СВЕЧА ГОРЕЛА НА СТОЛЕ, СВЕЧА ГОРЕЛА…

Эта знаменитая пастернаковская строка как нельзя лучше вписывается в ночную ауру костанайского  «Ак-Барса», который довольно долго числился в 9-м микрорайоне  банальным баром. Правда издалека, с улицы Воинов-Интернационалистов я и сейчас разглядела  только слово «Бар», но, подойдя ближе, обнаружила, что справа к «р» прилепилась «с»,  сверху «Ак» – так вот из бара и получилась дикая экзотическая живность. Забавно.

Второй прикол  оказался совсем рядом на белой табличке. Наверняка, после встречи с бароном Мюнхгаузеном у хищной белой кошечки сутки стали на два часа длиннее обычных,  поскольку принимает она сейчас к себе аж до 26-ти (!) часов ночи. 

Отдохнуть, скоротать вечерок при настоящих свечах, мерцающих в миниатюрных  натуральных, а не бутафорских кованых подсвечниках, окунуться в атмосферу неспешного покоя, телевизионного воркующего французского шансона, стильной кованой мебели, созерцать вакханалию гранита, дерева, сконструированных пазл-картин мне довелось в один из дней нашей фантастически-странной декабрьской «весны». Логово белого барса напомнило мне рижский кабачок с полутёмным интимным уютом, мерцанием огоньков над каждым из столиков, неспешными чистенькими официантками, приглушенной гортанной латышской речью и главное – убийственно-спокойной расслабленной публикой.

В «Ак-Барсе» латышской речи я не услышала, зато натешилась французской: подвешенный под потолком телевизор добросовестно, порция за порцией выдавал программы французских музыкальных спутниковых каналов. А публика при этом была совсем рижская. За самым большим из десятка столиков  компания костанайских парней чинно потягивала разливное пиво по 70 тенге за кружку. По соседству с ними умиротворённо релаксировали два представительных господина, время от времени отхлебывая, видимо, винцо за 80 тенге 100 граммов  и закусывая его каким-то десертом. Огонёк свечи за моим столиком почему-то располагал  к коньяку. Я заказала порцию креплёной «релаксации» подошедшей ко мне милой официантке.  Вместо традиционного банального лимона к напитку она вдруг предложила мне мороженого с консервированными фруктами. Я снова вспомнила Прибалтику и, не мешкая, согласилась. Минуты через три на моем столике появился крохотный графинчик в паре с пузатым стильным фужером и горкой мороженого в креманке.  Граммов тридцать коньяка тут же оказались в фужере, слегка прикрыв его дно. Я поняла, что коньяк мне предлагают пить тоже по-европейски – лилипутскими глоточками, не спеша, смакуя, наслаждаясь. Мороженое украшали кубики, дольки, пластинки всяческой фруктовой экзотики. Горьковатый теплый тягучий коньяк с нежной холодной сладковатой мороженно-фруктовой смесью был необыкновенно приятным.  Традиционный лимон выглядел бы сейчас бедным родственником.

Изучая барсово меню, я вдруг наткнулась на салат «Необыкновенный». Заказала салат, предвкушая новое удовольствие. И оно не заставило себя ждать. «Необыкновенный» возлежал в креманке воздушной горкой. Чего в нём только не было! Кусочки мяса, соломка свежего огурчика, чипсы,  майонез, специи и бог весть что ещё… Вкусно!  После салата отбивная с  «ризотто» на необыкновенность уже не тянула. Однако я добросовестно доела её, только после этого вспомнив о соседях. Их значительно прибавилось, причём настолько, что свободных столиков уже не было. Молодёжь по-прежнему релаксировала с помощью пива, публика постарше потребляла напитки покрепче, ТВ выдавало очередной французский музыкальный клип, и  в кованом подсвечнике для каждого свеча горела на столе. 

Дорорейтинг кафе «Ак-Барс»:

трапеза            

обслуживание

интерьер          

атмосфера