На главную

предыдущий номер
каждый четверг

№ 42 (81)
16 октября 2003 года


архив газеты

следующий номер
РУБРИКИ
Хронограф
На линии
Забойный отдел
Наш бизнес
Операция "Ы"
Спецназ
36,6 С
ПМЖ
Поиск
Спорт
Магазин
На посошок
ИНФОРМАЦИЯ
О газете
Контакты
Рекламодателям
РЕКЛАМА

Рекламно-информационная газета бесплатных частных объявлений

 

"Наша Газета" - костанайский областной еженедельник
При любом использовании материалов, ссылка (для онлайн-изданий - гиперссылка www.ng.kz) обязательна.
© "Наша Газета", 2002-2005

Дизайн
TOBOL Web Design
© 1999-2005

Спецназ  
[an error occurred while processing this directive]

НЕ ТАКИЕ КАК ВСЕ

Костанайский дом-интернат для умственно отсталых детей образовался больше 40 лет назад. Поначалу он представлял собой несколько лечебных мастерских для людей с ментальными нарушениями. Тогда под его крышей жили сорок человек. Когда на базе мастерских было решено организовать интернат, со всей области сюда свезли детей с различными ментальными нарушениями. Сейчас в интернате 9 групп. Воспитанники разделены в группы по психосаматическому статусу. Из 278 детей только 109 отнесены в группу «с сохраненным интеллектом». Они обучаемы. Программа обучения для таких детей представляет собой три класса вспомогательной школы, растянутые на 8 лет обучения. Оставшиеся дети больны олигофренией, даунизмом, разной степенью дебильности и идиотии. Только некоторые из них частично обучаемы – труду, физкультуре, элементарным гигиеническим процедурам. Девять воспитанников ведут чисто физическое существование.
Большая часть уродств (умственных и физических) у местных обитателей вызваны генными нарушениями, алкоголизмом, наркоманией. Однако есть среди воспитанников интерната дети, ментальные нарушения у которых – последствие младенческих прививок. Есть ребенок, умственные и физические отклонения у которого – результат удара током.
Только у пятнадцати процентов воспитанников есть родители, которые не бросили свое чадо или не были лишены прав на ребенка, рассказывает Нонна Рубан – заместитель директора дома-интерната. Из этих 15% лишь малая часть регулярно навещает оставленного на государственное попечение ребенка. В интернате, рассчитанном на 310 мест сегодня живут 278 ребят. С теми, кто двигается, занимаются педагоги и воспитатели - учат читать, писать, считать, танцевать, вышивать, рисовать, лепить игрушки. Все для того, чтобы наполнить смыслом «не такую» детскую жизнь.

Костанайский детский дом-интернат для умственно отсталых. Здесь, покажется обывателю, нет ни благополучия, ни процветания, ни здоровья. Есть дети, чьи тела порою искорежены безжалостным параличом, мышцы с головы до пят в спазмах, мозг зажат... Многие из них не умеют ходить, плохо говорят, а если что и понимают, то самую малость. Здесь работают по безыскусному правилу жизни: прежде, чем воспитывать, реабилитировать и преподавать, надо ответить на три «п» - поесть, поспать, пописать. Из неудобных деталей и складывается забота о беззащитных, слабых и больных детях. Здесь они вкусно кушают, спят на белоснежных простынях, здесь даже в ползунковом и лежачем отделениях стерильно чисто. Воспитателей, медсестер, санитарок ребята - те, кто может говорить зовут мамами, для не говорящих, глухих, слепых, отрешенных от действительности – они тоже самые близкие люди. Это видно по глазам.

Шаг за шагом, из года в год  эти «мамы» неутомимо борются с детской болезнью. Победить которую невозможно. Но взрослые стремятся помочь маленькому человеку испытать радость жизни вопреки его горькой судьбе. А может, все зря?

Открываю по очереди одну, другую дверь. В теплых и светлых комнатах идет своя жизнь: несколько девчонок-подростков обсуждают трудную задачку, которую им на завтра задала учительница, мальчишки возятся с шахматной доской, кто-то вяжет, лепит, кто-то просто смотрит телевизор, слушает музыку. Кстати говоря, магнитофоны – непременный атрибут в каждой комнате этого дома. Каждую пятницу в доме дискотека - для ходячих.

