НАС НЕКОГДА СОРТИРОВАТЬ

Два года нас убеждали, что в Казахстане происходит экономический подъем. Мы долго сомневались, но в последнее время, похоже, поверили. И даже стали замечать положительные перемены. А самые оголтелые оптимисты наверняка уже разомлели: «Ну, наконец­то! Дождались!..» И вдруг все разом рухнуло.
Энергетики, потеряв терпение от слишком долгого ожидания платы за предоставленные ими услуги, решили напомнить о своем существовании. Причем самым зверским способом ­ ограничив подачу электроэнергии всем потребителям. Их теперь уже не только не беспокоило, что среди обесточенных есть те, кто исправно платит, но им теперь стало наплевать даже на возможные катастрофические последствия для отдельных ни в чем не повинных людей. Мурло частного капитала, пущенное государством в монопольную среду, расцвело во всей своей безобразной красе.
Это и есть итог всех рыночных преобразований? Ради такого издевательства над собой люди согласились терпеть все невзгоды, которые обрушились на них во время радикальных экономических реформ?

У ПОТРЕБИТЕЛЯ НЕТ ВЫБОРА

Недавно одна из республиканских газет опубликовала воспоминания бывшего министра энергетики Мухтара Аблязова, в которых он рассказал о своей борьбе вокруг проблемы передачи Экибастузской ГРЭС­2 за долги российским энергетикам. Автор этих мемуарных записок во всех деталях описывает схватку внутри казахстанского правительства в связи с подготовленным тогда решением, в котором ущемлялись интересы нашей страны. Опальный экс­министр, ныне по решению суда отбывающий срок наказания, считает, что тогдашнее правительство готово было отдать россиянам не только контрольный пакет акций ГРЭС­2, но и приграничные региональные энергокомпании – Западно­Казахстанскую, Актюбинскую, Костанайскую РЭКи. И только благодаря сопротивлению самого г­на Аблязова и его единомышленников (кстати, вошедших впоследствии в движение «Демократический Выбор Казахстана») российские руководители пошли на уступки и согласились создать совместное предприятие, в котором доли Казахстана и России были разделены по принципу 50 на 50. За полученную часть собственности россияне списали с Казахстана 400 млн. долларов долга.
Читаю об этих интригах, поглядывая на догорающую свечу на своем письменном столе, и думаю: а о каких, собственно, «интересах страны» вы, господа хорошие, беспокоились? И что для вас есть «страна»? Миллионы граждан, которые живут и работают на территории Казахстана или всего лишь финансовые потоки, управлять которыми вы получили право? Судя по всему – второе. Именно деньги дают вам ощущение могущества. Настолько, что вам «до лампочки» проблемы тех самых миллионов, денежные ручейки от которых наполняют ваши финансовые потоки.
Я понимаю г­на Аблязова: хватит и того, что почти все наши реки несут свои воды в Россию. Нельзя, чтобы еще и неиссякаемые денежные роднички от казахстанских потребителей электричества поили северного соседа. У нас и самих есть много желающих напиться из этого животворного источника.
Тут знающие люди меня могут поправить. Дескать, если в качестве питательного родника имеются в виду кошельки потребителей электроэнергии, то это не корректное сравнение. Ибо деньги свои они не дарят, а обменивают на полученный от производителя электричества товар. Все это так. Только речь тут о другом. Нет у потребителя выбора. И никуда он не денется от продавца электроэнергии. На каких бы условиях тот не реализовывал свою продукцию, плата за нее будет взыскана.

ВМЕСТЕ С РОССИЯНАМИ НА ТЕ ЖЕ ГРАБЛИ

Сейчас в России активно дискутируют на предмет перевода жилищно­коммунального хозяйства на рыночные отношения. Причины всех бед, которые сейчас там приключаются, многие видят в том, что до сих пор эта сфера не в рынке. Дескать, именно по данной причине все это хозяйство запущено и там процветают беспечность и безденежье.
Было время, когда мы кивали на дешевизну коммунальных услуг в соседних российских городах и ругали своих руководителей за высокие тарифы. Тогда наши реформаторы помалкивали. Сейчас они воспряли духом и частенько кивают, мол, наши соседи по СНГ тоже подошли к тому, что «дальше так жить нельзя», и там постепенно начали повышать плату за коммунальные услуги.
А ведь нам гордиться особенно­то и не чем. Слушаешь сегодня россиян, жаждущих рыночного рая в системе ЖКХ, и удивляешься их наив­ности. С чего это они решили, что если финансовую ответственность за все полученные коммунальные блага полностью взвалить на плечи граждан, то вдруг появятся деньги на ремонт устаревшего оборудования и труб, на закупку топлива и прочие банальные расходы, из которых складывается комфорт физического существования человека по месту жительства? Ведь именно по причине изношенности системы отопления и замораживаются там сейчас целые города.
Застрахованы ли казахстанцы от подобных катастроф? В том­то и дело, что нет. И причина та же самая – финансовая несостоятельность наших коммунальщиков. Причем дело не только в том, что далеко не все потребители платят за полученные услуги. Даже если будет стопроцентное поступление при таких высоких тарифах, то навряд ли полученные доходы смогут обеспечить ремонт и обновление старого оборудования.

