Волонтеры-поисковики рассказали о своей работе по розыску пропавших людей

В поисках пропавшей 20 июля жительницы Затобольска Дарьи Махортовой принимали участие и добровольцы. Местные волонтеры за последние несколько лет сплотились в организованную структуру: очень оперативны и достаточно эффективны. «Наша Газета» решила выяснить, почему они тратят время, силы и средства на помощь чужим для них людям.

23 июля костанайские волонтеры-поисковики встретились возле СШ № 2 в п. Затобольск /  Фото Артема МАРУСИЧА

 2014 год, 26 апреля

Жители Костаная едут в Рудный, где собираются на улице Парковой, возле церкви. Десятки машин, сотни людей - все разделены на группы и заняты поисками пропавшей 7-летней Виктории Гани.

Среди собравшихся - Олеся ЛОГОШИНОВАЧЕВСКАЯ. У нее - день рождения, который девушка решила провести, помогая найти девочку в другом городе. Обследование заброшенных зданий, оврагов, свалок, подвалов и чердаков - в тот день она впервые вышла на поиски. Тогда многие вышли на поиски впервые.

В то время, 4 года назад, большое количество волонтеров и плохая организация их работы вылились в недовольство местных жителей. По их словам, поисковики изрядно потрепали дачные участки: где-то сломали забор, где-то выбили стекла. Волонтерам пришлось отдельно собираться, чтобы помочь дачникам все это исправить.

В конце мая, спустя месяц после исчезновения ребенка, его тело обнаружил один из волонтеров.

 2018 год, 23 июля

В 19.00 корреспондент «НГ» встретился с командой поисковиков в Затобольске, возле школы № 2. Координатор костанайских волонтеров-поисковиков Олеся Логошиновачевская сообщила нам, что через час она поедет к родственникам Дарьи Махортовой, на поиске которой в волонтеры собирались в субботу, 21 июля. Два дня назад ей пришлось сообщить родственникам девушки ужасную новость - о том, что тело Дарьи нашли полицейские.

Олеся Логошиновачевская занимается поиском более 4 лет /Фото Артема МАРУСИЧА

- Слава богу, мертвых мы находим очень мало, - рассказывает Олеся. - В основном, когда родственник находится с нами, сообщаем ему мы. Эмоционально тяжело смотреть в глаза человеку, зная, что ты сейчас сообщишь ему плохую новость. Даже вот позавчера, когда тетя Даши подбежала, видит, что там оцепили место, спрашивает у меня: «Живая?» Я говорю: «Нет». Человек начал терять сознание... В некоторых случаях я даже не могу на похороны ехать, нас приглашают, но тяжело смотреть в глаза. Ты дал надежду, а потом выясняется...

Моральные трудности - не единственное, что приходится переживать волонтерам. Так как зачастую поиски проходят в труднодоступных местах, травмы - не редкость. Случается, что наступают на гвозди или подворачивают ногу. Но до экстренной госпитализации дело не доходило - справляются своими силами.

- Естественно, о травмах мы людей предупреждаем, - говорит Олеся. - И какую одежду нужно брать. Когда мы ходим по кустам и посадкам, штаны чтобы закрытые были, в холодное время года - сапоги высокие. Прямо в сообщениях о том, что идет сбор на поиски, пишем, что нужно при себе иметь. Перекус, воду, фонарики по возможности каждый берет с собой.

Принять участие в поисках может любой человек старше 18 лет. Те, кто моложе, распространяют информацию в социальных сетях или с помощью листовок.

- Ну, сколько нас? - отвечает Олеся на наш вопрос. - Таких вот, что во всех поисках участвуют, человек 15 будет. А вообще, в зависимости от того, кто пропал. Если пропадает ребенок или молодая девушка, иногда до ста человек, иногда больше. Когда Игоря Коцкого (погиб в июле 2017 года, спасая тонувшую девочку - «НГ») искали, нас было, наверное, около двухсот человек.

С агрессивным отношением во время работы волонтеры практически не сталкиваются. Поддерживают предприниматели, с печатью листовок помогают местные типографии. В остальном же движение существует за счет собственных средств, часто волонтеры помогают собирать деньги для родственников пропавших людей.

Активные участники группы имеют официальный статус «Общественный помощник полиции по линии МПС» и соответствующее удостоверение. Тесное сотрудничество с полицейскими позволяет получать доступ к записям видеонаблюдения. Дачи теперь обследуют вместе с охраной, с председателями обществ обзванивают списки дачников.

