[an error occurred while processing this directive]
ХОДОКИ НА ПРИЁМЕ У ВЛАСТИ
Многие еще помнят знаменитую картину «Ходоки у Ленина». Сегодня она находится в запасниках. А когда-то к ней подводили пионеров, передовиков производства, «пропагандистский актив». Смотрите, «как власть прислушивается к массам», - говорили экскурсоводы. И им верили.
Сегодня нынешняя власть пытается нас убедить в том, как мы хорошо живём, и что многие страны СНГ даже перенимают наш опыт. И что между обществом и властью существует согласие и примирение. Но то, что нам каждый день показывают по телевизору, смахивает на откровенную ложь. На самом деле власть заперлась в элитарном «бункере». И голос народа слышит только тогда, когда он выходит на улицы.
К счастью, казахстанцы ещё не вышли на улицы. Однако недовольство людей экономической политикой продолжает нарастать. А повышение минимальных денежных выплат народ воспринял как пряник в год президентских выборов. Люди говорят, что повышение в таких размерах - это не более чем щепотка соли на кусок чёрного хлеба: вкус есть, а сытости нет.
Пытаясь объяснить причины недовольства народа, чиновники не вслух, а шёпотом говорят, что население устало от реформ и не желает перемен. На самом деле это не так. Народ не желает возвращения ни коммунистов, ни командно-административной экономики. Люди, особенно молодежь, восхищаются бизнесменами и хотят свою жизнь строить не на примере коррупционера и взяточника, а на примере тех, кто своим трудом добился успеха. Народ намного умнее, чем о нём думают в кабинетах власти.
Власть никак не может понять, почему далеко не в самый тяжкий момент новой истории народ потянуло на конфронтацию. Ведь раньше было не просто плохо, а намного хуже. В начале 90-х годов мы стояли в нескольких месяцах от настоящего голода. Деньги не имели цены. Зарплату выдавали натурой – кому сахаром, кому макаронами, кому ширпотребом. Вспомним пустые прилавки и страх в глазах наших жён, не знающих, чем кормить семью. А легко ли было при шоковой терапии, когда все сбережения пропали? И народ терпел. Верил, что новая власть откроет путь в новое честное будущее.
Что же сейчас? Вроде бы и зарплаты растут, и пенсионерам вроде бы подбрасывают, и студентам вроде бы добавили. Задержки с заработной платой случаются, но вроде бы стали редкостью. Но не слишком ли много у нас в политике делается по принципу «вроде бы»? Вот народ и заволновался: вроде бы и есть у нас будущее, а вроде бы и нет.
И ведь нельзя сказать, что совсем уж плохо. Растет стабилизационный фонд, золотой запас. Снова стали расти сбережения. Пива залейся и вобла без очереди. Почему же такое недоверие к нынешней власти? Что беспокоит казахстанцев? С каким вопросом пришли бы нынешние ходоки, если бы их впустили в резиденцию президента? О чём бы стали просить? Едва ли льготный талончик в автобус. Люди, в общем-то, поняли, что коммунистическая система льгот была насквозь фальшива. Отбирали всё, а взамен давали льготу. Коммунисты нам всегда «что-то подбрасывали», а народ десятилетиями ходил в сапогах и телогрейках. При вроде бы народной власти по качеству жизни мы отстали на десятки лет от европейских стран.
Сегодня народ вырос из советской «телогрейки», многие из нас съездили раз-другой в Турцию и поняли, что капитализм не так уж и плох, как нам говорили коммунисты. Но, переодевшись в китайский пуховик и купив подержанную иномарку, народ стал задавать другие вопросы. Почему при «ихнем» капитализме, если человек работает, он может построить дом, купить квартиру, новую машину, платить за обучение детей, поехать в отпуск? И почему при нашем капитализме мы получаем такую заработную плату, которой хватает только, чтобы ноги не протянуть?
Сегодня из нищеты поднимаются единицы. Не вместе с государством, а вопреки. Имущественное расслоение разъедает единство народа. Сегодня у наших богатых чиновников и у наших бедных людей нет единой Родины. Они ходят по разным улицам, в разные магазины, школы. У них разные цели и разные желания. Их объединяет разве только кладбище. А может быть, у нас и не капитализм?
Михаил Гришков, г. Костанай
[an error occurred while processing this directive]
[an error occurred while processing this directive]