А ЗЕКИ ЗДЕСЬ ТИХИЕ

Невзрачное здание УК 161/11 погрузило нас, как ни странно, в приятные воспоминания. Первая «ходка» сюда была в феврале. В 30-градусный мороз, экипированные в тулупы, валенки и шапки-ушанки, несмело сжимая в руках автоматы, мы брели вдоль забора. Отстреляв по магазину вместе с солдатами местной военной части, мы запечатлелись на память под соснами возле штаба колонии. Ну вот, у парадного входа побывали, настало время внутрь наведаться. Наше добровольное стремление попасть в неволю искренне удивило дежурных и развеселило начальство. «Мы, конечно, гостям всегда рады, но надо бы официальное разрешение получить», - вежливо озадачил нас замполит Алибек Султанович Кожмухамедов. На наше счастье полковник Климентьев, у которого нужно было взять разрешение, прибыл в колонию собственной персоной. «Василий Петрович, мы из «НГ», хотим про быт заключенных написать…» - столкнулись мы почти нос к носу с начальником на ступеньках колонии. Тот слегка посуровел, но… Еще минут пять слезных уговоров, и: «Алибек Султанович, займитесь девушками!» «Ну вот вы и попались!» – пошутил наш провожатый. «Век воли не видать!» - переглянулись мы.

Полуволя как она есть

За нашими спинами захлопнулась решетчатая дверь с большим железным засовом. Выходим на плац. Теперь мы под тройным надзором провожатого, дежурного в смотровой кабинке и здешних постояльцев. Местные зеки вежливо здороваются и провожают взглядами. Становится не по себе. Ну да ладно, мы же здесь временно - успокаиваем друг друга. Только зашли, а будто сами попали в неволю. О заключении «дружелюбно» напоминает колючая проволока, протянутая по всему периметру бетонного забора, окружающего территорию колонии.

Мы идем через посты, на которых стоят вместе с полицейскими и сами заключенные. Им повезло - это считается почетной работой, «полуволей». Хотя сами по себе устои в этом заведении только отдаленно напоминают тюрьму. «На то оно и вольное поселение», – объясняет нам наш провожатый. Заключенные здесь не ходят строем, шаркая казенными башмаками, под ностальгические мотивы. Одежда своя, гражданская, никакой полосатой робы. И вообще, попасть сюда можно только за примерное поведение в колонии. Все здешние зеки третью часть срока отсидели, а за хорошую дисциплину их переводят сюда. «Свобода где-то рядом», – шутят о своем житие-бытие местные сидельцы.

Заключенные разбросаны здесь по четырем общежитиям, разделены на пять отрядов. В основном мужчины, женщин не более десяти. Живут в комнатах по 2-3 человека, некоторые с семьями. Расселяются в принципе по желанию, но с разрешения завхоза отряда. Кстати, завхоз здесь – такой же зек. Когда приходят «новички», их встречают совсем не так, как в тюрьмах. Никакого, так называемого «посвящения», нет. Оно и понятно, новый народ уже прошел крым и рым, ни к чему ему эти глупости. Обычно вновь прибывших подтягивают к себе земляки. «Ты из Житикары? Айда с нами жить!» – любезно зовут «своего» зеки. Частенько сходятся по профессиям.

Обычно все новички начинают с карантина. Здесь можно находиться долго, пока не найдешь себе «постоянную» работу. Карантинцам достается все самое тяжелое – стройки в городе и т.д. Зато есть возможность не только почувствовать вкус свободы, но и наличных денег. Кстати, Ледовый дворец отгрохало как раз большинство карантинцев из колонии-поселения. Предприятие оформляет заказ, отчисляя по 5000 тнг ежемесячно в кассу колонии, плюс по 200-300 тнг в день каждому на руки.

