С ЧИСТОГО ЛИСТА. ПО СТАРОЙ СХЕМЕ

С 10 января в Казахстане началась амнистия заключенных. Ее действие распространяется на 6 000 осужденных в местах лишения свободы и на 8 000 тех, кого суд приговорил к наказанию, не связанному с изоляцией от общества. Что принесет им и нам с вами эта досрочная свобода?

Процент возврата

- В нашей области под амнистию должно попасть около 400 заключенных, - сообщил «НГ» начальник Управления комитета уголовно-исправительной системы (УКУИС) по Костанайской области Сергей Мощенко. – Примерно 300 из них выйдут на свободу, у остальных будут вдвое снижены сроки. Амнистия завершится через полгода.

Каждый освободившийся получит билет до места жительства, а если будет в пути свыше суток, то и сухой паек. Но таких в наших шести спецучреждениях мало, в основном местные.

Пока неясно, в какую сумму обойдется амнистия. Финансирование областных УКУИС, по словам Сергея Мощенко, происходит помесячно, потому и полная смета расходов станет известна только по окончании амнистии.

Как утверждает официальная статистика Министерства юстиции, в ходе последней амнистии 2002-го года на свободу досрочно вышло около 14 000 осужденных. Из них позднее совершили рецидив всего 48 человек.

- С помощью амнистии общество делает шаг навстречу оступившемуся когда-то человеку, плюс к тому же в колониях освобождаются места, - считает Мощенко. - Я думаю, что из тех амнистированных, кто выйдет на свободу в этом году, обратно на нары вернутся немногие. Экономическое положение улучшилось и бывшим заключенным сейчас легче устроиться на работу, чем лет 10 назад. Я недавно обедал в кафе, смотрю на официанта – лицо знакомое. Оказался наш бывший «сиделец». Устроился, говорит, неплохо, работой доволен.

Вместе с тем начальник УКУИС признает, что после трех из шести проводимых в независимом Казахстане амнистий освободившиеся в колониях места вновь быстро заполнялись осужденными. Собственно, такая же картина была и при Советском Союзе:

- Через год после амнистии в колониях снова не было свободных мест. Половина «новоселов» попадала на нары впервые, половина – уже когда-то сидела, - вспоминает Мощенко.

Твердо вставшие на путь…

По предварительным расчетам в костанайской УК161/2 строгого режима под амнистию подпадает около 150-ти человек.

Вячеславу Стрелковскому 24 года. В «местах не столь отдаленных» с 2002-го. Сел за кражу на 4 года, до этого был осужден условно. Вернуться в мирную жизнь, говорит Вячеслав, помешали друзья, часть из которых тоже находится в заключении. Освободиться Стрелковский должен в июле, но может увидеть свободу и раньше.

- Когда выйду отсюда, буду работать у отца в строительной фирме столяром-плотником. Навыки здесь отточил. Могу и водителем, - делится своими планами Вячеслав.

У алматинца Георгия Новоселова это третья судимость. Была, говорит, пьяная драка, в пылу разборки забрал чужую вещь. Итог – 4 года строгого режима, сел в 2003-м. На воле Георгия ждут жена и 5-летний ребенок, который считает, что папа в командировке. Супруга у Новоселова не работает, потому что «жена не должна работать». Живут на пособие.

- Я занимался ремонтом радио- и видеоаппаратуры, собираюсь вернуться к этому ремеслу. У нас с товарищем был свой пункт, но в прошлом году его пришлось закрыть: клиентов много, компаньон не справлялся, - рассказывает Георгий. – Амнистия – это шанс осознать свои ошибки, но многие им не пользуются, проторенная дорожка затягивает.

«Амнистия – для деторождаемости»

Так определил основную задачу акта гуманизации осужденный Дима, который в свои 25 лет «мотает» уже третий срок по одной и той же статье – за кражи. В первый раз вместо положенных трех лет «отсидки» получил два года условно. В 1999-м году попал под амнистию. Говорит, тогда она его не обрадовала.

 - Мне оставалась неделя до окончания условного наказания, и тут - амнистия. По большому счету, зачем она мне была нужна? Вот сейчас мне еще год сидеть, амнистия мне бы как раз «ко двору» пришлась. А по закону не имею права быть дважды амнистированным.

Уже через год после амнистии Дима сел снова. И снова за воровство. В 2002 получил третий срок за кражу телевизора. Дали два года, сидел в Аркалыке. Потом за примерное поведение перевели в Костанай. Амнистия – мера хорошая, но абсолютно бездейственная, считает Дима. По его словам, больше 50% снова попадают на нары. Все его друзья, которые были амнистированы в 1999 вместе с ним, снова сидят.

