ДАНИР ШАЯХМЕТОВ: «НЕ НАДО ДОКАЗЫВАТЬ, НАДО ЖИТЬ»

Мы познакомились в ходе проекта «Посмотри на звезды», в котором Данир участвовал, но не выиграл. Потому что требовалось прислать заявку на грант для себя. А он просил деньги на инструмент для учеников школы, в которой директорствует. Ничего не поделаешь – не формат. Но, согласитесь, «не формат» более чем показательный.

Досье
Шаяхметов Данир Фаязович
Родился в 1964 году в Рудном.
В 1992 году закончил исторический факультет Кустанайского педагогического института.
Инвалид 3-й группы.
1992–1999 гг. – учитель истории школы №11 Рудного.
С ноября 1999 года директор рудненской коррекционной школы.
В 2002-м стал победителем международного конкурса, проводимого Бюро по программам образования и культуры госдепартамента США. Его «Программа защиты прав детей-инвалидов в сфере образования Казахстана» была признана лучшей. Был приглашен в США.
Член сборной Казахстана среди спортсменов-инвалидов, шестикратный чемпион страны по лёгкой атлетике.
Женат, воспитывает двоих детей.

Просто работа

– Данир Фаязович, ваши ученики – дети с ограниченными возможностями. Чем было вызвано изменение в названии школы? Ещё два года назад такие учреждения образования назывались вспомогательными.

– Я думаю, что смена названий оправдана. Если подумать, кому и чем мы «вспомогали»? А само слово «коррекция» (исправление) более правильное. Да, обделила природа этих детишек, в наших силах теперь помочь им измениться хоть в чем-нибудь. Только планомерный, ежедневный труд учителя как раз и способствует приобретению определённых знаний и навыков, которые пригодятся им в дальнейшей жизни.

– Семь лет директорства – это срок. Приходится быть хозяйственником, психологом, дипломатом... Собственно по работе учителя не скучаете? Ведь ваши уроки истории считались одними из лучших в Рудном. Одни авторские программы по краеведению чего стоят.

– Честно говоря, скучаю. А что касается директорства, то, когда соглашался, не представлял специфики работы. В первый день, когда увидел докладную по поводу поведения одного из учеников, испытал шок. А потом понял: ничего страшного, дети везде дети. К тому же административная, хозяйственная работа мне нравится. Это как раз то поле деятельности, где можно реально что-то изменить. К тому же я своих детей чувствую, понимаю их проблемы и знаю, что их ждёт. Преодоление социофобии – одна из главных задач. Помню себя в студенческие годы: скрывающая шрамы повязка на лице, протез… Хотя меня и окружали ребята, которые понимали и поддерживали, но чувство, что ты не такой, как все, и тебе не всё позволено, было. Ведь инвалид – это не болезнь, это, прежде всего, преодоление. Не отсутствия руки, а проблем, с которыми сталкиваешься. Пройдя через это, стараешься своих воспитанников подготовить к самостоятельной жизни по максимуму.

– Вы строгий директор?

– Да нет. Я мягкий, но, надеюсь, не мягкотелый. Злюсь только первые 5 минут, потом отхожу. Самое страшное, когда тебя не понимают. Как говорят: у победы сто отцов, а поражение – всегда сирота. Предлагаешь идею, горишь ею, а когда не получается – не находишь поддержки и остаешься виноватым.

Вообще, я убеждён, что в системе, в которой мы работаем, ротация кадров просто необходима. Застоя быть не должно. Проработав лет десять, надо уходить, менять профиль, иначе человек просто свихнется. Наступает деградация в силу того, что ты общаешься с ребенком на его уровне, так, чтобы он тебя понял. У нас стабильный коллектив. Но появление нового человека с новым видением – это необходимый момент в нашей работе. У меня работают талантливые учителя, у них есть идеи, они этим живут. Но, как говорят психологи, надо уметь отзеркаливать. Видеть каждый раз перед собой больного ребёнка – это психологически очень тяжело. А вот когда ты через себя это пропускаешь правильно, получается нужный результат.

