ЧТО С НАМИ ПРОИСХОДИТ?

Аркадий ДЕНИСОВ, председатель обкома профсоюза работников культуры

Последние 15 лет я живу в доме, расположенном между двумя кладбищами. Слева – мусульманское, старательно огороженное и практически законсервированное, справа – смешанное, отделённое от жилых кварталов и дач «Мичуринца» небольшим рвом, заполненным нечистотами. Как шутят жильцы нашего дома, живём между прошлым и будущим. Вот о втором кладбище и пойдёт разговор.

В начале 90-х годов здесь были забор и ворота, рядом с которыми ютился домик сторожа. Территория находилась под контролем, посещение людьми могил родных и близких не несли никакой угрозы спокойствию и порядку в этом тихом уголке Костаная. Пишу об этом с полной ответственностью, потому что облюбовал окрестности закрытого кладбища для беговых тренировок. Привлёк чистый воздух, мягкий грунт, близость родника, какая-то особая тишина, настраивающая на мысли о вечном и земном одновременно. Именно здесь многие мысли и проблемы выстраивались в чёткую логическую цепочку, освобождаясь от ложных страхов и сомнений.

Но, как сказал поэт, «пришли другие времена – взошли другие имена». Сторожу перестали платить, и он покинул свою хижину. Вот тогда-то и наступила для старого кладбища чёрная полоса, которая продолжается по сей день. Какие-то люди стали кучковаться у наиболее ухоженных могил и устраивать банальные пьянки. Нередко после них вспыхивал пал – горела сухая старая трава, попутно поджигая деревянные кресты, оградки, скамейки. Очень скоро здесь не осталось ничего деревянного, и многие могилы превратились просто в холмики, поросшие травой. Постепенно погибли потрясающей красоты сиреневые аллеи и большинство других деревьев, посаженных в память об ушедших. Наблюдать за медленной агонией этого последнего пристанища усопших было ни с чем не сравнимой мукой. Но, как оказалось, это были не последние испытания. На могилы набросились деловитые двуногие шакалы, сдирая с памятников всё, что имело какое-то отношение к цветмету. Сколько этих тварей пришлось мне стыдить и выгонять с кладбища, но тренировка длилась не более двух часов, остальные двадцать два были раздольем для шакалов.

Потом появился спрос на любой металл, и с могил в огромном количестве стали исчезать оградки. Не однажды приходилось натыкаться на аккуратно сложенные штабеля разобранных оградок, дожидающихся вывоза под покровом ночи. От бешенства сжимались кулаки, ведь грабили наших близких, неспособных себя защитить, грабили умерших, которым и при жизни мало чего перепало от благ цивилизации. Ведь жили всё больше надеждами, что пусть мы недоедаем и многого лишены, но мы потерпим ради счастливой жизни наших детей и вообще будущих поколений. В своём большинстве это поколение верило в коммунистические идеалы и с этой верой ушло из жизни.

Я не однажды звонил в милицию, просил как-то остановить мародёров и устроить показательный суд над ними. Но что-то не срабатывало в механизме защиты. Правда, недавно в СМИ прошло сообщение о троих задержанных.

Сейчас многие уродливые с точки зрения морали явления оправдывают безработицей, отсутствием средств на жизнь, учёбу, лечение. Во многом они имеют место быть, несмотря на победные реляции властей. Но воровать у мёртвых? Люди, до чего же мы с вами докатились на пути к вершинам мирового рейтинга экономического развития?! Имеем ли мы право называться людьми? Особенно те, кто грабит и оскверняет могилы, и те, кто покрывает их, принимая в пунктах сдачи изделия совершенно конкретного происхождения? Мне кажется, что совестить эту категорию не имеет смысла. Таких остановит только срок и зона. И показательный процесс, который может остановить остальных, желающих погреть руки на мёртвых. Наверное, кому-то мои предложения покажутся излишне жёсткими и даже жестокими, но для общества без морали существенны только силовые акции. До морального кодекса, по которому худо-бедно жило население Союза, нам если и удастся когда-нибудь дорасти, то произойдёт это очень и очень не скоро. При нынешнем общественно-политическом строе – никогда. Это моё глубокое убеждение.

версия для печати  
отправить статью по e-mail