«ЭТО ИГРА, ПРАВИЛ КОТОРОЙ Я НЕ ЗНАЮ»

Человек, представившийся Олегом ДОНИКОМ, крупным костанайским предпринимателем, по поводу деятельности которого ДКНБ возбудил уголовное дело (см. «НГ» за 20 октября), отвечает на вопросы газеты.

Он вышел на меня сам, прислав письмо по электронному адресу. Ответил на вопросы, призванные идентифицировать автора как Олега Доника. А потом и на те, что мы ему задали. Разумеется, степень откровенности интервьюируемого четко регламентирована обстоятельствами. Но это на сегодня – практически единственная возможность узнать подробности дела, о котором официальные органы общественности предпочитают пока не сообщать.

Из области истории

- Как получилось, что вы из удачливого бизнесмена, на которого власть делала серьезную ставку (кредиты на создание боенского производства, руководство городским филиалом партии Д. Назарбаевой и пр.) превратились в подозреваемого, которого разыскивает полиция?

-  Я не считаю, что власть или ее представители делали на меня какую-то ставку. У меня всегда была активная и конструктивная гражданская позиция. Я делал все, что мог, для развития и благополучия того общества, в котором жил и работал. Создавал рабочие места, развивал производства.  Банки активно поддерживали нас, предоставляли ресурсы, кредитовали наши программы. И одним из   составляющих успеха компании была ее предельная  финансовая открытость перед банками и фискальными органами. «Смак» за пять лет своей работы добился званий лучшего мясоперерабатывающего предприятия области, а затем и республики. Наша продукция стала востребована за пределами Казахстана. Но, к сожалению, далеко не все наши партнеры разделяют нашу открытость в работе. Некоторые наши крупные потребители предпочитали работать в тени, не показывая своих оборотов. И вот на этом обстоятельстве кто-то и решил сыграть, пытаясь обвинить «Смак» в содействии им.

Поэтому, если фискальные органы решили все проверить, в этом нет ничего странного. Единственно,  что для меня непонятно, - почему этим занимается не налоговая, не финансовая полиция, а ДКНБ, причем весьма предвзято? 

-  По поводу  того, что дело прописано в ДКНБ, – каковы ваши предположения? Особо крупные размеры? Ссора с кем-то из контролирующих (властных) органов?  Игра не по предписанным в этих кругах правилам? Спецоперация по уничтожению бизнеса Доника и Доника как бизнесмена?

- По поводу особо крупных размеров можно только предполагать. Это суд может установить, действительно ли «Смак» нарушал казахстанские законы или нет, и сумму этих нарушений. Во всяком случае, у нас никаких конфликтов ни с кем и никогда  не было. Что касается «спецоперации по уничтожению бизнеса»,  то здесь я  ничего не могу сказать. Кто выиграет оттого,  что сотни людей остались без работы? Не знаю.

- Что сегодня  с вашим бизнесом? Насколько я знаю, вам принадлежат несколько компаний.  Все ли они закрыты сегодня? Как прогнозируете их будущее?

- Без комментариев.

С законом «на ты»?

- Большая часть казахстанских бизнес-историй всегда находилась на грани конфликта с законом. Допускаю, что ваша – не исключение. Но до поры до времени претензий к вам не было. Значит ли это, что вы с кем-то не поделились, кому-то перешли дорогу? Или вам конкретно за что-то мстят силовые структуры, с которыми, по слухам, вы были аффилированы?

- Я не знаю, кто и с какой целью распускает такие слухи.   Деятельность нашей компании никаким образом не связана с деятельностью ни одной силовой структуры. Другое дело, что Костанай - маленький город, и все друг друга знают. Но знать и быть аффилированным  - это разные вещи.

Я со всей ответственностью заявляю, что мне не поступало никаких предложений с кем- либо поделиться, равно как и угроз по поводу того, что я кому-то перехожу дорогу.

Что касается грани конфликта с законом, то, видимо, мы все-таки не пересекали эту грань, если к нам не было претензий. Вообще, в тот период строительства нашего общества несовершенство и противоречие законов порой очень усложняло понимание того, где эта грань проходит.

- Правда ли, что на заре вашей предпринимательской деятельности вы не чуждались рэкета?

- Нет. Я всегда занимался организацией  высокотехнологичных производств, а рэкет – это не мой путь. Возможно, кто-то пытался использовать мое имя для каких-то своих целей, но я об этом ничего не знаю. Если вы основываетесь на высказываниях Стороженко (руководитель компании, имеющей претензии к Донику, см. «НГ» за 20 окт.- О.К.), то он общался с бывшим нашим начальником службы безопасности, в прошлом которого такие факты имели место. Но с работы он был уволен как раз за нежелание расстаться со своими прежними увлечениями.  Что касается меня, то я по-прежнему Стороженко глубоко уважаю, просто мы оба хохлы, и нам бывает трудно находить компромиссы. Но это касается только работы.

- Не связаны ли ваши проблемы с попыткой применить в бизнесе методы, которые определенные структуры считают исключительно своей прерогативой? Я имею в виду применение специальной техники и все то, что могло бы каким-то боком трактоваться как промышленный шпионаж, например? (Прослушки и прочие спец. «игрушки», к которым вы, опять же, по слухам, всегда проявляли завидный интерес.)

 - Это всё из области слухов. Кому-то выгодно  их распускать. Причина успеха «Смака» кроется не в использовании «прослушек»,   а в работоспособности и профессионализме его команды.

