СТАРАЯ «КОЛЕЯ» НОВОГО ПРОЕКТА

Поражает легкость, с какой разработчики законопроекта одаривают власти юридическими лазейками для ограничения свободы слова. Судите сами: из семи параграфов статьи № 2 в пяти говорится о том, что свобода слова осуществляется только, если это не противоречит действующим законам. Грош цена такой свободе слова, которая полностью зависит от того, какие законы напринимали чиновники, и самое главное, какие еще напринимают!

Так, первый параграф этой статьи провозглашает: «Свобода слова, творчества, выражение в печатной или иной форме своих взглядов, мнений и убеждений, получения и распространения массовой информации любым не запрещенным законом способом гарантируются Конституцией Республики Казахстан». Следовательно, свобода слова может быть запрещена законом? Так же, как это стало с митингами и демонстрациями, которые гарантированы Конституцией, но были ограничены (а фактически запрещены) Указом Президента. Зная нашу власть, можно быть уверенными, что именно так и будет!

«Цензура запрещается» - читаем мы в проекте, и тут же: «Каждый гражданин вправе свободно и беспрепятственно высказывать и распространять свои взгляды, убеждения и мнения, а также любую иную не охраняемую законом информацию». Понятно, что для чиновника, желающего ограничить права СМИ, остается только объявить ту или иную информацию «охраняемой законом» и принять соответствующий закон. Вот вам и цензура. В данном варианте цензура запрещается только там, где позволят чиновники.

И не спасет оговорка, что «Это право может быть ограничено законом только в той мере, в какой это вызывается практической необходимостью для защиты конституционного строя, охраны общественного порядка, прав и свобод человека, здоровья и нравственности населения». Потому что «необходимость защиты конституционного строя» будут определять все те же чиновники. А уж они, будьте уверены, сюда отнесут все, что им понадобится.

В этом смысле данный проект принципиально ничем не отличается от действующего Закона «О СМИ». В нем практически любая норма, декларирующая права журналистов на свободную деятельность, тут же перечеркивается оговоркой – «если это не противоречит законам». Те же грабли, только вид сбоку.

Сегодня любая норма закона, отдающая права и свободы СМИ на откуп «иным законам», контролируемым чиновниками (через послушный Парламент), – это путь ограничения свободы слова. Это настолько очевидно, что закладывать такие нормы, – значит работать против идеалов свободы слова и демократии. Это прекрасно осознавали отцы американской демократии. Именно поэтому они не стали городить огород, а просто раз и навсегда запретили чиновникам принимать ЛЮБЫЕ ЗАКОНЫ, ОГРАНИЧИВАЮЩИЕ СВОБОДУ СЛОВА И ПРЕССЫ.

Всего две строчки билля о правах и все встало на свои места! И никаких статей, объясняющих, кто и что должен или не должен делать, никаких разъяснений по поводу терминов и понятий.

Но если уж никак нельзя без закона, то нужно определиться концептуально, чего мы хотим. Иметь безответственных чиновников и боящихся их журналистов? Или свободную прессу и боящихся ее чиновников? Если первое, то нам нужен такой закон, который предлагают авторы данного проекта. Если второе – тогда нужен совершенно другой закон, призванный оградить права журналистов от законов, навязываемых чиновниками.

Это принципиально важно, так как от ответа на этот вопрос зависит, в каком направлении нужно заниматься законотворчеством. Либо разработчики законопроекта попадают в старую «колею» и делают закон против журналистов. Либо наконец-то пойдут по пути законодательного закрепления свободы слова, где главной задачей должно стать ограничение чиновников в их неистребимой жажде «не пущать».

Мне кажется, что это очень неосмотрительно, если в законе о СМИ право «свободно и беспрепятственно высказываться» «может быть ограничено законом…», даже если это «вызывается практической необходимостью для защиты конституционного строя». Хотя, конечно, если абстрагироваться от действительности, то с формальной стороны это логично. Есть моменты, когда право свободно высказываться вступает в противоречие с интересами всего общества, государства, принципов гуманности. И тогда, учитывая высшие общественные интересы, журналист должен промолчать.

Но, во-первых, мы должны учитывать наши реалии. Согласитесь, что в нашем случае такая норма – это откровенное приглашение для чиновников ограничивать свободу слова. Зачем же выписывать им бессрочную индульгенцию?

Во-вторых, закон о СМИ по определению создается для того, чтобы ограждать свободу слова от чиновников (которые в наших условиях олицетворяют закон), но никак не для того, чтобы охранять чиновников от свободы слова. Поэтому будет правильнее, если в этом законе будут прописаны запреты для чиновников в отношении ограничений деятельности журналистов. В том числе и в части принятия ими законов, ограничивающих свободу слова. А все ограничения для журналистов как граждан страны давно уже прописаны в других законах.

Это достаточно принципиально, так как меняет подход к свободе слова, к профессиональной ответственности журналиста. Если мы создаем закон о СМИ, основанный на презумпции невиновности журналиста, то мы в этом законе получаем щит для свободы слова. И в этом случае из вечно озирающихся и оправдывающихся журналисты превращаются в уверенных в своей защищенности граждан, знающих, что если он не нарушает законов, то никто не сможет привлечь его к ответственности за выполнение своих профессиональных обязанностей.

Но если мы идем по «старой колее», то этот закон – кистень, который в умелых руках чиновников будет делать свое черное дело не хуже, чем это происходит сегодня.

Сергей ДУВАНОВ, интернет-газета «Навигатор»

версия для печати  
отправить статью по e-mail