Во-первых, не помню, чтобы со времен сталинских послевоенных «снижений» выросшие цены когда-нибудь потом падали столь же низко, как до этого высоко поднимались. Этот фокус мы наблюдали каждый Новый год - перед праздником цены взлетают, да так и вращаются до следующего года. Сейчас, однако, и не праздник вроде...

Во-вторых, слишком уж много говорили о невероятном стечении неблагоприятных обстоятельств, о заговоре жадных до наших денег дельцов, о том, что у соседей (причем - у всех сразу) еда тоже подорожала, что кризис связан с общим состоянием экономики. Но то, что в год рекордных урожаев, при отсутствии войны и при бешеном спросе на нефть, цены на хлеб, молоко, мясо и другие товары и услуги свечой взмыли вверх, нельзя признать чем-то случайным.

Есть все основания полагать, что ценовой кризис является неизбежным следствием проводимого в стране курса на монополизацию. В этом случае никакие «нуротановские» накачки министрам, никакие специальные расследования ничего не изменят. Монополия - такое же грозное оружие в руках власти, как и булыжник в руках пролетариата. Соблазн огреть этим булыжником своевольных чиновников и эгоистичных заводчиков, торговцев, финансовых дельцов и прочих участников рынка всегда очень велик. Монополия - самый простой для власти способ избавиться от проблем. Зачем договариваться  с сотней игроков на рынке, которые бегают от власти, как тараканы от дихлофоса, когда можно оставить несколько «тяжеловесов» и управлять ими одним движением бровей.

Монополия - это самый выгодный для чиновников  и людей, находящихся около власти, способ обогащаться. Зачем лезть из кожи вон, вертеться как белка в колесе, выдумывать, внедрять, сокращать, продвигать и, главное, - рисковать? Когда можно войти во власть голым и босым, а выйти из нее, если повезет, миллионером.

Короче, монополия - это дама приятная во всех отношениях, кроме одного. Она дурно пахнет. Потому что, как известно, это первый признак загнивания. Выдавливание конкуренции из экономики приведет к снижению производительности труда и росту себестоимости продукции. Безумная организация монополий (как государственных, так и частных) будет прикрываться фиговым листом внешних кредитов, а долг будет прирастать бородой задолженности. Но в какой-то момент эти процессы достигнут критического максимума и экономика споткнется на все четыре ноги.

Нет, и не может быть других способов снижения цен в условиях рынка, кроме развития конкуренции. Все другие меры - это экономическая утопия и политический тупик. В него легко войти, да сложно выйти. Если мы хотим выжить, антимонопольная политика должна стать главной, а глава антимонопольного ведомства должен быть страшнее всех силовиков, вместе взятых. Иначе сушить сухари придется всем нам.