«Я на многое смотрю по-другому»

– Мне кажется, сейчас в обществе отношение к инвалидам меняется, да и активность самих инвалидов вызывает уважение.

– Согласен. Издаются законы, касающиеся жизни инвалидов, повышается активность социальных служб. Мы это видим и на примере своей школы. Например, на финансирование я не жалуюсь. Но понимаете, такая работа должна вестись планомерно и последовательно. Сказали «А», скажите и «Б». Я считаю, что многие вопросы надо решать по-другому. Может, мы ещё недостаточно богаты для больших перемен, но то, что делается, порой вызывает недоумение. Это касается трудовой реабилитации инвалидов, монетизации льгот, социальной адаптации детей-инвалидов.

Простой пример. Мой протез стоит 500 000 тенге. Но я не могу выбрать за эти деньги то, что мне удобно. Мне выдают дорогой, но не такой, какой бы меня устроил. Так дайте же эти деньги, я приобрету такой, какой мне нужен. Мы этого выбора лишены.

А вообще, в свое время меня удивили впечатления, полученные в 2002 году во время поездки в США. Оказалось, что все мои идеи, касающиеся изменения жизни инвалидов, там давно успешно реализованы. Я был в такой же школе, как наша. В ней даже детей, как у нас, чуть больше ста. Кроме директора, в этой школе 5 менеджеров и 18 медсестер. А у нас – одна медсестра на полставки, а менеджеров и вовсе нет. В отличие от нас там директор занимается исключительно административной работой, а уроки не ведёт вообще.

– В сфере образования детей-инвалидов перемены заметны?

– Декларируются новые подходы. Но часто именно декларируются, и не больше… У меня вот к инклюзивному образованию (когда дети-инвалиды могут обучаться в общеобразовательной школе) большие претензии. Хорошая идея, правильная. В первую очередь – для детей с сохранным интеллектом. Но как раз эти дети-инвалиды, чаще всего, продолжают сидеть на домашнем обучении и в школу не идут. Колясочники, например, а также дети с нарушениями слуха и зрения. Для них должны быть созданы соответствующие условия, а их нет. Пандусов нет, туалеты не приспособлены.

Преодолеть себя

– У вас есть свои подходы к обучению и воспитанию детей с ограниченными возможностями.

– Мы решили подойти к урокам труда по-новому. Идею мастерить поделки из фанеры я привёз из Алматы. Наш проект «Моделирование и конструирование» потом многие школы подхватили. Какая у меня была цель? Механизировать труд, сделать его более производительным и более современным. Существующие школьные программы трудового обучения давно устарели. Дети рубанком и ножовкой делают то, что в реальной жизни давно не выполняется. Это ничего не даёт самим детям в плане подготовки к жизни. Предполагается, что такая деятельность развивает усидчивость, но если можно шлифовать при помощи машинки или выпилить деталь электролобзиком, зачем это делать вручную?

Кроме того, наш проект трудового воспитания, когда дети совместно работают над моделью, дает возможность реализовать себя всем. Кто-то не может наносить разметку, но у него прекрасно получается шлифовать. Каждый делает то, что ему удобно. Опять же, тут развитие мелкой моторики, мышления.

Свои поделки мы уже возили и в Алматы, и на городских, областных выставках показывали. Везде только призовые места. Кстати, это хороший вариант и в плане зарабатывания денег. Макет Эйфелевой башни, который смастерили ребята, мог бы украсить любой офис.

Инвалиды умеют и хотят работать. И зарабатывать. По-моему, у Достоевского было сказано: милостыня развращает и дающего, и берущего. У нас об этом часто забывают. Иногда даже складывается впечатление, будто общество не хочет видеть инвалида работающим и обеспеченным.

