На главную

предыдущий номер
каждый четверг

№ 40 (131)
30 сентября 2004 года


архив газеты

следующий номер
РУБРИКИ
Хронограф
На линии
Забойный отдел
Наш бизнес
Агромаркет
Политика KZ
Страна и мир
Операция "Ы"
36,6 С
Неслучайные связи
Поиск
Автосалон
Качество жизни
Спартакиада
Магазин
Нужные деньги
На посошок
ИНФОРМАЦИЯ
О газете
Контакты
Рекламодателям
РЕКЛАМА

Рекламно-информационная газета бесплатных частных объявлений

 

"Наша Газета" - костанайский областной еженедельник
При любом использовании материалов, ссылка (для онлайн-изданий - гиперссылка www.ng.kz) обязательна.
© "Наша Газета", 2002-2005

Дизайн
TOBOL Web Design
© 1999-2005

[an error occurred while processing this directive]

НЕ ПРОФЕССИЯ - ДИАГНОЗ

Как часто мы ругали наших учителей: уроки скучные, оценки несправедливые или, упаси боже, педагог слишком любит слово «вот» или «так». Тогда, помните, на последней и без того разрисованной странице тетрадки появлялись всевозможные галочки, палочки, точечки, точно фиксирующие количество этих слов за урок. А что, если поменяться местами? Когда-то каждый в глубине души мечтал об этом. А сейчас, когда мы уже не школьники с накрахмаленными белыми воротничками, фартуками, большими гипюровыми бантами и толстым ранцем за спиной? Итак, один день в роли учителя.

«А может, все-таки не русский?»

Нашу идею, далеко не новую (в школах на День учителя уже давно закрепились дни самоуправления), сами педагоги поддержали. С одной небольшой оговоркой -одними уроками учительской судьбы не испытаешь. «Урок – это праздник, – сказала одна из моих новых коллег. А вы после уроков останьтесь, тетради позаполняйте, по квартирам пройдите». Список дел можно продолжать до бесконечности. Но об этом позже.

 В 115 школу (она ближе всех от редакции) мне предстояло войти учителем русского языка. «Может, лучше литературу или обществоведение?» - в какой-то момент взмолилась я перед почти уже коллегами. Изначально настроенная на свободное общение с будущими учениками, а никак не всамделишную передачу каких бы то ни было конкретных знаний, когда я узнала о своей специализации, то обрадовалась не очень. Мне предстоит сообщить семиклашкам, что такое причастный оборот! «Все будет хорошо», – попыталась успокоить меня моя наставница. Лилия Леонидовна Сокол – педагог с почти сорокалетним стажем, за полчаса преподала мне курс юного одноразового русоведа, старательно «разложив все по полочкам». Мне был вручен учебник, примерный план урока и предупреждение: «Предсказать реакцию детей не всегда возможно, так что готовьтесь».

Когда возвращалась в редакцию, в голове все время крутилась фраза Лилии Леонидовны: «Тема достаточно серьезная. А по новой программе на нее дается только час». Осознав всю возложенную на меня ответственность за грамоту нескольких десятков маленьких голов, я четко понимала, что урок придется проводить на полном серьезе: искать материал, ломать голову над планом урока, пытаться запомнить фамилии учеников, да, в конце концов, самой правильно выполнить задания, которые предстояло задавать ученикам. Все другие редакционные задания пришлось забыть. Попытка дописать начатую заметку была оставлена.

Чем ближе подходило время занятий, тем в больший ступор я впадала. «Русский язык – это, конечно, круто! Нельзя было какую-нибудь биологию выбрать?» - подтрунивал, глядя на мою панику, редактор. «В конце концов, ты все равно знаешь больше семиклассников», - поддержал меня кто-то из коллег. «Ну все, больше ждать невыносимо», - захлопнула я учебник на 9 параграфе (на всю жизнь его запомню) и напоследок, глянув на себя в зеркало, пошла…

Я сама

Как примерная ученица (не учительница) я вошла в класс за пятнадцать минут до начала урока. Лилия Леонидовна дописывала последнюю букву в давно забытом, но хорошо знакомом словосочетании: «Классная работа». Учителя первой смены что-то живо обсуждали, обложившись бумагами. Потом по очереди разошлись по классам. Была у них одна общая черта – полные сумки и целлофановые пакеты тетрадок. Некоторые, те, что не разделяют классную комнату с учителем второй смены, по-прежнему оставались в кабинетах, заполняя журналы, поливая цветы, проводя работу над ошибками с теми, кто их допустил. «Давайте, один урок я посмотрю на вас», - вдруг предложила я и уселась, как отъявленная двоечница, за последнюю парту.

