НЕМЦЫ ГУЛЯЮТ ШУМНО, ДОЛГО И ДОРОГО

В Казахстане мы, “осовеченные” немцы, Рождество отмечали в своих деревнях “не как все”. Ну, во­первых ­ перед Новым годом. Во­вторых.... Не было русских слов, определяющих атрибуты праздника, только немецкие.

Разумеется, после бурных советских лет мало что оставалось у “русских” немцев от рождественских праздников. Но и то что было, меня, мальчишку, порой сильно поражало. Помню, 1964 год, мне 6 лет. В Воскресеновке вечером очень опасно выходить: пельзеникли (какие­то черные монстры в шубах наизнанку, звенят цепью) так и готовы броситься на тебя из­за каждого угла. В дедушкином доме горит елочка, на елочке желанные конфеты. Сижу примерный на стуле с моими двоюродными братьями и сестрами и жду прихода Дас Христкиндль (Христус­Дитя).
Вдруг колокольчик зазвенел, стало шумно, и к нам в дом что­то непонятное ворвалось. Как я теперь понимаю, это были 3­4 человека, прикрытые большой тюлевой занавеской с бантиками. В руках у них был украшенный деревянный ослик с конфеткой у рта и... прутик. “Бери конфетку!” ­ кричали мне со всех сторон по­немецки. Как только я вытягивал руку – мне бац, прутиком по пальцам. Да что же это за безобразие такое! Нет, обойдусь без конфетки. Потом меня это чудо­юдо спросило, буду ли я маму­папу слушаться. Да, буду, честно отвечал я. А меня за это прутиком по плечу. Больно! И опять: будешь маму­папу слушаться? В какой­то миг мне хотелось сказать нет, не буду слушаться, раз за “да” по плечу хлестнули. Но я опять благоразумно сказал да, буду слушаться. И опять получил прутиком по другому плечу. Я – в слезы. А мне этот Христкиндль – кулек со сладостями. Ну очень странно для меня все это было!
Потом 1 января рано утром мы, дети, ходили по сугробам к своим родственникам и рассказывали им по­немецки длинные стихотворения­пожелания на Новый год. В вознаграждение получали кульки со сластями, яблоком или рубль. И это была большая радость.
Первое Рождество в Германии мы отмечали еще в переселенческом лагере. Эта сумасшедшая роскошь рождественских базаров нас, конечно, поражала. Несмотря на нашу нищету, по сравнению с другими, мы не чувствовали себя обездоленными. И радовались каждой мелочи. Нашу семью тогда взяла под опеку одна женщина из католической церкви, принесла детям подарки. Затем пригласила нас к себе в квартиру ­ второй рождественский день вместе отмечать. С этой женщиной у нас и по сей день хорошие контакты.
Рождество – это, в первую очередь, религиозный праздник, день рождения Христа. Но об этом сегодня забыли многие немцы. Все чаще его связывают с подарками, беготней по магазинам... Для наших переселенцев Рождество еще более светский праздник. Жизнь в стране победившего атеизма плюс тот факт, что примерно 15 процентов переселенцев не пытаются иметь контакты с коренными немцами и варятся в собственном соку… Стоит ли удивляться, что лишь немногие ходят с детьми в Рождественскую ночь в церковь: благодарят Бога за своего Святого Сына, поют рождественские песни у елки и думают о Вечном.
Дети в нашей семье еще несколько лет назад пели рождественские песни и рассказывали христианские стихи у елки. И мы им аплодировали. Теперь не то они взрослее стали, не то современная берлинская жизнь их так затянула… Родители не одобряют, но особенно не перечат. Считают, главное ­ чтоб с наркотиками ничего не было, чтоб в школу ходили, свои обязанности в доме выполняли и о своем будущем думали.
Но с богом в душе или без него, а с 24 декабря по 6 января в Германии абсолютно все отмечают рождественские и новогодние праздники. Практически никто не работает. В эти дни лучше не болеть и чтоб в хозяйстве ничего не ломалось. Сервис тут в этот период похуже, чем в СССР.
31 декабря тут называется Сильвестр. Это самый дикий и “безобразный” день в Германии. Для него нет закона. Во­первых, весь день грохот стоит от хлопушек, ракет и бомбочек. На улицу опасно выходить. В 24 часа грохот на улицах стоит невероятный и дым как на войне. Это злых духов так отгоняют часов эдак до трех утра... Спать в эту ночь непросто, потому что всегда найдется дурак, который еще в 5 утра нет­нет да и кинет бомбочку во внутренний двор. Первого января тротуары Германии покрыты остатками ракет и хлопушек, серпантином, пустыми бутылками из­под шампанского и банками из­под пива... Большая опасность, что вы наступите на невзорванную или специально подложенную бомбочку. 1­го января улицы обычно так никто и не убирает. “Приличные бюргеры”, конечно, только качают головами над такими “немыслимо грязными” улицами. В этот день всегда звучит эта фраза: “Мне хотя бы один процент этих денег, что тут люди простреляли – я б себе дом и яхту купил и всю жизнь безбедно прожил”. По радио сразу же утром говорится, сколько денег немцы ночью пробабахали. Что­то там в пределах 250 миллионов евро было в прошлом году.
Но как бы то ни было праздники есть праздники. И пережить их как­то нужно. С радостью, с любовью или с печалью. Это уж у кого как получится. С наступающим, земляки!

Виктор АЙЗЕЛЕ
Берлин, специально для “НГ”