РЕСТОРАННЫЕ ОБОЗРЕНИЯ: ЛЯГУШАТИНА ПО-ВАВИЛОНСКИ

Господь рассеял этот люд по всему свету, а Вавилонская башня с тех пор стала символом неразберихи и сумятицы. Обо всем этом я вспомнила, переступая порог «Вавилона» костанайского. Он тоже расположен в одном из символов микрорайонного Костаная – башне-монолитке. В отличие от того, арабского Вавилона, процветавшего в первые века нашей эры, в этом я не обнаружила ни столпотворения, ни сумятицы. А если точнее, вообще никого не обнаружила, кроме молодцеватого бармена. От всемирного потопа здесь остался всего лишь эффектный приветик из огромных экзотических рыб в современном аквариуме с бутафорскими водорослями. Интересно, какая водная живность плавала вокруг башни той, библейской?

В нашем новом «Вавилоне» было не по-вавилонски прохладно. Да так, что подошедшая к столику официантка была облачена… в дубленку. Я поняла, что здесь надо спасаться не от всемирного потопа, а от вселенских морозных минусовых температур. От них новоявленный Вавилон не спасали ни горячие радиаторы, ни размещенный в уютном зальчике дополнительный электрообогреватель, ни множество мирно мигающих китайских лампочек.  Не сдавался один бармен. Похоже, он оказался вавилонским моржом. Мне было легче, моя работа внутренний согрев не запрещала, скорее, наоборот.

Но в меню меня привлекло отнюдь не горячительное. Шашлык из осьминогов и каракатиц, блюда из крабов и, О, ЧУДО! – лягушачьи лапки в кляре. Еще один приветик? Я снова вспомнила о всемирном потопе. Интересно, ели ли в вавилонской суматохе лягушатину? Или только морских каракатиц с водорослями на гарнир? Я представила себя спасенной той самой мифической гигантской башней и на радостях заказала-таки лягушатину. Две тонюсенькие лапки совместно с лягушачьим копчиком обошлись мне в 450 тенге. На гарнир пришлось заказать банальный картофель фри, потому как экзотические морские водоросли присутствовали здесь только в аквариуме и были полнейшим химическим обманом. Лягушатина сначала заявила о себе щекочущим ноздри запахом, а затем появилась на тарелочке рядом с горкой фри, долькой лимона и каплей какого-то розоватого соуса. Золотистая румяная корочка роднила ее с картошкой. Но лапки… Ох уж эти лапки! Они были не согнуты, а вытянуты во всю свою длину, как если бы лягушка застыла в прыжке и от нее вдруг отвалилась передняя часть до талии. Задняя присутствовала на моей тарелочке. Я осторожно взяла половину лягушки и откусила кусочек от задней правой лапки. Она захрустела. Я обгрызла лягушачью косточку, пытаясь сравнить ее вкус  с чем-нибудь не вавилонским. Сравнить было не с чем. Лягушатина была вкуса лягушачьего.  И, пожалуй, только хрустела, как пережаренное в масле куриное крылышко. Так постепенно я добралась до лягушачьей поясницы. Вокруг копчика мяса оказалось на полграмма больше, чем на лапках. Что меня несказанно обрадовало, потому что объеденные мною обе жабьи ноги аппетит только раззадорили. В этой задней части моей лягушки мясо оказалось вкуса несколько иного, чем на конечностях. Оно напомнило мне слегка недожаренного окуня. Снова запахло водным приветом. Обсосав лягушачий копчик, я окончательно поняла, что в моем роду никогда не было французов. Мне вдруг срочно захотелось увесистого шматка свиного сала. Только вот его в «Вавилонской» башне почему-то не оказалось.

Дора ГОЛОДНАЯ