БОРИС КНЯЗЕВ: «СРЕДИ НЕХОЖЕНЫХ ДОРОГ ОДНА - МОЯ»

Почти 20 лет назад целинный совхоз им. Алтынсарина, что называется, шел ко дну. На заседании очередного бюро райкома партии первый секретарь Виктор Дорошко задал собравшимся вопрос, похожий на вопль отчаяния:
– Может, у кого есть на примете толковый директор, который сможет удержать совхоз на плаву?
– У меня есть, – поднялся с места начальник райсельхозуправления Борис КНЯЗЕВ. – Он перед вами. Обещаю через три года сделать хозяйство прибыльным…

Андрей ПЕТРОВ, ng@ng.kz

«Читайте «Капитал»

«Я никогда не был и не буду чиновником. Я привык все делать сам и за свои дела отвечать. Я «красный директор» в лучшем смысле этого слова: очень хорошо в институте учил «Капитал» Маркса. Почему сегодня Алтынсарино живет и развивается? Почвы – бедные, климатические условия – жестокие, а живём не хуже других. Может быть, и лучше: экономика – стабильная, зарплата – достойная. Строим производственные и социальные объекты, жильё.

Читайте «Капитал», там чётко сказано: в условиях рынка способен жить и развиваться тот, у кого выше производительность труда и качество продукции. Тогда себестоимость продукции снижается, а конкурентоспособность – растет. Идёт возврат затрат с плюсом. А где высокая производительность труда? Там, где есть специализация. А специализация возможна на крупном производстве. Я изначально был против развала совхозов на мелкие хозяйства, дробления на земельные наделы. Мы осознанно выбрали тогда акционерное общество закрытого типа. И не пожалели до сих пор. Вот, к примеру, с каждого из 80 тыс. га зерновых я получу по $2 прибыли. На эти деньги я смогу купить современный посевной комплекс. У крестьянина – 400 га. Что он купит на $800? Он в тупике, а для меня тупик – дорога в светлое завтра…»

Уточним: железнодорожный тупик с тремя подъездными путями. Уже готовы эстакады для выгрузки угля, слива нефтепродуктов. Завершается строительство монументального терминала для отгрузки зерна в железнодорожные зерновозы. До желанной цели – есть все предпосылки запустить терминал к новому году – осталось полтора километра специального кабеля. Он соединит компьютеры диспетчера станции Алтынсарино с автоматической стрелкой, через которую вагоны должны подаваться в тупик. Кабель нужно покупать в России, везти через две границы и таможни. И опыт Князева показывает, что проще построить громадину зернового терминала, чем раздобыть кабель.

– Когда начинали строительство тупика, – рассказывает он, – я представления не имел, что и как делать. Ездил в Астану советоваться со специалистами «Казахстан темир жолы», помогали мне и костанайские железнодорожники – спасибо всем. Теперь я могу построить тупик намного быстрее, но мне достаточно одного. Когда он заработает, экономика нашего хозяйства сразу это ощутит: вольётся новая железнодорожная кровь…

Вам не дано предугадать

Откуда такая уверенность? Князев не был бы Князевым, если бы заранее не готовился к масштабному «переливанию крови». То, что сделано «под железную дорогу», не может не восхищать. Всего три года назад хозяйство засевало зерновыми 62 тыс. га и 22 тысячи «паровало». Нынче предстоит убрать хлеба уже с 80-ти с лишним тыс. га, а под будущий урожай подготовлено более 30 тыс. га паров. Зерно – основа экономики хозяйства. А потому Князев намерен и дальше расширять посевы. И не только их. За те же три года ёмкости ХПП, который принадлежит Алтынсарино, увеличились на 20 тыс. тонн. Если прежде зерно приходилось возить за 70 км по разбитым дорогам на линейный элеватор, то с вводом тупика глубинное ХПП само становится линейным. Даже на непросвещённый взгляд – громадная экономия средств. Рядом с тупиком уже действует нефтебаза на 4,5 тысячи тонн ГСМ. Со сливной эстакадой тупика она соединена трубопроводом. Пока горючее возят бензовозами с железнодорожной станции, что тоже в 70-ти километрах от дороги, давно ставшей просто направлением. С вводом тупика Князев намерен закупать горючку напрямую с заводов, минуя посредников. Выгода? Ещё какая!

«Нам не дано предугадать…» Красиво сказано! Но Князев – мастер прозы жизни. А потому просчитывать, предугадывать он просто обязан. В противном случае, громадное и отлаженное хозяйство, на строительство которого он потратил свои лучшие 20 лет жизни, развалится.

Маразму наперекор

«Вот сегодня кинулись посевные комплексы покупать – по области их уже за три сотни. Сдаётся мне, что выбирают их по цвету: жёлтый, зелёный, красный – кому какой нравится. Посеяли. Что дальше: чем загрузить мощный и дорогой трактор? Везти из-за океана шлейф орудий? Слишком дорого. Но есть один из многих комплекс с мощным культиватором – вот его мы и выбрали. Уже имеем 12, ещё 6 купим после уборки урожая. Послал я на дальнюю бригаду 4 комплекса - четыре механизатора за 5 дней обработали 10 клеток… Тут недавно ко мне аргентинцы приезжали, свою сеялку хотели «впендюрить». Начал расспрашивать. Оказалось, получают в год по два урожая – зимы не бывает, влагу не закрывают. Ребята, говорю им, в ваших условиях я хлеб выращу, а вот вы в моих Палестинах – попробуйте. Так что с сеялками я давно определился. Или вот был в Канаде. Дотации фермерам по нашим меркам сумасшедшие. Прямые. Но есть и косвенные. Скажем, покупает фермер посевной комплекс. Лет 5 засевает им несколько сотен гектаров. Потом возвращает комплекс на завод, взамен за символическую доплату получает новый. А старый завод ремонтирует, красит и продает как новый в третьи страны. При этом канадский фермер не тратится на запчасти, техуход и прочее. Если бы я при затратах на урожай в 500 млн. тенге получал миллионов 300 дотаций – в США и Канаде получают больше – они бы ко мне за опытом ездили…

Казахстан на трёх китах держится: нефть, горнодобывающая промышленность и хлеб. Если первые два привлекательны для крупных инвесторов, то третьему надо надеяться только на поддержку государства. Если США возвращают своим фермерам в виде дотаций 55% от стоимости произведённого ими валового продукта, то в Казахстане этот показатель – 2%».

