СМЕРТЬ НА СОВЕСТИ…

«Условно предотвратима»

Итак, статья 114, ч.1 УК РК гласит: «Невыполнение или ненадлежащее выполнение профессиональных обязанностей медицинским работником вследствие небрежного или недобросовестного отношения к ним, если эти действия повлекли причинение лицу смерти». Костанайский суд установил, что доктор Балия Дуйсенбаева (цитируем) «выставила больному Купбаеву диагноз в неполном объеме, не провела адекватного лечения, выбрала неправильную тактику больного, в связи с этим оказала медицинскую помощь не в полном объеме вследствие небрежного и недобросовестного отношения к своим профессиональным обязанностям, что повлекло причинение смерти больного».

С иском в суд обратились родители четырехлетнего Нурхана Купбаева. Второго декабря 2002 года около девяти часов вечера ребенок с диагнозом «острый гастрит, носовое кровотечение» был доставлен каретой «скорой помощи» в инфекционное отделение детской городской больницы. По словам родителей, ребенок заболел во второй половине дня, после того, как поел творог (привезенный из деревни неделю назад). При осмотре в приемном отделении дежурный врач Дуйсенбаева ставит диагноз: «острый гастроэнтероколит невыясненной этиологии, токсикоз второй степени, эксикоз первой степени. Панкреапатия». Нурхану было назначено лечение и взята кровь для глубокого анализа. Но было поздно – в два часа ночи мальчик скончался.

Балия Газисовна признается, что для всего медперсонала смерть ребенка была совершенно неожиданной. «Вскрытие показало кишечный сепсис, – говорит доктор. - У него не было выраженного течения заболевания, а организм не мог выдать какие-то симптомы из-за отсутствия вилочковой железы, которая отвечает за иммунитет. Состояние ребенка мною было оценено как средней тяжести, а потому не было показаний для помещения его в реанимационное отделение. По однократному же анализу крови сепсис определить невозможно. Для этого нужно наблюдение врача в течение трех-четырех дней. В случае если состояние не улучшится, врач назначает углубленные анализы». Словом, доктор уверена, что ребенка обследовала полностью, выставила верный диагноз на основании жалоб родителей, а лечение соответствовало этому диагнозу.

Между тем большинство экспертов в своих заключениях сошлись в том, что летальный исход в случае с Нурханом был неизбежен. Дело в том, что 13 и 14 октября 2002 года ребенок находился в Федоровской центральной районной больнице с пищевым отравлением. Ему там, по словам родителей, промыли желудок, поставили систему. На вторые сутки по настоянию родителей Нурхана отпустили по месту жительства для дальнейшего наблюдения. В анализе крови от 13 октября – выраженный воспалительный гнойный процесс, что требовало активной противовоспалительной терапии. Однако в течение последующих полутора месяцев ребенок не наблюдался и не лечился, вследствие чего у него развился вялотекущий сепсис. «Это была мина замедленного действия», - показал суду врач-патологоанатом Романюк. Одна из экспертов профессор Куттыкужанова имела категоричное мнение: «смерть ребенка предотвратима». Однако в последующем указала «смерть условно предотвратима».

Доктор Дуйсенбаева считает, что последняя формулировка многое меняет, а профессор несколькими своими формулировками показывает, что недостаточно внимательно изучила медицинские документы, посланные ей в Алматы для заключения. Родители уверены, что обе формулировки означают одно: «ребенка можно было спасти».

Мина замедленного действия

Родители в случившемся собственной вины не усматривают. Отец Нурхана подтверждает, что сын, будучи в гостях у бабушки в Федоровском районе, с отравлением поступил в больницу, что они «с разрешения врача забрали его домой». Врач предупредил, что у ребенка ветряная оспа, ему необходимо находиться дома и после болезни обязательно сдать анализы. Ветряная оспа протекала тяжело, длилась две недели, врачи снова посоветовали сдать анализ крови, но, как пояснил на суде родитель, «анализы не сдали, потому что не было времени». Мама мальчика добавляет: «Ребенок был абсолютно здоров, вести его в больницу не было оснований». Ни это обстоятельство, ни последующие два отравления родители не связывают с печальным исходом для сына.

«Ребенок умер по вине врачей», - уверена потерпевшая сторона. «Родители таким образом пытаются оправдаться перед собой, перед родственниками, перед погибшим ребенком», - считает Балия Дуйсенбаева. По ее словам, на втором судебном процессе (первый завершился в пользу врача) на предложение судьи пойти на мировую пострадавшая сторона откликнулась, предложив подсудимой компенсировать им потерю суммой в 700000 тенге. При таком исходе врач могла бы избежать судимости. «Мне негде взять такие деньги, но главное в другом. Если бы я приняла условия истцов, то тем самым признала собственную вину. Не признавая своей вины с юридической точки зрения, я в чисто человеческом отношении выразила родителям сочувствие, неоднократно ездила к ним домой. Чтобы как-то смягчить их боль – по собственному желанию оставила врачебную деятельность, которой занималась 30 лет».

Между тем мама умершего мальчика Айгуль Искакова утверждает, что ни на какую сумму они не соглашались, хотя «разговор о компенсации был, предлагал ее адвокат, но какая может быть торговля в таком случае?»

«Я глубоко переживала этот случай, но виновной себя не признаю, так как в этот момент сделала все, что от меня зависело, и совесть моя чиста. Так получилось, что именно я дежурила в тот день. Хотя малыш мог бы умереть и в «скорой» по дороге в больницу, и в приемном отделении, и просто у себя дома», - приблизительно также заканчивает Балия Дуйсенбаева апелляционную жалобу в судебную коллегию по уголовным делам Костанайского областного суда.

«Его накачали лекарствами, хотя когда я уезжала из больницы, сын уже хорошо себя чувствовал, просил есть и говорил, что хочет домой, – вспоминает Айгуль. - Больше всего я жалею, что сразу после промывания и первых процедур не забрала ребенка домой. Я бы его выходила. А она его просто убила за каких-то два часа. Все произошло на глазах мужа. Грубость и халатность была заметна сразу еще в приемном отделении. Теперь они пытаются оправдаться. Но нет им прощения, и сына уже не вернуть».

Ребенок заболел рано утром, стал вялым, сонливым, появилось носовое кровотечение – все это должно было насторожить родителей. Это признаки поражения головного мозга – обсеменение возбудителями, которые проходят в кровь. Врач сразу не могла определить сепсис, для этого необходимо глубокое обследование, обнаружили сепсис только после вскрытия при гистологическом исследовании. Назначение было сделано правильно, врач все провела надлежащим образом и профессионально. Если бы отец ребенка не ждал супругу, возможно, ребенок прожил бы дольше. Предполагаю, что есть вероятность спасения детей при сепсисе. Любую смерть врачи рассматривают как предотвратимую. Но ребенок в больнице не наблюдался в течение двух лет. Болезнь до конца не излечили, возбудители остались в организме. Вялотекущий процесс на фоне ранее перенесенной оспы и пищевых отравлений усугубили состояние. Врач должна оценивать состояние ребенка на момент поступления, обязанности выяснять заболевания, имевшие место ранее – нет.

Ксения БАРАБАНОВА

версия для печати  
отправить статью по e-mail