Вбежавшие в класс несколько учеников возбужденно обсуждали: предстоящее приготовление салата на трудах, невыполненные задания по математике, недоеденный обед, невыгулянную собаку, новые воротнички на форме, порванный шнурок на ботинке, учителей, друг друга... Я старалась не дышать. «А вдруг они не станут меня слушать?»

Весь урок я не сводила глаз с учительницы, стараясь впитать каждое ее слово, движение, манеру говорить. Сорок минут пронеслись незаметно. Дети быстро сменяли друг друга у доски, кто-то с места читал правило, другие - сочиняли предложения, третьи - вспоминали прошедший материал, четвертые…

А вот и мой первый урок. То есть мой первый был давно, но этот…

Решаюсь с ними первой заговорить. Вокруг меня столпился целый класс. Представляюсь, обещаю всех запомнить и без дальних подходов спрашиваю: «Кто-нибудь из вас хотел бы быть учителем?» «Нет», - дружно и очень весело кричат ученики. Только одна - Клавдия, высокая, стройная девочка признается: «Я хочу. Только не простым предметником, а учителем танцев. Хочу учить людей хорошо, красиво двигаться». «Вести простые уроки скучно, – поддерживает одноклассницу Никита, - а я буду тренером велосипедистов». «А я бухгалтером», «а я президентом», «а я бизнесменом», «а у меня будет своя газета», «а я стану судьей или адвокатом» -  понеслись один за одним ученические откровения. «Вот, если бы платили учителям хорошо…» - протянул кто-то. «Я бы тогда стал учителем», - заголосил неожиданно весь класс.

Прозвенел звонок. Ребятишки выстроились возле своих парт. «Здравствуйте, садитесь, пожалуйста», - почти уверенно сказала я. И пошло-поехало. Я не успела оглянуться, как снова раздался звонок. Все оказалось не так страшно. Разве что немного обидно было слышать бесконечную болтовню ребят на моем, с такой тщательностью и любовью подготовленном уроке! Другие же, наоборот, пугают своей чрезмерной активностью, протягивая к тебе сразу две руки. И попробуй за всем уследить. Спросить того, кто к этому так яростно стремится, чтоб не обиделся, расшевелить того, кто вот уже пол-урока считает на кленовой ветке воробьиное семейство, заметить ошибку у того, кто стоит у доски, еще не допустить шума, переправить в урну предназначавшуюся Машей для Оли записку, попросить Андрея положить до конца урока на стол тетрис, а еще, еще… Звенит звонок. Дети, преданно глядя в глаза, одной рукой запихивают в рюкзаки учебники. Перемена короткая – им еще нужно многое успеть. Мне – достать из сумки проверенные тетради, уложить новую партию на сегодняшний вечер, а может ночь, приготовить доску, сходить за журналом.

А вечером, если быть до конца последовательной по сценарию учительских будней, после того, как я приготовлю ужин, кое-что постираю, вымою пол, проверю уроки у ребенка, обзвоню «прогульщиков» и «больничников», я, скорее всего, когда мои родные уже будут мирно посапывать, включу ночник и усядусь за тетради и планы. «Неблагодарный это труд – тетради, – признается Лилия Леонидовна. - Дети, к сожалению, не на ошибку найденную смотрят, а на оценку. А вообще-то ко всему этому очень привыкаешь. Я без школы себя не мыслю».

«Школа – моя жизнь»

Не преувеличу, если скажу, что испытала на своей шкуре все тяготы педагогической работы. Быть может, для этого было не так много времени. Бесспорно одно - труд их и в самом деле титанический. А их мелкие недостатки, смешные привычки - ничто по сравнению с терпением и непоколебимым желанием учить. В перерывах поговорить с новыми коллегами было некогда. Пяти минут, положенных переменой, едва хватает, чтобы приготовить доску к следующему уроку, достать проверенные тетради, заглянуть в свои записи

И все же уже после работы коллег спросила: а почему вы не уходите из школы? Зависла мучительная пауза. Слова находились не сразу... Я ожидала услышать разные ответы, а получила фактически один. Но все они сводились к одному: школа – моя жизнь. Остаются школьными учителями в нашем обществе люди с самыми незаурядными способностями. Вывод известный: учитель - это не профессия, а диагноз. По крайней мере, у нас. Что и используют успешно все ветви власти, козыряя школьными проблемами в предвыборной и прочей своей возне, при этом мало обращая внимание на учительские зарплаты, а при случае (к примеру, на выборы или в ситуации с подпиской на печатные издания) угрожая лишить той мизерной, которая есть...

Ксения БАРАБАНОВА

версия для печати  
отправить статью по e-mail  


[an error occurred while processing this directive]

 

МАТЕРИАЛЫ РУБРИКИ

НЕ ПРОФЕССИЯ - ДИАГНОЗ
Как часто мы ругали наших учителей: уроки скучные, оценки несправедливые или, упаси боже, педагог слишком любит слово «вот» или «так».