– Ваши успехи в спорте – тоже момент преодоления?

– По крайней мере, так было поначалу. Не хотел быть хуже остальных. Мне казалось, что мой сын стесняется меня, а мне хотелось быть для него примером, чтобы он гордился мной. А потом понял и другое. Посмотрите, какое в нашей области отношение к спортсменам-инвалидам. У нас до сих пор нет своей спортивной ассоциации. Никак не находится человек, который организовал бы эту работу. Говорят, нет денег. Но ведь результаты, с которыми мы возвращаемся с соревнований, впечатляют. Мы создаем престиж области, завоевывая награды на чемпионатах республики.

Вот они лежат, шесть золотых медалей – никому не нужная слава. А ведь у нас много сильных ребят. Волейбол, теннис, пауэрлифтинг, легкая атлетика – да в любом виде спорта можно выставить команду. Желающих выезжать на соревнования много. Но из-за финансовых трудностей это невозможно. Я уверен, кто хоть раз увидел соревнования по сидячему волейболу среди инвалидов, равнодушным не остался. Эффект колоссальный. Вот где воспитание отношения к инвалидам. Но у нас, как правило, такие встречи проходят изолированно от большой публики. И здесь инвалидам постоянно приходится доказывать: мы – такие, как все, мы можем, мы на равных. И я доказывал. А потом пришло понимание, что не надо ничего доказывать. Ты это делаешь, прежде всего, для себя, для своих детей, для своей семьи.

– Когда были здоровым человеком, вы также понимали эти проблемы?

– Навряд ли. Есть такое выражение: «Знать, только через боль свою ты можешь ощутить чужую». Поэтому мне это близко и понятно.

- А можно несколько слов о том дне, который стал переломным в вашей жизни. Где это случилось?

– В армии. И на этом остановимся. Я не хочу об этом говорить. В документе записано: «Травма получена при исполнении обязанностей на военной службе».

Для меня это болезненная тема. Я продолжаю ежегодно проходить лечение в госпитале. Мне было 20 лет, когда я стал инвалидом. До сих пор помню первые минуты – голова вся в бинтах, руки нет, ходить не могу. Чуть не сломался. Спасла поддержка родных – мамы и брата. Я как представил, что было бы с матерью, уйди я из жизни, – на всю жизнь хватило, чтобы не поддаться новой слабости.

Но обиды на армию у меня нет. Мы выполнили честно свой долг, не прятались за чьи-то спины. А то, что так получилось, что теперь поделать!

– У вас сынишка подрастает…

– Пойдёт ли он служить? Конечно! Это хорошая школа жизни. Я его уже сейчас готовлю. Это почетная обязанность для настоящего мужчины. Думаю, таким сын и вырастет.

Блиц

– На что не хватает времени?
– На семью. Жене спасибо, что меня ещё терпит.
– Что вас может ввести в уныние?
– Личные неудачи.
– Сбывшаяся мечта?
– Рождение детей, особенно дочки.
– Самая тяжёлая победа?
– Преодоление себя. Сейчас мне уже трудно будет упасть. Я твердо знаю, чего я хочу.
– В какую эпоху хотели бы жить?
– В эпоху честных и справедливых людей. Если таковая имеется.

Блиц

– С кем из прежних знакомых встретились бы с удовольствием?
– С сокурсниками по историческому факультету. Особенно с теми, кто далеко.
– Если бы о вас снимали фильм, в каком жанре он бы получился?
– (Не задумываясь) Наверное, это была бы комедия. (После паузы) Нет, скорее, что-то похожее на киноповесть.
– Вы уезжаете в дальнюю поездку. Что обязательно берёте с собой?
– Фотографию семьи. На соревнования всегда беру, это мой талисман.
– Вы доверились бы незнакомому человеку?
– В этом моя беда. Я откровенный и такого же отношения жду в ответ.

Наталья НОГИНА

версия для печати  
отправить статью по e-mail