Он сдержал слово, данное на бюро райкома: в назначенный срок совхоз имени Алтынсарина начал получать прибыль. Но наступали времена, когда государство отказалось от своей собственности на селе, а отечественные реформаторы на республиканском совещании в честь 40-летия целины призвали развалить совхозы и на развалинах создать фермерские хозяйства.

- Маразм полнейший, - кратко комментировал эти призывы участник того совещания Борис Князев, - не может в наших условиях мелкое хозяйство выжить!

Условия – самой рискованной зоны земледелия: сухая степь в 300 километрах от Костаная и в 70-ти – от ближайшей железнодорожной станции. Первый колышек совхоза забили в солончаки, под которыми не было пресной воды. Вода в этих краях – синоним жизни. Чтобы обнадёжить людей и сохранить совхоз, он построил собственный водопровод, который питают скважины в 10-ти километрах от села. Совхоз им. Алтынсарина реформировался последним из совхозов области: долго и тщательно Князев выбирал форму собственности. И в очередной раз предугадал.

Из комиссаров – в князья

Три года назад в хозяйстве насчитывалось 1080 работающих со среднемесячной зарплатой в 12 тысяч тенге. Сегодня осталось 730, а средняя зарплата поднялась до 20-ти тысяч. Трудовой коллектив сократился на 350 человек, а земли в обработке прибавилось почти 30 тысяч гектаров. Князев ставит задачу: на каждого работающего производить 150 тонн зерна. Тогда дважды в год можно повышать зарплату со значительным опережением инфляции. Выполнима такая задача?

– Вполне, – уверен он. – Три года назад я побывал в Канаде. Провинция Альберта – копия наших степей. Только осадков выпадает больше – океан рядом. Там я увидел, насколько мы отстали в технике, а значит, и в технологиях. Три года назад мы купили четыре первых посевных комплекса с тракторами «Бюллер» – на них спутниковые системы контроля качества сева стоят. Скоро будет 18 комплексов. Один механизатор на таком аппарате заменяет 7-8 человек, работающих на агрегатах сорокалетней давности. Вот тебе резерв роста производительности труда, и зарплата соответственно выше средней. А вот в перевооружении комбайнового парка ставку сделали на российские «Доны» и «Енисеи». Мы соревнование устроили между германскими «Доминаторами» и ростовскими «Донами». И пришли к выводу, что последние для наших условий предпочтительней – полсотни единиц уже купили…

« Для кого я все это делаю? Передать по наследству пока некому. Может быть, судьба внуком умным одарит. Возможно, где-то мальчик умный подрастает, учится, опыта набирается – ведь капитал имеет свойство перетекать от умного к более умному. К специалистам своим присматриваюсь – может быть, кому-то из них передам. В любом случае – для людей делаю. Село растёт, развивается. Значит, все правильно делается…»

В советские времена он облачался в длинный кожаный плащ и кожаную кепку, за что его прозвали комиссаром степного края. Другие времена – иные имена. Теперь его зовут хлебным князем. И впрямь масштабы его хозяйства сравнимы с иным европейским княжеством: из одного целинного совхоза он сделал четыре. По диплому – учёный-агроном. По складу души и характеру – прирождённый лидер. Я знаю многих успешных руководителей сельхозпредприятий, но Князев стоит особняком. У него всё в единственном числе.

Ну, где вы сегодня найдёте сельскую машинно-тракторную мастерскую размером с футбольное поле, в которой одновременно ремонтируют 84 трактора? Это единственное село в области, которому областной бюджет выделил 110 млн. тенге на строительство детского сада. Такого нет даже в областном центре: полы с подогревом, огромные пластиковые окна в полстены, солярий, самое современное оборудование для кухни, медицинского кабинета, игровых комнат.

И, в общем, уникально, как удалось получить средства на это из области.

– Я их не «выбивал». Приехал аким области, увидел, сколько денег я вкладываю в развитие производства и социальной сферы, и сказал: хватит у него брать, пора и нам ему что-то дать. В сентябре садик заселяем, уже все 160 мест расписаны. Село растёт, все больше рабочих мест для женщин. А с железной дорогой перспектив ещё больше. Не исключено, что через пару лет ещё один садик построим…

В Алтынсарино строят музей. Автор идеи и главный архитектор – Князев.
Уже видны контуры необычного здания: большой зал словно обнимают три зала поменьше. Большой – музей раритетной техники. Далее – залы кочевников, переселенцев и целинников. Техника собирается уже не первый год: есть конная сенокосилка, мотоцикл выпуска 1949 года, отреставрированная «Победа» и рядом – бричка, на каких переселенцы ехали в эти края.
– Когда я был в Канаде, – вспоминает Князев, – меня за живое задели слова негра-таксиста, который хорошо говорил по-русски. Узнав, откуда я, он презрительно бросил: «У вас нет истории потому, что вы её не знаете». Вот тогда я и решил: будет у нас свой музей.

версия для печати  
отправить статью по e-mail