- По идее амнистия предполагает «освобождение подчистую». То есть с нас снимают все судимости и если попадаешься снова, совершенное тобой преступление не влияет на вид режима. Как правило, дают общий, как при первой ходке. Но это теоретически, на деле же все прежние судимости сильно влияют на срок. Я, например, после амнистии украл телевизор, который потом вернул, дали два года. Друг через две недели после амнистии отмечал освобождение. Выпили, вышли на балкон и стащили с соседнего балкона кастрюлю с мясом. Друг тут же получил 5 лет строгого режима, отбывает в Атбасаре.

Как огня боятся такого освобождения «условники».

- Дали три года условно. Прошел год, попал под амнистию. Освободили, но те два года на нем все равно «висят». И если попадется он в эти два года за любую мелочь, ему помимо срока за это преступление приплюсуют и те два года. Нужно всерьез пересматривать Уголовный кодекс, а не проводить «для галочки» амнистии, которые только и способны деторождаемость повысить.

Насчет закона, а также его выполнения – и правда беда. Минюст весьма озабочен отсутствием арестных домов. Как мера наказания, арест в законе прописан, но на деле не исполняется. У нас просто нет для этого помещений. А их бы и заполнять людьми, совершившими мелкие преступления. Отсидка в четырех стенах – действенная мера, показывает мировая практика. Кроме того, мелкие преступники не сидят бок о бок с отпетыми уголовниками.

Число зэков в мире растет

Есть в мире такое понятие «тюремный индекс». Это количество заключенных на 100 000 населения. По данным НПО «Международная тюремная реформа» (PRI), в Казахстане этот индекс равен 342. По численности тюремного населения мы занимаем 25 место. В 1998 году были на 3-ем.

- Если расчеты Минюста окажутся правильными, то индекс снизится до 292-х, и Казахстан переместится на 35-е место, - сообщила «НГ» директор представительства PRI в Центральной Азии Вера Ткаченко. - Но амнистия не решает проблемы снижения тюремного населения. Как показывает опыт Франции, где амнистия проводилась в 2000-м и 2001-м годах, освободившиеся места быстро заполняются новыми заключенными. В целом за последние 6 лет общее тюремное население во всех странах увеличилось на 12% и составляет ныне около 9 млн. человек.

По мнению Ткаченко, необходимо более широко применять альтернативные наказания, не связанные с лишением свободы, например, штрафы, исправительные общественные работы, ограничение свободы. Но тут гуманизация вновь налетает на подводные камни.

- На момент рассмотрения дел в судах 70% подсудимых не имеют стабильного заработка. Поэтому штрафы в таких случаях неэффективны. Общественные работы, введенные как наказание в 2001 году, широко применялись в судебной практике только в первые год-два. Это связано с тем, что предприятия, на которых осужденные должны исправляться, должны заплатить в бюджет определенную сумму за каждого наказанного человека. У большинства нет такой статьи в смете расходов, - утверждает директор представительства PRI. - Наша организация совместно с казахстанской криминологической ассоциацией и другими НПО внесли предложения в Минюст об исключении нормы об оплате из уголовно-исполнительного законодательства. Министерство сейчас разрабатывает изменения в кодекс, надеемся, наши предложения будут учтены. Вообще же, Казахстану требуется четкая стратегия развития тюремной системы, было бы хорошо, если бы таковая появилась в программе развития уголовно-исполнительной системы на 2006-2008 годы, которая сейчас также разрабатывается в Министерстве юстиции.

Колонии? Только в стиле евро

- Построить новую колонию стоит столько же, сколько и новый университет, - говорит Вера Ткаченко. – Казахстану нужнее университеты.

- Особой необходимости в новых колониях и тюрьмах я не вижу, - считает и Сергей Мощенко. - А если все-таки их строить, то не просто для увеличения мест, они должны иметь хорошую материальную базу, с коммуникациями современного типа. Вот в Кушмурунской колонии канализация была ветхой, мы 2 года капитально ее ремонтировали. Исправили, в этом году проведем текущий ремонт.

Станислав НАМ, nam@ng.kz
Ольга ЛИХОГРАЙ, likhograi@ng.kz

Фото:  В костанайских спецучреждениях содержится около 3000 заключенных. Предельное число, которое они могут вместить – 4830.

версия для печати  
отправить статью по e-mail