ОТ ПРОШЛОГО – ТОЛЬКО ЗАПАХ

И дым отечества нам сладок и приятен. Эти бессмертные грибоедовские слова и сегодня с ностальгической слезой вспоминают тысячи наших соотечественников, оказавшихся волею судьбы и собственной настырности далеко за пределами родимого Костаная. Для кого-то запах прошлого – это аромат маминой жареной картошки с луком, кто-то вспоминает благоухание цветущей уралки на когда-то собственной даче, для кого-то он – смачное амбре из сигаретного дыма, пота разгоряченных вальсом тел, салата из огурцов и столичной водки за три рубля шестьдесят две копейки… в популярнейшем костанайском советском ресторане  «Турист». Раз в две-три  пятилетки заглядывая в отчий Костанай,  бывший соотечественник ищет именно то, что когда-то давно навсегда здесь оставил. Находит могилы, реже улицы, еще реже друзей и знакомых… И только старушка-гостиница «Турист» со своим символическим рестораном по-прежнему на старом месте.

Бабушку не единожды реанимировали, делали пластические операции и даже поменяли пол, превратив ее в отель. Немало испытаний перенес и ее ненасытный желудок-ресторан. После сытной стабильной советской разгульной жизни – голод перестройки, диета реформ… Года два назад, когда я в поисках запаха прошлого попала сюда, в ресторанном «Туристе» от советской жизни остались только аляповатый узорчатый цементный пол, дешевые обеды и тесный туалет с запахом сливаемого из гостей пива.

Что ж ныне? В один из недавних прохладных вечеров я снова в ностальгическом «Туристе». Бросается в глаза скопление таксомоторов при входе, ядовито-красное полыхающее «OTEL», церемонная охрана и умиротворенное спокойствие гостиничного холла.

В ресторане приглушенно звучала… итальянская почти оперная классика. Под ее аккомпанемент чинно ужинала публика, заполнившая все столики первого большого зала. Почему-то среди нее почти не наблюдалось дам, зато явно выделялись командированные. Один, взглянув на меня оценивающе, продолжил лениво досасывать свою единственную бутылку «Карагандинского»: я его явно не устроила.  Двое других, вообще не повернув головы кочан,  горячо обсуждали что-то на родном английском языке, запивая его все тем же  «Карагандинским». Зато за следующим столиком все было в порядке. Какой-то явно дальнобойщик сразу же подмигнул мне, намекая на большую пылкую страсть в его гостиничном номере с коньяком и лимоном, которые тут же отражались в его пылком от алкоголя взоре. Подбежавшая вовремя шустро-миленькая официанточка  огонь дальнобойной страсти перекрыла своим хрупким телом.  Что меня, наверняка,  и спасло.

Официанточка заслуживала внимания гораздо большего. И не только потому, что держала в руках меню. Она была профи. А это значит, что сразу же я ощутила к себе столько внимания,  будто здесь ежедневно ждали только меня. Сначала она спросила, удобно ли мне за столиком, затем решила узнать, что я предпочитаю из спиртного и съестного. Выяснив, оповестила, какие из туристических блюд готовятся быстрее, какие дольше. Наконец совместными приятными усилиями мы выбрали салат «Нежность» за 280 тенге, куриную отбивную «Каприз» за 320 с гарниром из риса и тушеных овощей за 100, две бутылки «Балтики» по 150 за каждую.

Она упорхнула выполнять мой заказ, с которого совершенно не жалко было оставить шустрой профи не только полагающиеся 10 %. Я отправилась на экскурсию по залам. Именно залам, потому что их оказалось здесь целых три. Каждый был отгорожен шторами из модного мятого шелка, в каждом я видела себя в многочисленных объемных зеркалах. Пустовал лишь  самый дальний, в других было немало гостей, которые что-то пили, что-то жевали, что-то курили – высоченные потолки и обилие воздушного пространства позволяли делать это без ущерба для некурящих. Туристически обследовав территорию, я неожиданно оказалась перед скромной белой дверцей. Приоткрыв, поняла, что попала в туалетную комнату. В ней я нашла все необходимое для соответствующих удобств, включая и такой знакомый смачный  запах пропущенного через организм пива. Будоражащий запах прошлого. Великая вещь – ностальгия!

А в зале уже воркующе пел в музыкальном центре Александр Серов, оповещая мир о том, что его любят,  когда  малюют (интересно, в каких местах?). Я нежно притронулась к «Нежности», состоящей из картофельной соломки, языка, кусочков куриного мяса, майонеза, зелени и еще чего-то.  «Каприз» оказался не слишком большим, чтобы успеть продемонстрировать свою капризность – я его проглотила слишком быстро. Запив холодным пивом,  вдруг вспомнила про дальнобойные «эти глаза напротив». Они были все там же, только кивали уже не мне, а миловидной дамочке возраста тургеневской девушки. Жизнь продолжалась, в ней любили и желали намалевать не только Александра Серова.

Дорорейтинг ресторана «Турист»:
трапеза
обслуживание
интерьер
атмосфера

Дора ГОЛОДНАЯ

версия для печати  
отправить статью по e-mail