О причинах и следствиях

- Рассказы о том, как пытались задержать Доника, были очень красноречивы.   Действительно ли имел место штурм вашего особняка, жесткие допросы ваших служащих и т.д.?

- Слухи как всегда сильно преувеличены. Во-первых, меня никто не пытался задерживать. Было устное приглашение приехать на беседу к следователю в КНБ, но я не мог приехать, так как был в это время в  Алма-Ате, где решался вопрос финансирования нашей компании на следующий год. Во-вторых, зачем и кого штурмовать?  Жену и детей что ли? Работников следствия, которые приехали, супруга беспрепятственно пропустила в дом, показала все, что их интересовало. Ни мне, ни моей семье нечего было скрывать. Что касается допросов моих сотрудников, то они были очень жесткими.  Не к чести будет сказано наших уважаемых спецслужб, но я хочу напомнить простую истину. У каждого человека есть предел, после которого он начинает говорить не то, что есть на самом деле, а то, что от него хотят услышать.

И своим сотрудникам я сказал: нет сил терпеть – говорите то, что от вас хотят услышать. Когда соберется полная информация, умные люди поймут, что выстроили карточный домик.

- Что конкретно инкриминирует вам КНБ? О какой сумме налогов идет речь? Что, в связи с предъявленными обвинениями, вам «светит»?

-  В самом начале этой истории мне пообещали 20 лет. А теперь, соответственно, подбирают обвинения, которые тянут на такие сроки. В их числе организация преступной группы (в составе работников  компании), мошенничество в особо крупных размерах, уклонение от налогов  и, судя по отдельным высказываниям, даже  пособничество терроризму. Так  что если вам вдруг скажут, что лошади, которых мы разводили, предназначались не  на мясо, а  должны были обвязанные взрывчаткой подрывать эшелоны с зерном, то не удивляйтесь. А если серьезно, то в нашем обществе, решив навесить на человека всех собак, выбирают самых жирных и крупных.

Что касается сумм налогов, то по всем нашим предприятиям на момент написания данных строк (прошлая неделя – О.К.) сумма долга, по данным налоговой инспекции, 127 000 тенге.

- Что именно заставило вас исчезнуть? Находитесь ли вы в розыске и что намерены предпринимать в дальнейшем? 

- Выраженная предвзятость следствия,  его обвинительная позиция, основанная на показаниях людей, имеющих задолженность перед компанией, и уволенных с нее за деятельность, несовместимую с их служебным положением.  Ярко выраженная поддержка этих  людей. Вообще идет игра, правил которой я не знаю. И поэтому я не хочу в этом участвовать, признаваться в том, чего не делал, только лишь потому, что тебя очень об этом просят.  Я не чувствую за собой какую-то вину, а если вина будет доказана, то я отвечу за свои действия в соответствии с законом. Но за доказанную, а не надуманную вину. Что касается розыска, то любой человек, трижды не явившийся на допрос, попадает под него автоматически.

О планах. Пока отдыхаю, я 14 лет не был в отпуске. Хотя, как говорится, человек предполагает, а следствие располагает. Какое решение примут, так и будет. Хочется, чтобы оно было мудрым.

Личные оценки

- Произошедшее с вами – результат ваших  ошибок, просчетов, или это – закономерный итог бизнеса, замешенного на играх с властью?

-  Я считаю, что данная ситуация - это результат только моих просчетов. В жизни бывают ситуации, когда человек сильно увлекается, перестает верно оценивать многие вещи, которые происходят вокруг. И как следствие возникают события, которые возвращают человека на грешную землю. Видимо здесь как раз такой случай.

Что касается игр с властью, то я в такие игры никогда не играл. У нас нет ни одной программы, где требовались бы бюджетные деньги или их участие.

- Зачем вы пошли в «Асар»? Искали поддержки? Политические убеждения? Следствие неуемного политического темперамента?

- Ни первого, ни третьего. Я искренне уважаю лидера, разделяю ее взгляды. Никаких  политических амбиций у меня нет и никогда не было.  Если нужна была моя помощь, делал все, что мог. Не более того. Желания самореализации в политике у меня нет. Я производственник до мозга костей.

- Ваш имидж вчера и сегодня – как вы его оцениваете?

- Никак не оцениваю. Мне чуждо тщеславие.  Даже когда мы давали деньги на благотворительные мероприятия, я всегда просил не называть ни моей фирмы, ни моего имени. Публичность - не мой конек. Я просто стараюсь делать свою работу, следовать своим принципам, двигаться в том направлении, которое выбрал. А право оценки принадлежит окружающим. Кто-то поймет, кто-то позлорадствует. Я знаю только, что проблем не бывает у того, кто ничего не делает.

Официально

Юрий Евдокимов, начальник следственного отдела департамента КНБ по Костанайской области:

- Дело расследуется. Доник по-прежнему в розыске. Ему инкриминируется статья 177. часть 3.п.Б. Речь идет о мошенничестве, завладении чужим имуществом обманным путем. Расследованием дела занимается департамент КНБ, так как в деле Донника есть несколько моментов, которые связаны с понятием экономическая безопасность. В частности речь идет о бюджетных средствах и поставке товара за рубеж – в прибалтийские республики.

Ольга КОЛОКОЛОВА

версия для печати  
отправить статью по e-mail