[an error occurred while processing this directive]
ПЕЧАЛЬНЫЙ ДЕТЕКТИВ
В нашей костанайской театральной жизни летальных исходов в связи с внутренними разборками, слава богу, еще не было. Но за последние пятнадцать лет было два случая арт-накала. В 1990 году бунтовала труппа Русского театра драмы. В момент выпуска спектакля о солдате Иване Чонкине большая часть актеров отказалась выйти на сцену, демонстрируя свое несогласие с политикой главного режиссера Е.Вялкова. Не помогло ни вмешательство властей, ни весомые заслуги самого постановщика. Что испытал тогда этот талантливый человек, известно только ему самому и богу. Но не сломался, выжил, выстоял и по сей день в театрах России ставит прекрасные спектакли.
А в нашем городе, как в кривом зеркале, ситуация повторяется снова. На сей раз в Казахском театре драмы. И снова бунт актеров. И опять главный режиссер театра оказывается без театра. Телекомпании Казахстана разнесли эту скандальную весть по стране. Самому виновнику слова не дали. Во всяком случае, в нашем городе.
Я приехала к опальному режиссеру Жамбылбеку Есенбекову в морозный солнечный день. В просторной квартире одной из многоэтажек КЖБИ меня встретил по-домашнему одетый хозяин. На диване одиноко ютилась домбра, за стеной попискивал родившийся несколько дней назад внук: ему было не до дедушкиных проблем. Жизнь продолжалась, несмотря ни на что. Для Жаке теперь уже без костанайского театра.
Он получил добротное театральное образование. В 1967 году окончил режиссерский факультет Ташкентского театрально-художественного института. Свой дипломный спектакль ставил в Гурьеве, где его сразу же и оставили в должности главного режиссера. Позже стажировался во МХАТе у самого Олега Ефремова. Есенбеков – из тех немногих режиссеров, кому довелось создать в нашей стране целых три театра: в 1972 году – Тургайский, в 1993 – Уральский, в двухтысячном – Костанайский. За его плечами – 35 лет преданного служения сцене, десятки спектаклей, лауреатских званий на престижнейших казахстанских смотрах, взращивание костанайского театра до уровня авторитетного в стране – и один бунт, в результате которого он оказался отвергнутым своим же детищем. Последняя его постановка в нашем театре – «Плаха» по роману Ч.Айтматова. Он ставил спектакль о том, что сегодня ужиться друг с другом могут только волки. В отличие от людей. Ставил «про себя»: последние три года обстановка в труппе была накаленной. Сейчас, анализируя то, что произошло, он не винит своих бывших коллег, отыскивая причины в себе: «Наверное, я был слишком прямым, несдержанным, мог сказать актеру, что он халтурщик, репетировал спектакли тремя составами, постепенно отстраняя от ролей тех, кто ленился, не хотел выкладываться в работе над ролью. Меня не устраивало то, как в последнее время стали работать актеры: выучили текст – и пошли на сцену. Это от захваленности, от звездной болезни. Нужна была свежая, чистая кровь для того, чтобы театр оставался здоровым. В том числе и режиссерская. Я неоднократно говорил об этом директору нашего театра. Но он - слишком добрый человек, не хотел никаких реанимаций. В последние годы старался обходиться без выговоров, хотя всяческих нарушений было немало. В итоге дошло до того, что перед показом «Плахи» в рамках республиканского театрального фестиваля один из актеров набрался алкоголя (а может, его специально напоила моя оппозиция). Спектакль был провален…»
После неудачи на фестивале, пытаясь усмирить разбушевавшуюся актерскую стихию, Есенбеков принимает нелегкое решение оставить пост главного режиссера и остаться в театре просто очередным. Но стихии уже этого было мало. Она жаждала крови. «Я сам написал заявление об уходе. Сам создал театр, самому пришлось оттуда уйти».
Сейчас стресс у Жаке почти прошел: он радуется крошечному внуку, пишет пьесу и принимает приглашения на работу в театры страны. Своему костанайскому детищу желает процветания и осознания того, что в театре не может быть демократии. Ну, хотя бы потому, что актеры призваны воплощать все-таки прежде всего замысел режиссера.
А в бывшем его казахском драматическом жизнь тоже продолжается. Приглашенный на постановку актер из алматинского ТЮЗа г-н Сеитмамытулы активно репетирует с труппой и одновременно выдвигает условия. Ему нужна здесь собственная квартира и зарплата почти в три раза выше, чем положено по штатному расписанию главрежу. Замечу: главным режиссером этого театра он еще не числится. «Южане – люди деловые. Наверное, сегодня время работает на них», – с грустью отреагировал на это режиссер Жамбылбек Есенбеков.
Новая премьера состоится в Казахском театре драмы в преддверии Восьмого марта. Кому она станет подарком?
Р.S. Как сообщила НГ начальник областного департамента культуры Р. Гайсенова, вопрос о работе Болтабая Сеитмамытулы в должности нового главного режиссера Костанайского казахского театра драмы будет решаться после премьеры его спектакля. В том числе и вопрос о его зарплате.
Ольга КУНГУРОВА
[an error occurred while processing this directive]
