ВОТ ТЕБЕ, БАБУШКА, И 170-Я …

Владимир Катков, газета «Литер», специально для «НГ»

Земля спит под снегом и не подозревает, что отныне живет по статье 170-й Земельного кодекса РК.  Не подозревают и многие сельские жители, что они уже не обладатели условных земельных долей. Объезжая в конце минувшего года районы, аким области Сергей Кулагин обнаружил полную непросвещенность народных масс по поводу коварства пресловутой статьи. И потребовал от своих подчиненных усилить разъяснительную работу. Но, как заметил один чиновник, если за полтора года не разъяснили, то что можно разъяснить за две недели? Другой, близкий к земельным отношениям государственный муж, еще два с лишним месяца назад выдал прогноз: не менее 400 тысяч гектаров УЗД перейдут в спецфонды, в распоряжение акимов районов. А еще полгода назад, на весеннем агросовещании, Сергей Кулагин погрозил пальцем своим районным полпредам: «Работа по земле предстоит большая… Смотрите, акимы, вы получаете доходный бизнес. Предупреждаю: работать будем вместе». Надо понимать, под недреманным оком акима области…  И даже депутаты Парламента предыдущего созыва, дружно проголосовавшие за кодекс в его нынешнем виде, разработали в октябре покаянный проект поправок, в котором предложили вообще отменить 170-ю. Задним умом мы всегда сильны.

СИДИМ И РУБИМ

Тот самый пресловутый сук. С мясом, молоком и прочей продукцией сельских подворий. Как утверждает статистика, в личных сараях и загонах Казахстана сегодня производится без малого 90% молока и мяса, более 80 – шерсти, почти 50% яиц. Почему? Да потому, что в этих сараях сосредоточено от 80 до 90%  имеющегося в стране поголовья коров, свиней, лошадей и прочей живности. Примерно тот же расклад и по Костанайской области…

Во дворе дома, где я живу, каждое утро появляется молочница из Майколя. Затемно, в 7.00 – часы можно сверять. И иметь информацию из первых рук. При совхозе работала завскладом, муж – механизатор. Развалился совхоз – оба остались без работы. Занялись хозяйством: пять коров, свиньи, птица. 20 километров до Костаная и старенький «Москвич» позволили занять свою нишу на рынке сбыта. Правда, подниматься на утреннюю дойку приходится в четыре утра, «да мы привычные». Свои УЗД – 50 с лишним гектаров - передали в субаренду крестьянскому хозяйству.

- Мужик добросовестный, - рассказывает словоохотливая селянка, - наши 10% от урожая возвращает ячменем, зерноотходами, сеном. Половина от потребности. Другую половину покупаем. Но тут особо не разгонишься: прошлым летом тонна сена в Майколе стоила 12-14 тысяч тенге, а одной корове на зиму надо три тонны. Примерно столько просили и за тонну ячменя – пришлось убавить свиней. Уже не тянем. А вот без коров не обойтись: тысячу тенге зимой и две тысячи летом ежедневно от них имеем. На эти деньги детей в городе обучаем, сами одеваемся. Что будем делать без субаренды? Наш благодетель оформил нас в учредители – все останется, как было. А вот что будут делать пенсионеры – не представляю…

Расклад таков: чтобы сельскому жителю прожить за счет личного подворья, необходимы, в первую очередь, корма и рынок сбыта, во вторую – здоровье, чтобы работать без выходных, праздников и отпусков. С раннего утра и до полуночи. Отмена субаренды наносит ощутимый удар по кормовой базе подворья, по социальному благополучию сельских жителей. Информация к размышлению: только в Федоровском районе и только одна крупная зерновая компания ежегодно выдавала своим арендодателям кормов, продуктов, топлива на 70 миллионов тенге. Лавочка закрылась. Не нужно быть пророком, чтобы предположить такое же ощутимое сокращение поголовья и рост цен на продукцию животноводства. Подкрепляется этот прогноз, как ни странно, начавшимся обновлением сельхозтехники: современные «Джон Диры», «Кейсы», «Векторы» не только вымолачивают зерно, но и очищают. Его сразу везут на элеваторы, минуя тока, где при подработке получали зерноотходы. А производство кормов у нас отсутствует – монокультура пшеницы царствует. Вот и получается, что «сук животноводства» мы основательно подрубили.

КАК КУР В ОЩИП

Сто с лишним лет назад американский экономист и публицист Генри Джордж написал: «Отнимите у человека или народа деньги, товары, скот, и ваш грабеж окончится вместе с вашим уходом. Но отнимите у народа землю, и ваш грабеж будет продолжаться вечно». Сегодня практически никто не вспоминает, что бывшие совхозы делили не только на условные земельные доли, к ним причитались еще и имущественные паи: трактора, комбайны, сельхозинвентарь, скот, тока и зерносклады. На миллиарды тенге. Где все это, в чьих руках? Задайте этот вопрос жителям бывшего совхоза «Федоровский» и получите ответ: в руках бывшего директора совхоза Александра Минко и его жены – бывшего главного экономиста. Целый эшелон «Кировцев», комбайнов, сеялок и прочего оборудования вывезен в Нижегородскую губернию, где супруги организовали свое хозяйство. Пример вопиющий. Коллеги из других совхозов действовали осторожнее. На каждый пай, например, раскладывали совхозные долги и получалось, что владелец пая оставался еще в долгу. Или: отдайте мне паи, я заложу технику в банке, возьму кредит и выдам вам зарплату… Вариантов масса, но итог один – народ остался без паев. И даже успел о них забыть. А теперь пришел черед земли.

В областном земкоме точными данными пока не владеют, но примерный расклад таков: 60% владельцев УЗД пополнили ими уставные капиталы сельхозпредприятий, стали соучредителями. Можно бы порадоваться, да не получается. Типовой договор предполагает, что на всех вновь вступивших дольщиков приходится лишь 10% уставного капитала, а «контрольный пакет» в 90% у владельца предприятия или основного инвестора. Ни о каком равном партнерстве речи быть не может. В лучшем случае новый член «колхоза» может рассчитывать все на те же 10%, что и при субаренде. Остается право выйти из уставного капитала со своей долей. Но только теоретически. Знакомый руководитель крупного хозяйства сказал равнодушно: «Пускай теперь выходят. Я им две клетки под земли выдела оформил в сорока километрах от центральной усадьбы – солонцы голимые». Есть и более изощренная схема ощипать владельца УЗД – какая применяется при банкротстве. И ведь по закону все. По Земельному кодексу. А теперь припомним: год назад, работая над правительственным проектом, депутаты внесли в него почти 700 поправок. Затем последовали отзыв проекта и отставка кабинета Имангали Тасмагамбетова. После чего парламентарии проголосовали за правительственный вариант, не вспоминая о поправках. Такая получилась загогулина…

И еще одна информация к размышлению. По словам заместителя председателя областного комитета по земельным ресурсам Владимира Крячко, в комитет с жалобами и за разъяснениями по Земельному кодексу в минувшем году обратилось около сотни владельцев УЗД. По тому же поводу, но в офис проекта ЮСАИД/АРД, открытому в Костанае прошлой осенью, обратилось в девять раз больше. Получается, что к проекту, финансируемому Агентством США по международному развитию, больше доверия, нежели отечественным чиновникам?

Владимир КАТКОВ

версия для печати  
отправить статью по e-mail