ВМЕСТЕ С РОССИЯНАМИ НА ТЕ ЖЕ ГРАБЛИ

Конечно, прежняя система финансирования этой отрасли была далека от совершенства. Государственные дотации использовались далеко не эффективно. Причина крылась в принципе «общего котла», из которого черпали все, кто сколько мог ухватить, ничуть не заботясь о том, что он может «греть атмосферу». Нужно было повышать финансовую ответственность потребителей за количество получаемых ими услуг. Выбрав в принципе правильное направление, мы почему­то решили двигаться напролом. «Шок» у нас это называется. Мы решили шокировать граждан, взвалив на их и без того реформами прижатые к земле плечи всю тяжесть финансирования коммунальной сферы. Единственно, что впоследствии подправили, это ввели адресную социальную помощь в виде жилищного пособия, чем и помогли выстоять самой бедной части населения.
Если исходить из того, что в основе всех рыночных реформ должны стоять преобразования, заставляющие людей проявлять инициативу и предприимчивость, чтобы они попусту не тратили свои трудовые усилия, а имели каждый свою выгоду, то многое из того, что вводится в нашей стране, не выдерживает никакой критики. И прежде всего ­ реформа коммунальной сферы.
Начнем с элементарного: если мы заставили человека платить за воду, тепло, газ и электричество без государственных дотаций, то для того чтобы он начал потреблять эти услуги более рационально, у него должны быть приборы учета всех расходов. Электрические счетчики есть, и не надо много рассказывать, как люди стали следить за тем, чтобы электроприборы зря не включать. Что касается остального, то проблему установки счетчиков безуспешно решают уже несколько лет на самом высоком государственном уровне. Еще одно необходимое условие – если потребитель не платит за услуги, должна быть предусмотрена техническая возможность прекращения ее подачи. Нужно отключать не дом, не жилой квартал, а конкретного неплательщика.
Если все это сейчас не делается, то проблема тут скорее не техническая, а опять же финансовая. Отключения и подключения потребуют от поставщика услуг дополнительных затрат, которые ему бессмысленно возлагать на виновника. Разумеется, речь идет о частных лицах. Именно они сейчас являются основными неплательщиками. И тут следует сказать еще об одной проблеме – в городе большое количество квартир, в которых неизвестно кто живет, и от таких потребителей ждать исправной оплаты получаемых коммунальных услуг не приходится.

КЛЮЧ ОТ КВАРТИРЫ, В КОТОРОЙ ЛЕЖАТ

Вместе с тем, решение всех этих частных вопросов не поможет главному – где взять деньги на обновление фондов коммунальных предприятий? Сегодня такая потребность постоянно побуждает коммунальщиков к повышению тарифов. Те же энергетики в течение года уже не раз об этом заявляли. Причем среди мотивов фигурирует и такой маразматический, как «в связи с уменьшением объема поставляемых услуг». Если следовать этой логике, то, уважаемые коллеги по коммунальному несчастью, сегодняшние ограничения подачи электроэнергии, которые ввели для нашего региона ее поставщики, завтра в очередной раз станут поводом для повышения тарифов. Остап Бендер со своими способами законного изъятия денег у граждан после проявления такой изобретательности монополистов может отдыхать.
Но чего уж тут ругать местных энергетиков, когда в свое время наши макрореформаторы больше думали об «интересах страны», а не о том, как на микроуровне «развести» интересы поставщиков электричества и потребителей. Им «наверху» тоже, конечно, не сладко пришлось. Одни сейчас в бегах, другие – за колючей проволокой. Но это результат других разборок, которые тепла и света нашим квартирам не добавили.
Так где же выход? Мы и дальше так же будем винить неких абстрактных субъектов, которые не платят за услуги, а нас по этой причине отключают всем «колхозом»? Причем уже стало практикой возлагать тарифное бремя на добросовестных плательщиков. По всей видимости уже давно никто не верит, что граждане вдруг начнут призывать к совести своих нерадивых соседей. Или нам пойти по другому пути? Тем более что его давно уже придумали капиталисты, которым мы последние годы так натуженно стремимся подражать.
Полтора года назад автору этих строк удалось побывать в США и встретиться с работниками мэрии города Линкольна (штат Небраска). Я с удивлением узнал, что в самой раскапиталистической стране существует муниципальный общественный транспорт. Город этот небольшой, и его автобусный парк насчитывает 65 машин. Цена проезда – 85 центов. Годовой бюджет автобусного парка составляет 6,7 млн. долларов. Однако 2 млн. они получили дотации от федерального правительства и еще 20% ­ из бюджета штата. Но деньги эти были целевыми, они направлены на закупку новых автобусов и развитие предприятия.
Почему бы и нам для технического обновления коммунальной сферы не привлекать бюджетные деньги? Да, наша казна небогатая, и мы еле успеваем латать все дыры, но ведь и другого выхода нет. Пусть это будут небольшие субсидии, но если они станут систематическими, тогда и проблемы будут решаться без истерик и взаимных упреков.
А ревнивым любителям «рыночных ценностей» не нужно зря возбуждаться по поводу подобных идей. Они всегда найдут возможность в других сферах поупражняться в экономическом либерализме. Так и для общества будет безопаснее.
То, что сегодня руководители государства признают ошибочность различного рода «оптимизаций» в социальной сфере, говорит о переосмыслении некоторых рыночных реалий. Было бы хорошо, если бы причина заключалась не только в дополнительных экономических возможностях, которые открылись в связи с благоприятной мировой конъюнктурой на наши природные богатства, но и более глубоком знании мировой практики.

Евгений Шибаршин