Работа плюс развлечения

«Вот это самая лучшая комната третьего отряда!» – распахивает перед нами дверь Алибек Султанович. Телевизор, магнитола, на стенах плакаты. Все старенькое, но рабочее. Неудивительно - здесь обитает завхоз Коля. Сидит в пятый раз – за кражи. Вместе с ним «отбывает наказание» юркий котенок Макс. По словам замполита, из техники зеки с воли могут сюда принести все, что хотят. А вот вынести – иной разговор…

В другой комнате тумбочка заставлена чисто женскими мелочами. Шампунь, заколки, крем для лица. Кровати заправлены «с фасоном» – сразу чувствуется женская рука. Невысокая Тамара встречает нас дружелюбно, но о жизни особо не распространяется. «В первый раз сюда попала. Так, бытовуха, нанесла тяжкие телесные повреждения. До этого отбывала срок в Чималгане, была кочегаром».

Проходим дальше. Слышится оглушающий стук молотка, со стен валится штукатурка, пыль – столбом. Ремонт идет полным ходом. «Туда не ходите – там Армагедон!» – присоединяется к нам начальник третьего отряда Ю. А. Мельник. Мы, закрываясь от пыли, отчаянно рвемся вперед. «Господин Щеглов, выдавай гостям противогазы!» - видя наше рвение, шутит начальник Мельник.

Зеки практически полностью обновляют здание – от потолка до пола. Бойко орудуют молотками, белят стены. Чихая и откашливаясь, снова выходим на воздух. С завистью поглядываем на баню. Народ толпится с полотенцами и тазиками. «Одиночной сауны для гостей нет что ли?» – кричит кто-то из начальства. Мы не успеваем отшутиться, к замполиту подходит женщина. «Отпустите на выходные домой! Внуку 11 лет», – просит она. Ей ничего не обещают: в качестве поощрения на волю можно уходить раз в месяц. Норма выбрана, замполит непреклонен. «Тоже сыну завтра два с половиной, а у меня смена, – вздыхает он. - Правду сказать, мы ведь вместе с ними тут сидим».

В колонии-поселении есть особый народ - контрагенты. Их взяло к себе какое-либо предприятие и поручилось за них, выплачивая ежемесячно около 5000-7000 тенге колонии. Такой зек живет на воле, приходит сюда отмечаться только раз в месяц.

Развлечения здесь те же, что и на воле. Только похлипче и выбор невелик. В комнату можно взять напрокат телевизор и видеомагнитофон за 300 тенге в сутки. Есть спортивный зал. «Такую беговую дорожку не везде в городе найдешь!» – тут же опробовав нехилый тренажер, где тикает время, и даже сжигание калорий видно, восклицаем мы. Теннисный корт из-за ремонта временно убрали. «А вот и Евгений – капитан сборной осужденной футбольной команды», - знакомят нас с невысоким симпатичным пареньком. Футболист на разговор идет неохотно. Здесь он почти звезда, его команда постоянно занимает первые места на зековских матчах.

В клубе все стены расписаны местными «художниками». Небольшая фотолаборатория – здесь и щелкают, и снимки проявляют сами. Тут же стоит караоке. Есть даже бар. И цены вполне приемлемые. Бутылка «Соснового бора» – 50 тенге. Вот только ни пива, ни чего покрепче тут не увидишь. Зеки не имеют права выпить даже на Новый год, в кругу семьи. Хотя заработки позволяют.

Дюжина местных колонистов в этом году сдала экзамен на право вождения автомобиля. Курсы есть тут же, правда, платные.

Получают поселенцы по-разному, но немного. В среднем 4000-5000 тенге в месяц. «Валюта» тут особенная – без водяных знаков и именуется длинно: «обменный талон нарицательной стоимости». На талон, собственно говоря, можно приобрести только продукты. «Настоящие» деньги выдадут потом, когда зеки отмотают срок до конца.

