ГОСПОДИ, ПОМИЛУЙ! ГОСПОДИ, ПРОСТИ!

Что с тобой, брат?

Своего родного брата Надежда обожала безумно. Высокий черноволосый парень  с приятной улыбкой - предел мечтаний девичьих грез. Она твердо была уверена, что ее будущий избранник обязательно окажется похожим на любимого братика. Между тем Владимир, отслужив в армии, отправился устраивать свою жизнь в соседний город. Последовали письма, звонки, а через время брат появился на пороге дома с молодой женой и маленькой дочкой Олечкой.

Встреча была недолгой. После отъезда от брата новостей приходило мало. Почуяв неладное, мать собралась проведать сына. К сожалению, подтвердилось то, во что не хотелось верить: семья Владимира распадалась. Сноху было не узнать. Как сказали бы в народе, баба взбесилась. Упреки, скандалы, непонятные обиды стали в доме постоянными.  С тяжелым сердцем мать покидала сына. Приходилось надеяться только на то, что милые бранятся, только тешатся.

 Надя тревожилась не меньше матери: как же так - ее милый брат страдает! Но и помочь ему она не могла. Ей, семнадцатилетней, еще трудно было разобраться в непростых поворотах семейной жизни. А вскоре Наде и самой предстояло решать судьбы нелегкие задачи - студенчество, замужество, появление одного сына, затем другого. За это время многое изменилось и в жизни брата. С первой женой он все же расстался, но и второй брак не принес тепла и уюта домашнего очага. А тут и жизнь добавила свои серые краски – начавшиеся преобразования в стране лично для  Владимира обернулись потерей постоянного заработка и надежды на лучшее будущее. Его семья из пяти человек перебралась в село. Лучше от этого не стало, и со временем  Владимир запил.

Он давно перестал быть похожим на того, кто был для сестры предметом гордости и уважения. Надежда однажды попыталась образумить брата, но столкнулась со стеной непонимания и была шокирована тем,  как может измениться человек. К разочарованию добавилось и чувство обиды на Владимира за его отношение к старшей дочери Ольге. Его свидания с ней были довольно редки. А в последние годы благодаря строгому запрету второй жены прекратились вовсе. До Надежды доходили лишь отрывочные сведения о жизни племянницы. Где она живет, с кем, какою стала – об этом никто не знал.

Дорога далекая и близкая

Смириться с этим было трудно, и в какой-то момент женщина поняла: ей нужно найти Олю. Найти, встретиться, поговорить! Объяснить эту долгую разлуку! Надя помнила племянницу совсем крошкой, а сейчас Оле уже двадцать! 

Найти адрес и телефон  племянницы было трудно, но возможно. Оля жила в пятистах километрах, но разве это расстояние для тех, кто годами жил в разлуке!

Первый телефонный разговор решил все.  «Девочка моя, - сердце Нади и пело, и мучилось, - как ты живешь?»  «Тетя Надя, - в ответ слышался тонкий и нежный голосок, - я рада вас слышать, я очень хотела вас увидеть!» И тут же: «А как мой папа? Как у него дела?»  Положив трубку, Надя не выдержала: слезы хлынули разом и надолго: «Милая, родная девочка, прости нас! Прости, если можешь!»

Опомнилась  она лишь в купе поезда. Глядя в окно, Надя вспоминала рассказ Оли. «Три года назад мама привела меня в церковь. Сначала мы просто ходили на службу, а потом я стала петь в церковном хоре. Потом уехали в деревню, там я познакомилась с сыном священника. Год назад мы с ним обвенчались.   Живем в маленьком домике. Помогаем батюшке вести службу». Надя вздохнула. Ей, светскому человеку, представить эту жизнь было трудновато. «Какой будет наша встреча? Поймем ли мы друг друга?»

Всю дорогу к дому Оля не отпускала рук Надежды. Вопросам не было конца. «А помните, а расскажите, а кто у вас, а где вы…» И волнующий: «А папа знает, что вы поехали к нам?»

Под святыми образами     

Это были необычные два дня в жизни Надежды. Каждую минуту она старалась быть рядом с Олечкой. На утреннюю службу они тоже пошли вместе.

Горели свечи, со стен взирали своим печальным взглядом святые мученики, тихо звучали из уст батюшки слова священного писания. И вдруг в наступившей тишине раздался нежный, уже ставший таким родным, голос: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий…» - пела Оля.

Услышав это ангельское пение, Надя неожиданно растерялась. Ноги стали непослушными, и она поторопилась сесть на лавку. Противоречивые чувства обрушились разом. В смятении она шептала неизвестно кому: «Нельзя бросать своих детей, нельзя! Они не виноваты, мы должны быть мудрее...»

К этой минуте Надя знала о жизни племянницы уже многое. Ее мать, так и не справившись со своим склочным характером, наделала много страшных вещей. Уйдя в далекую от православия веру, едва не сделала родную дочь жертвой диких  ритуалов. В доме был полный запрет на все и вся. Хлеб и вода подолгу были единственной едой. Отчаявшись, Оля в какой-то момент решилась на крайние меры. Доза таблеток едва не стала смертельной. Врачи успели вовремя. Спасли тело. Спасать искалеченную душу приходилось, получается, отцу небесному. Другого рядом не оказалось. Вот и слышится теперь под церковными сводами девичий голос: «Господи, помилуй, Господи, прости!»

Прощание затягивалось. Хотелось наговориться, насмотреться. Надя понимала, что своим свиданием она поселила в душе Олечки надежду, которую теперь не вправе разрушить. 

«Тетя Надя, вы передайте папе, что я на него не обижаюсь и по-прежнему люблю. Я буду очень рада, если он приедет ко мне. И еще узнайте, крещеный он или нет. Я хочу, чтобы у него все было хорошо. Я буду за него молиться!»

Эмилия АЛЕКСАНДРОВА, alexandrova@ng.kz

версия для печати  
отправить статью по e-mail