Гуле далеко за двадцать. Она одна из тех, кто превысив ограниченный спецификой учреждения возраст воспитанников, все же осталась жить здесь. Весь день она проводит на коврике под окном. Возле Гули всегда магнитофон, с ним она не расстается ни на минуту. Лишенная возможности ходить, девушка едва научилась владеть собственными руками. Тренажером оказался сам магнитофон. Чтобы включить и выключить его, приходилось звать няню. Теперь Гуля делает это сама. Более того, с непомерным усилием она не просто жмет на нужную клавишу, но и находит любимую волну «Русского радио», и склонив голову к встроенным колонкам слушает и смотрит, не отрываясь. «Она мечтает стать певицей, - вдруг невнятно говорит оказавшаяся рядом девушка с дрожащими от плеч руками без пальцев и вывернутыми внутрь ступнями, Она плохо говорит и боится, что никогда не сможет петь. Но хочет. Она сумеет. Я знаю». Гуля оживляется: «Петь» – почти чисто,  с радостью повторяет она за подругой, глядя на которую она, кстати, еще и вязать научилась. Получается хоть медленно, но очень аккуратно. 

Машу привезли в интернат четырехлетней малышкой. Тогда она не разговаривала, не ходила. Впрочем, пойти  из-за врожденного уродства девочка никогда бы не смогла. Сейчас Маше двадцать пять. Улыбчивая, разговорчивая, очень жизнерадостная и подвижная. Именно подвижная. Машуня (так называют ее воспитатели) лихо передвигается на попе или ложась на бок, перекатывается по полу. У девушки недоразвитые кисти рук и изуродованные ноги. При этом она очень самостоятельна и практически со всем справляется без чье-либо помощи. А когда-то не было надежды, что Маша сможет оторваться от постели. В интернате она слывет одной из лучших рукодельниц. Мало того, что обвязывает и обшивает кукол, так она и крупные вещи взялась вязать. Теперь на праздники Маша надевает только связанную, пусть и с помощью няни розовую кофточку.

Регина до пяти лет была прикована к постели. Она не двигалась, не говорила, и кажется, не воспринимала происходящего. Потом, неожиданно для персонала, она вдруг стала шевелиться, потом вставать,  научилась ходить, сейчас начинает разговаривать. Ей еще трудно правильно и членораздельно произносить звуки, но она уже сама ходит, бережно укладывает куклу в постельку.  Не скрою, боясь, что она плохо понимает, вопросы задавала почему-то очень громко, как глухому. Девчонка, глядя на меня, улыбалась. Не то моим потугам быть услышанной, не то своим мыслям. Недавно папа девочки позвонил в интернат. «Регина жива?» - поинтересовался он.  Известие о том, что дочка стала ходить и говорить оказалось неожиданным, родителю предложили навестить малышку. В интернат к Регине так никто и не пришел.

Ире двадцать восемь. Она не разу не вставала с кровати. За ней уход как за младенцем. Из-за постоянного лежания у нее проблемы с пищеварением. После еды у нее вздувается живот, она привыкла к клизмам. Сережа – сын наркоманов. Он не слышит, не видит, не говорит. Он часто морщится и трет кулачком глаза. Ринату девятнадцать. Выглядит лет на пять. У него сосредоточенный взгляд, он спит, прижав голову к плечу. Кулачки крепко сжаты. Ноги Рената сильно изуродованы и закручены полукругом, так что ступни почти касаются живота.

С этими детьми чуда не произойдет.

P.S. Дети «не такие, как все» пугают и настораживают многих здоровых. Мало у кого из нас хватает душевного запаса на общение со слабоумным и больным. Мол, это морально тяжело и не обогащает. В результате мы лишаем себя возможности получить полное, органичное представление о мире людей. Быть может стремясь к полноценности, избегая странности и непонятности, мы – здоровые люди - делаем себя ущербными? Такой урок преподносят за один проведенный с ними день «странные» Гуля, Маша, Вадим, Фарид… Благодаря им начинаешь понимать взрослых людей, работающих в детском доме. Что привело их сюда? Желание помогать? Жалость? Жертвенность? Или стремление каждый свой день наполнить смыслом? В обществе, где властвуют суровые законы рынка, незаметным и негромким трудом на благо отверженных, обездоленных детей они отстаивают попранное сегодня право творить добро.

версия для печати  
отправить статью по e-mail  


[an error occurred while processing this directive]

 

МАТЕРИАЛЫ РУБРИКИ

НЕ ТАКИЕ КАК ВСЕ
Костанайский детский дом-интернат для умственно отсталых. Здесь, покажется обывателю, нет ни благополучия, ни процветания, ни здоровья.

ГУМАННО ИЛИ БЕСЧЕЛОВЕЧНО?
Никто не вправе решать судьбу рожденного существа. Тем более, что обреченный ребенок вдруг однажды начинает говорить, ходить, воспринимать мир.