Заходим в мастерскую. Высокий мужичок дошивает кожаную жилетку и юбку. «Вот, ко дню рождения дочери хочу успеть, ей уже 17!» – с гордостью говорит он. Кожа что надо, да и модель вполне современная. А осмотрев машинку и далеко не новые инструменты, мы и вовсе не поверили, что в этих условиях можно «сварганить» такое. «Специалистов тут хватает, – ведет нас дальше Алибек Султанович. – Этот, кстати, бывший коммерсант». Сергей Коваленко на воле был владельцем швейной мастерской.

«О! А вот самый интересный экземпляр нашей колонии!» – восклицает все начальство разом. Завхоз первого отряда, тоже, кстати, Сергей, угрюмо поглядывает на нас. «У него общего стажа в колониях 17 лет», - раскрывает нам начальство секрет его «уникальности». Сидел за распространение наркотиков. Мы интересуемся, не потому ли Сергей завхоз, что в большом авторитете. Нет, отвечают, авторитеты все в зоне. А Сергей «проявляет большие организационные способности».

Неволя любви не помеха, но… препятствие

Любовные романы здесь не очень часты, зато, если случаются, страсти разворачиваются похлеще, чем на воле. Жизнь здесь свободнее, чем в зоне, и в каждом сидельце просыпается тяга к прекрасному полу. Ладно, если ты «положительный», и тебя регулярно отпускают домой, где ждет жена или верная подруга. А вот если ты один – все хуже. С женщинами здесь, сами понимаете, напряженка.

Было время, когда оставалась одна, да и та сидела на «чемоданах» - день на день выпустить должны были. А тут с новым этапом привезли 30-летнюю Нелю. Она-то и оказалась в центре всеобщего мужского внимания. Только вот завоевывают здесь сердце избранницы по-особенному. К примеру, сварщик, страдающий по красавице, подходит к начальнику отряда и просит, чтобы ему срочно дали уборщицу. И, дескать, лучше Нели с этим никто не справится.

Но как ни старались рыцари колонии, Неля выбрала одного - осужденного Сергея. Тут-то, гласит зековский фольклор, и начались интриги похлеще, чем в сериалах. Влюбленных пытались разлучить, устраивали различные подлянки. Но главное - не разрешали жить вместе. У администрации были свои резоны: Неля сидит за распространение наркотиков, а Сергей – бывший наркоман.

Мало ли что. Влюбленные закусили удила. Сергей ради Нели даже отказался жить в городе, а это дорогого стоит: вольный город – заветная мечта каждого зека. И в итоге любовь победила. Влюбленную парочку поселили вместе. Сейчас Сергей уже на свободе, а Неля ждет прибавления потомства. Будущий папа появляется в колонии регулярно. Навещает.

Последним объектом, к которому мы рвались с самого начала, и в конце концов были торжественно подведены, стал ШИЗО. В камерах «посидеть» не пришлось – все закрыто. Проштрафившиеся – на работах. Но в небольшую клетушку для прогулок попасть удалось. В крохотном ограждении, примерно три на три метра стало не по себе. Зато воочию убедились, что такое «небо в полосочку». «Сплюнь три раза и постучи по дереву!» – весело кричали заключенные.

Уже по выходе из изолятора заметили огромную надпись: «Дорога в ШИЗО – дорога возврата!» «Кто часто нарушает устав, - с запахом спиртного приходит из города, или раньше времени уходит – могут опять вернуться в зону общего режима», – объясняет Алибек Султанович.

Перед контрольно-пропускным пунктом – опять толпа. Теперь нас провожают уже знакомые лица. «Если все нормально будет, приезжайте еще!» - гостеприимно приглашают заключенные. «Лишь бы у вас все нормально было!» – отвечаем мы. «У нас нормально. Сидеть можно, второй раз сижу. Приезжайте», - кидает прощальное слово Батырбек.

«Нет уж, лучше вы к нам!» - хмыкаем мы, и уходим под общее веселье и доброжелательное «пока». Без гостей тут, наверняка, не так весело.

Ольга ЛИХОГРАЙ
Ксения БАРАБАНОВА

версия для печати  
отправить статью по e-mail