ожидании официального вердикта граждане обмениваются самой невероятной информацией. Например, о том, что в Шымкенте якобы процветала подпольная торговля донорской кровью. Некие частные фирмы заготавливали её по дешёвке у алкоголиков и бомжей и напрямую перепродавали в больницы.

Официальное же расследование разрабатывает прежнюю версию. Считается, что катализатором вспышки могло быть переливание необследованной донорской крови, а потом ситуацию усугубило использование нестерильного многоразового инструментария. Вот эти два направления: надёжность службы крови и соблюдение дезинфекционного режима и всего комплекса санитарных требований в лечебных учреждениях – стали основными в работе специальных комиссий, которые действовали не только в ЮКО, но и по всей республике.

Основные проверки завершены. И вывод, сделанный по их итогам, оптимизма не добавляет. «Недостатки, выявленные комиссиями Минздрава РК в деятельности медучреждений Южно-Казахстанской области, имеют место и в других регионах республики», – передало агентство Kazakhstan Today со ссылкой на пресс-службу Минздрава.

За страну, конечно, тревожно. А за себя ещё больше. Ведь каждого сегодня волнует вопрос, насколько лично он, придя в наши костанайские больницы, застрахован от опасности заразиться ВИЧ. Естественно, в поиске ответа невозможно миновать областной центр крови, из которого в год лечебные учреждения области получают около 1,5 тонны только плазмы крови.

Только по жизненным показаниям

– Начну, наверно, с самого главного. Вся донорская кровь, забор которой мы осуществляем, у нас обследуется. В соответствии с приказом Минздрава – на сифилис, гепатиты В и С, бруцеллез и ВИЧ, – говорит директор центра крови Елена ИОСИПЕНКО, - работаем только одноразовым инструментарием и уже достаточно давно, с середины 80-х. Центр расположен в типовом здании, буквально неделю назад мы завершили ремонт в отделении заготовки крови.

Сама Иосипенко в службе крови работает уже больше 20-ти лет. И говорит о том, что за это время очень многое в самих подходах к переливанию крови (гемотрансфузии) кардинально изменилось. Сегодня о том, чтобы перелить её для стимуляции обменных процессов в организме, для восполнения объема кровопотери, и речи быть не может. Трансфузии проводятся только по жизненным показаниям. Врач, назначивший такую процедуру, должен обосновать это. И заручиться письменным согласием больного в истории болезни. Зачем такие предосторожности?

– Кровь никогда не была безопасной средой, – поясняет Иосипенко, – а обследовать её с абсолютными гарантиями безопасности пока невозможно. И тут я вам никакой Америки не открою. Во всём мире так. Наука работает, но и она пока может не всё. Риск всегда есть, хоть самый минимальный. Вот именно об этом грамотный врач обязан рассказать пациенту, которому назначает переливание крови.

Деньги решают не всё, но многое

Несколько слов о доле риска. Человек может сдать кровь в период, который специалисты называют «серологическое окно», то есть когда идёт процесс выработки антител против возбудителя инфекции. Если процесс в самом начале, антител совсем мало, инфекционный агент может быть не выявлен. Сегодня и казахстанцы, и россияне работают с тест-системами, которые реагируют именно на наличие антител. Срок «серологического окна» составляет 3 месяца и более.

Но уже есть системы, которые реагируют на сам вирус. И период «окна» при этом сокращается, например, до двух недель. Риск остаётся, но он значительно меньше.

В нашем центре крови работают в основном с российскими тест-системами, стоимость которых составляет от 8-ми до 13-ти тыс. тенге. Приобретаются и более чувствительные, высокоспецифичные французские. Но они гораздо дороже, один набор стоит 100 тыс. тенге и более. А возможности бюджета ограничены. Преимущественно их используют для подтверждения сомнительных результатов.

Стоит отметить, что в последние три года оснащение центра крови значительно улучшилось. Сегодня считается, что он по наличию и качеству оборудования – на втором-третьем месте в республике. Речь не просто о месте на пьедестале, а как раз об обеспечении безопасности донорской крови. Директор с гордостью показывала новые центрифуги, быстрозамораживатели, холодильники для хранения карантинизированной плазмы, цена которых начинается с миллиона тенге. Откуда у малобюджетного, в общем-то, учреждения, деньги? Республиканские трансферты. А объёмы денежных вливаний – чего скрывать – были пролоббированы костанайским сенатором Бексултаном Туткушевым. Из 200 млн. тенге, например, «выбитых» им из правительства на нужды общереспубликанской службы крови в 2005 году, нам досталось 49 млн. тенге. Остальным областям лишь по 10 млн. тенге. По мнению самого сенатора, дефицит финансирования центров крови эхом отдаётся в сегодняшней шымкентской ситуации.

Нережимные учреждения

В любой ситуации, когда речь идёт о внутрибольничном заражении людей, свои проверки проводит санитарная служба. На этот раз срез сделали по всей республике. Большая часть лечебных учреждений нашей области тоже проверена департаментом санэпиднадзора. Вот несколько цитат из справки.

«За 6 месяцев 2006 года отсутствует контроль концентрации дезинфекционных растворов в ЛПО Алтынсаринского, Денисовского, Жангельдинского, Камыстинского, Федоровского районов и Аркалыка; единичные пробы – в ЛПО Лисаковска, Карасуского, Карабалыкского районов. Не исследована стерильность медицинского инструментария, хирургического и перевязочного материала в Тарановском, Жангельдинском, единичные пробы – в Карабалыкском, Карасуском, Денисовском районах». В той же Денисовской ЦРБ «используются морально устаревшие, ржавые акушерские наборы». Районы, вообще, отметились почти все. Но не только они.

Беспрецедентное количество нарушений, связанных с потенциально самой опасной кровью, обнаружено в областном СПИД-центре. В нём «отсутствуют автоклавная, санпропускник… Размещение помещений лаборатории не исключает перекрест «чистых» и «заразных» потоков. Нет умывальников для рук во всех производственных помещениях лаборатории и забора крови». Бывший главврач ОЦСПИД Дулан САДВАКАСОВ ссылается на постоянные переезды и работу в плохо приспособленных зданиях. Действительно, за последние пять лет центр сменил их четыре. В нём – хроническая текучесть кадров. А его лаборатория, как признался Садвакасов, просто не имела шанса получить разрешение Центральной режимной комиссии Минздрава РК «на работу с микроорганизмами II группы патогенности». Но работала. И Минздрав всё знал. И власти местные были в курсе.

«Перенос образцов крови не осуществляется в герметично закрывающихся контейнерах… Журнал учета работ по стерилизации ведется не по форме, тест-контроль не проводится… Отработанный биоматериал обеззараживается в 0,2% растворе «Люмакс-хлора» в течение 8 часов, что противоречит «Инструкции по эпидрежиму»… 14,3% специалистов не имеют допуска к работе». Между прочим сотрудники этого учреждения ещё и инспектируют работу других. Хотя при таком количестве нарушений в каком-нибудь общепите, санврачи живо бы приостановили его работу.

Но в стране как раз апофеоз борьбы с ВИЧ. И хоть под сурдинку шымкентского скандала в бюджете области наконец-то намерены найти 5 млн. тенге для завершения ремонта в СПИД-центре.

Галина КАТКОВА

версия для печати  
отправить статью по e-mail