МИСТИКА КАК ИГРА, ИЛИ ИГРЫ С МИСТИКОЙ

Юрий Бондаренко, профессор КГУ

Мистика царит на наших телеэкранах. Возьмём, к примеру, фильмы «Хиромант» и «Девять неизвестных», многие информационные и информационно-развлекательные передачи. Конечно, у искусства своя стезя, и судить его по идеологическим меркам так же примитивно, как высокую моду по применимости её в общественном транспорте. Но я не о произведениях искусства, как о явлениях собственно художественной жизни, а лишь о том, что оказывается струями в общем потоке поп-мистики.

Кстати, в этот поток при желании можно было бы попытаться включить и телесериал «Мастер и Маргарита». Но, думается, сам по себе Булгаков не мистичен, по крайней мере, в расхожем смысле слова. Он гротескный. Мистичны лишь периодически вспархивающие богемные разговоры вокруг него, типа того - а не было ли чего-то таинственного, необъяснимого на съёмках и прочая, и прочая. Но внимательный читатель и зритель, погружаясь в феерический булгаковский мир, прекрасно осознаёт, что и Воланд, и кот Бегемот, и Азазелло, подобно свифтовским персонажам, - не слепки с реальности, а своего рода скальпели, вскрывающие нарывы пристойной с виду жизни.

Совсем иное мы видим в картинах типа «Хиромант» или «Девять неизвестных», где, кстати, играют талантливые, запоминающиеся актеры, да и сюжеты затягивают. Но я не фильмы сужу, а лишь хотел бы обратить внимание на общность мистических струй. И там, и тут обыгрываются явления, сросшиеся и с сегодняшней жизнью, и с историей. Так, хиромантия – не художественный образ, а живущее и постоянно оживляемое явление интеллектуальной жизни. Упоминаемые же в «Девяти неизвестных» Шамбала, Анненербе, общество «Туле» тоже достаточно известны, причём не как плоды фантазии, а как грани истории. И вот тут-то начинаются фокусы – относительно известное, то, что на слуху, искусно перемешивается с экранной мистикой, и мало осведомлённому зрителю (а тут мы все мало осведомлены) практически не по силам даже пытаться отделить реальность от фантазии. Эмоциональный же эффект ощутим. Общий настрой очевиден – в этом что-то есть, причём что-то жутко таинственное и всякой там «признанной», официальной науке неподвластное.

Наблюдай мы такое лишь в искусстве, можно было бы только философически заметить: искусство – на то и искусство, чтобы воспарять на крыльях фантазии над действительностью. Но в том-то и специфика поп-мистики, что искусством дело далеко не ограничивается. Как не ограничивается и модными рассуждениями, либо репликами богемных персонажей (для них мистика что-то вроде серьги в ухе или жемчужинки в пупке – главное, чтобы заметили). Поп-мистика в карнавальных масках входит и в аналитические, казалось бы,  передачи. Скажем, бичуют «цыганщину» и назидательно поучают не заговаривать с гадалками, чтобы не остаться в итоге с пустыми руками и карманами. Однако и в эту бочку интеллектуального мёда норовят подлить ложку дегтя – солидный дядя с экрана доверительно говорит, что даже по мнению милиции процент удачных предсказаний гадающих цыганок весьма высок. Но это же не что иное, как установка! И разом всё смазывается – и разумные рассуждения священника, и рассказы о приёмах выманивания денег. Мол, вас, конечно, скорее всего, надуют, однако вероятные мошенницы кое-что знают. И остаётся в тени, что для этих «знатоков» познание вашего будущего – дело десятое, а разбираются они, прежде всего, в том, как опустошить ваши карманы…

Я здесь совершенно не касаюсь мистики как сложнейшего исторического явления. Как сферы человеческих исканий. Я только обращаю внимание на игры с мистикой. Игры небезопасные и, увы, симптоматичные. Ведь стало уже азбучным наблюдение: всякое новое безудержное увлечение мистическими играми - это знак Смутного Времени. Но кому и для чего нужны новые Смутные Времена?

версия для печати  
отправить статью по e-mail