Ирина Ячменева показывает удостоверение общественного помощника полиции /  Фото Артема МАРУСИЧА

- Буквально три часа назад общались с начальником УВД, с начальником криминальной полиции, который из Алматы прилетел, - рассказывает Олеся. - Мы получили разрешение на участие во всех поисках, теперь работаем совместно. Я очень рада, что у нас такое понимание произошло.

В основном движение нуждается просто в людях. При этом волонтеры отмечают, что не отказываются от любой помощи, будь то участие в поисках или печать листовок. Мечтательно добавляют, что в работе помогли бы дроны, тепловизор, рации.

 Когда трагедии объединяют

Резонансные случаи находят отклик в сердцах жителей области, которые присоединяются к команде.

- Началось все с прошлого года, с поисков Игорька (Игоря Коцкого - «НГ»), - рассказывает волонтер Юлия БРЯНЦЕВА. - Я периодически была с Олесей на связи, просто спрашивала, как идут поиски, потому что у самой не было возможности выехать. Началось плотное общение с волонтерами. Недавно девчонки с работы спросили: «Зачем ты туда пошла?» У меня такая мысль: не нужно быть важным, а важно быть нужным.

Июль 2017 года. Возле Актаса девочка потерялась в степи, спустя почти сутки нашли живой / Фото предоставлено волонтерами RINA.KZ

Слова «к сожалению» в беседе с волонтерами были самыми частыми: к сожалению, не нашли, к сожалению, нашли тело, к сожалению, работы много, к сожалению, приходится часто собираться на поиски.

- Я работаю в сфере торговли, мама двоих детей, - продолжает Юлия. - Выхожу на поиски постоянно, с апреля - практически каждую неделю. Иногда могу и в соцсетях информацию распространять, и с полицией, если нужно, пообщаться, и листовки точно так же развешивать.

Для тех, кто не может выйти на поиски, тоже находится работа. Ирина ЯЧМЕНЕВА занимается администрированием групп костанайских волонтеров-поисковиков в социальных сетях.

- У меня тоже все началось с Игорька, - сообщила она. - Занимаюсь информационной работой: составляю ориентировки, узнаю информацию у родственников, проверяю ее в ДВД. Распространяю информацию по социальным сетям, отправляю ее в СМИ. Также организую сбор людей, узнаю место, отправляю всем информацию. Когда нужны люди, в комментариях прошу помощи.

Работают волонтеры оперативно. Костяк группы, более десятка человек, собирается за считанные часы. Так было и в прошлую субботу, 21 июля.

- Насчет Дарьи позвонили мне родственники, - рассказала о событиях прошлой недели Ирина Ячменева. - Нашли мой номер в «Инстаграме», позвонила мне соседка пропавшей девушки сначала, потом связалась со мной ее двоюродная сестра. Я девчатам сообщила: пропала девушка. Мы сразу объявили о сборе на поиски, ориентировку составили и распространили ее. Часа в 2 дня мне позвонили, и в 4 дня мы выехали.

Трагедии объединяют людей не только в Костанае, но и по всему Казахстану. В 2016 году в Астане пропала двухлетняя Эллина Кульдина. К ее поискам подключились около 16 000 добровольцев. К сожалению, девочка погибла, но осталась небольшая ячейка, которая решила и дальше заниматься поиском пропавших людей.

Сентябрь 2017 года. Поиски в Зеренде - бабушка заблудилась в лесу, нашли мертвой / Фото предоставлено волонтерами RINA.KZ

В феврале 2017 года определились с названием. Сейчас в организации RINA.KZ около 1 000 участников в 32 городах Казахстана и в 6 городах России.

- Я являюсь координатором по Астане, - сообщила «НГ» соосновательница RINA.KZ Ольга ТУЛЬТАЕВА. - Также делаю все ориентировки, которые исходят от RINA.KZ. Работаем мы только с квитком полиции (родственники должны написать заявление в органы внутренних дел - «НГ»). За год у нас было 63 активных поиска. В эту цифру не входят случаи, когда мы только выехали искать и сразу нашли.

В Костанае RINA.KZ представляет координатор Сандугаш УТЕТЛЕУЕВА.

- В приоритете у нас старики и дети, - пояснила она. - Если пропадает ребенок или пожилой человек, сразу выходим. Почему средний возраст сразу не берем? Потому что чаще всего они возвращаются домой - 90% случаев, статистика такая. Но на них также раскидываем ориентировку. Все ориентировки делаем за свой счет, никогда не берем деньги у родных. Бензин тоже свой.

За первый год работы организация распространила 631 ориентировку о пропавших людях. 272 человека были найдены живыми, 74 - мертвыми. 285 человек еще находятся в розыске.